Верочка крутилась перед трюмо, укладывая волосы по последней моде. Надя хихикнула — мама никогда не выпустила бы сестричек из дома, заметь их ненароком в таком виде.
Хорошо, что теперь они могли одеваться как захочется. Две сестры-студентки как с цепи сорвались в большом городе — одна приучилась шить как из зарубежных журналов, а вторая купила фотоаппарат с первой зарплаты. Ох и много снимков слали они домой, и на всех будто модели получались!
Вера продолжила свой рассказ:
-Он такой романтичный, такой заботливый! Вчера проводил меня до самого подъезда! А косметику какую дарит? На коробках ни единого слова по-русски! Где он достал такое чудо, не представляю!
Она поправила сарафан в крупный горох.
-Весь Союз небось проехал, пока не нашел тебе подарок! — засмеялась Надя. Сестра тут же надула губы:
-Любишь ты все испортить! Твой ведь тоже тебе дарит всякое из-за бугра!
-Так он и не скрывает, что у фарцовщиков берет. Ох, Верка, ну ты и наивная.
-Не наивная, а легкая! Вот ты вечно о житейском говоришь, а мужики на таких не клюют!
-Сенька же клюнул. Как твоего кавалера-то зовут? До сих пор не сказала.
Вера округлила глаза:
-Сенька? Арсений, что ли?
-Конечно.
-Вот чудеса! Мой тоже Арсений по паспорту. Только я его Асиком зову.
Надя взглянула на часы и заторопилась.
-Ну болтушка, опять из-за твоей неписаной красоты в кино опоздаем! Хочу взглянуть наконец на твоего Асика, бежим!
Девушки успели выбежать из общежития ровно тогда, когда нужный им трамвай прибыл на остановку. Снова пришлось торопиться и нестись. Зато к кинотеатру они успели аккурат вовремя — фильм должен был начаться через пару минут.
-Ну и где этот Асик? Ничего не скажешь, надежного парня ты выбрала.
-Будет тебе, Надь! Может, опаздывает просто. Давай занимать места, наверняка в зале найдет нас!
Внутри было полно народа. Стулья с красными сиденьями стояли вплотную, воздуха, казалось, не хватало. Девушки сели с края ряда.
-Так мы точно его заметим!
-Ох, Верка, он мне заочно не нравится. Всего-то нужно было встретить двух дам на входе, подумаешь, задачка!
-Посмотрим, как твой еще нас встретит после сеанса!
Свет погас. Зазвучала музыка, и по экрану поплыли титры. Верочка зашелестела сестре на ухо:
-А представь, если наши молодые люди братья?
-И оба Арсении?
-Да! В честь гражданина Зверева!
-Девушки, вы не могли бы потише? — вмешалась женщина с соседнего ряда. Сестры поспешно извинились и примолкли.
Но как девушки ни высматривали парня в тусклом свете киноэкрана, он не подошел ни в начале фильма, ни в конце.
На улице их тоже никто не ждал. Надя возмущенно топнула ногой.
-Это никуда не годится! Абсолютно одинаково непунктуальные, и вообще…
Она прервала гневную тираду на середине. Что-то не давало ей покоя — какое-то смутное предчувствие, странное наваждение.
-Ты чего?
-Есть хоть фотография Асика у тебя?
-Да, конечно…— Верочка растерялась всего на секунду, затем ее добродушное лицо снова осветилось улыбкой. - Давай ко мне зайдешь, чаю попьем!
Всю дорогу до коммуналки, где жила тогда Вера, Надю съедала тревога. Поэтому она, стоило только переступить порог, сразу попросила у сестры фото ее нового ухажера.
Со снимка на Надю смотрел Сенька. Ее голубоглазый Арсений, которого она успела так полюбить.
-Что с тобой, Надь? Может, воды?
Кажется, на лице Нади отразилось слишком многое. Она осадила волну тягучей обиды и непонимания и собралась. Ради сестры, которая обязательно должна обо всем узнать.
Надя перехватила руку сестры и взяла ее за плечи.
-У меня плохая новость, Верка. Для нас обеих.
- Не понимаю, как это связано с фотографией.
- Мы встречаемся с одним и тем же подлецом, Вера. Твой Асик, мой Сенька - это Арсений и есть. Фамилия Архипов, все верно?
Вера судорожно прижала руки ко рту. Надя поняла — сейчас будут слезы. Сестра никогда не стеснялась проявлять эмоции, хоть в радости, хоть в печали.
Однако случилось другое.
Вера сжала губы в тонкую линию. Совсем как мама, когда собиралась отстаивать что-то до конца.
-Даже если и так. Я хочу за него замуж.
-Что?!
Девушки уставились друг на друга.
-Он мне нравится, Надь. Я его люблю.
-Дурочка! Он уже умудряется встречаться с двумя сестрами сразу! Уверена, он потому и не явился сегодня, чтобы обман не вскрылся! А если у него других таких глупышек полно, тогда что?
Вера покачала головой.
-Это наверняка просто случайность. Может, только сейчас понял, что мы родственницы.
-Да он уже со мной два месяца встречается, Вера! А с тобой сколько?
-Месяц. Значит, выбирает. Ты же тоже как-то с несколькими парнями встречалась сразу?
Теперь уже Надя вскипела. У нее на глазах выступили злые слезы.
-Я просто развлекалась! Мне было одиноко в большом городе, и…
-Уступи мне, Надя.
Теперь Вера взяла старшую сестру за руки. Та попробовала отшатнуться, но ее держали неожиданно крепко.
-Я тоже его полюбила! Да я хотела с родителями его знакомить, Вера!
-И после этого ты продолжишь ему доверять?
-Не знаю…
Девушки принялись мерить шагами узкую комнатушку. Четыре-пять шагов, и приходилось возвращаться обратно.
Злополучное фото лежало на столе между ними. Предательская улыбка Арсения притягивала взгляд, но девушки тут же отводили глаза, как ослепленные.
Первой молчание прервала Надя.
-Я не знаю, зачем тебе такой кобель, Вера. Но будь по-твоему. Если ты хочешь, оставайся с ним, пожалуйста. Хоть я и дорожила этой сволочью, с сестрой ради него драться не стану.
-А ему скажем?
-Как хочешь. Я не хочу больше иметь с ним никаких дел.
Они еще долго сидели и говорили — друг о друге, об изменнике Арсении. Не обошлось без слез и клятв. Надя в тот вечер пообещала больше не приближаться к Сеньке, а Вера — помогать сестре, несмотря ни на что. Только младшая сестра сейчас могла понять ее жертву — другая девушка, любящая того же парня.
Минул месяц, затем — год. Надя не нашла себе другого мужчину. Горе из-за предательства Арсения и счастье сестры омрачало ее жизнь. Особенно тяжело пережила Надя день, когда некогда ее Сенька предложил Вере руку и сердце. Хотя новость Вера преподнесла предельно осторожно, Надя не находила себе места до самой свадьбы. На торжество она решила не приходить, и сестра не винила ее за это. Напротив, красавица-невеста не позволила маме или отцу осудить Надю.
За свадьбой пришел достаток, затем — дети. Племянники в Наде души не чаяли и бегали за ней хвостиком. К тому времени девушка уже перестала чураться дома сестры и с удовольствием приходила побаловать сорванцов.
Еще через полтора года настала пора Веры выполнить свое обещание. Старшая сестра пришла к ней с опухшими от слез глазами и трясущимися руками. Она забеременела.
Конечно, брань и оскорбления посыпались в ее адрес со всех сторон. Видано ли, чтобы честная девушка принесла в подоле неизвестно от кого, вне законного брака? Давление казалось колоссальным и грозило раздавить бедняжку.
И снова сестринские узы оказались прочнее, чем любые другие. Вера не стала убеждать Надю и приняла ее выбор оставить и воспитать ребенка самостоятельно. Так в семье появилась первая внучка — малышка Машенька с пронзительными голубыми глазами.
Жизнь матери-одиночки оказалась совсем не сахар. Надя отказалась от мечтаний и стремлений юности и частенько брала дополнительные ночные смены на заводе, чтобы прокормить семью. Вера помогала чем могла: сидела с девочкой как с собственными детьми, водила в школу, дарила на праздники одежду и книжки.
Маша выросла стройной красавицей. Умом она тоже пошла в маму: закончила школу с золотой медалью и готовилась поступить в Москву. Надя, а теперь уже Надежда Дмитриевна, старший инженер, не могла на нее нарадоваться.
Перед отъездом навстречу вузовским приключениям Маша пришла к тете в гости, как в старые добрые времена. Вера радостно побежала ставить чайник, увидев гостью на пороге.
-Ой, Машенька, заходи! Как ты, как мама?
-Отлично, теть Вера: маму недавно повысили, а я в МГУ поступила!
Вера всплеснула руками:
-Умница, Маша, умница! Никогда в тебе не сомневалась! Когда будешь переезжать?
-Через неделю планирую. Лето уже на исходе, нужно поторопиться. Но как напоследок не навестить тетю?
Юная девушка обняла тетю, и Вера засмеялась.
-Пришлешь мне новые фотографии? Я Москву только на них и видела, а с тобой еще краше будет.
-Конечно, тетя Вера. Я же знаю, как вы с мамой любите свои альбомы. Знаешь, какие снимки мне в детстве больше всего нравились?
Маша сняла с полки один из увесистых альбомов тети и открыла его первую половину, немного полистав.
-Вот!
Племянница указала на фото со свадьбы Веры. На нем было немало родственников: все разодетые, но наряднее всех — сама Вера в пышном белом платье с оборками и яркой, словно драгоценный камень, улыбкой.
Вера так и сказала Маше, что в тот день Надежда не пришла. В её альбоме позже появился снимок невесты в обнимку с сестрой.
-Кстати, я хотела спросить: а как вы с мамой достали одинаковые сережки? В те времена ведь дефицит был, это сейчас можно сколько угодно купить.
-Не помню, чтобы у нас были такие… — задумалась Вера.
-Ну как же! Ты забыла, наверное!
Девушка указала на свадебный снимок.
-Вот эти, белые капли с цветком.
-Мне их муж подарил, на свадьбу.
Но Маша уже листала другой альбом, отыскивая что-то известное ей одной. Наконец она воскликнула:
-Смотри, совсем такие же! Мама часто их носит, говорит, любимые. Даже в тяжелые времена сберегла, не стала закладывать.
Вера присмотрелась. И правда — вот Надя стоит на вручении грамоты за ударную работу и профессионализм. Знакомые до мельчайших деталей даже наощупь серьги, которые тогда с трудом достал Асик через знакомых челноков.
А вот другой снимок — Надя качает малышку Машу на руках. И снова памятная вещь коварно сверкнула в ответ на вспышку камеры.
Серьги обнаружились еще на нескольких фото. Но не на общих снимках, когда сестры снимались в одной комнате.
Слишком подозрительно для совпадения.
Вера взялась за сердце. Вечер, когда сестры поделили Арсения, снова вспомнился ей в мельчайших подробностях. И одинаковая косметика, которую тот дарил им, и обещание сходить на один и тот же фильм…
-Тетя Вера, тебе плохо? Давай в скорую наберу!
Вера невидящим взглядом прошлась по Маше. Пронзительные голубые глаза девушки, совсем как у Арсения, стали последней частью пазла.
Она не стала ничего говорить Маше.
После праздничных посиделок Вера нагрянула к Наде. Она кричала, оскорбляла сестру, плакала на ее кухне и умоляла наконец оставить Арсения в покое. Ей было ясно как день: сестра втайне ходила к мужу, несмотря на все клятвы и уговоры.
-Твоя дочь на самом деле от него?! Ты ведь ни с кем не встречалась, откуда эта беременность? Ужас, как я была слепа все эти годы и верила тебе! Пригрела на груди змею!
Надя не проронила ни слова в ответ на крики сестры. Весь визит она просидела на табуретке, молча глядя в пол. Вере ничего не оставалось, кроме как уйти, хлопнув дверью.
Отношения сестер прекратились.
Такой обиды Вера не смогла перенести. Она совсем извелась: стала подозрительной, раздражительной, замыкалась в себе и даже продала старый фотоаппарат, ее гордость юных лет. Нервозность сказалась на ее сердце. В зимнюю ночь, в канун ее пятидесятипятилетия, Веру хватила удар, и скорая не успела спасти женщину.
На похоронах Надя стояла ближе всех к гробу. Ее лицо казалось таким опустошенным, что вдовец Арсений решил тряхнуть ее за плечо.
-Тебе тяжело, я знаю.
-Даже не представляешь, как.
Они сделали несколько шагов от надгробия. Арсений огляделся, убедившись, что никто их не подслушивает, и шепнул женщине на ухо:
-Ответь мне только на один вопрос. Почему не сказала ей, что мы больше не встречались, как ты ушла? Я убеждал Веру как мог, но она вбила себе в голову черт знает что, ни капельки мне не поверила.
-Ты все равно не поймешь.
-Она думает, что Маша — моя внебрачная дочь! Этого что, мало?
Надя утерла глаза черным платком.
-В те времена… я пыталась уйти от себя. От мыслей — о тебе, о ней, обо всем балагане, что мы развели в юности. Я много работала, чтобы заставить голоса в голове утихнуть. Скупала всякое барахло вроде тех сережек. Думала, что так стану к вам ближе.
Арсений скривился, но промолчал.
-Приходилось иногда возвращаться домой затемно. Оказалось, в том районе у завода орудовал насильник. Я слишком поздно узнала об этом, и…
-И ты решила молчать. Умное решение, Надька.
-Не смей осуждать меня! — Надежда толкнула Арсения в грудь. — Не ты, проходимец! Я пережила столько боли. И только дочь помогла руки на себя не наложить!
-А сестра? Думаешь, она заслуживала лжи?!
-Знаешь, как страшно признаться хоть кому-то, что тебя использовали? — Она горько усмехнулась. — Откуда, конечно. Ты сам пользовался другими людьми всю жизнь.
Надя посмотрела вдаль, на гроб.
-Я хотела рассказать, когда наберусь смелости. Но не успела.