Краткая история Заозёрной школы поэтов
Здесь деревья восторженней и возвышенней, чем городские,
и семи ветрам подставляют листьев
своих лица,
а в воздухе кроме тусклых
воробьёв , голубей и галок
существуют ещё какие-то
разноцветные птицы,
в чьём щебете слышится что-то
от детских считалок.
Игорь Бондаревский.
Если однажды, кто знает, судьба забросит вас в Танаис, имейте в виду, что место это необычное, вдохновляющее на творчество.
Над ним витают древнегреческие музы , пробуждающие способности, о которых вы до этого и не подозревали.
И побродив над античными руинами по деревянным мосткам, надышавшись степным воздухом , вы сами возможно сочините стихи, музыку или напишете картину.
В восьмидесятые годы прошлого века раскопки античного города возле станицы Недвиговской ,как магнит , притягивали ростовскую молодёжь. Благо, ехать недолго: чуть меньше часа на электричке и недорого даже для небогатых студентов.
И двое молодых людей, пишущих стихи, даже входящих в литобъединение : Геннадий Жуков, и Игорь Бондаревский были приглашены в Танаис директором археологического музея- заповедника Валерием Фёдоровичем Чесноком выступить на пушкинском празднике. Валерий Фёдорович хотел , чтобы музей был обителью муз, чтобы служители всех древнегреческих муз собирались здесь. Побольше бы таких директоров! Этих молодых, пока непризнанных поэтов в литобъединении немного иронично называли Заозёрной школой по аналогии с Озёрной школой английских поэтов - романтиков ХIХ века.
Приехали, прошли чуть- чуть от станции, поднялись на холм, увидели всё своими глазами и влюбились в это волшебное место. А Танаис принял их и сделал своими горожанами. И стали они жить, и творить под здешним античным небом, и остались здесь навсегда. Стали одной из танаисских легенд. Рассказывают, что Жуков один раз после концерта, раскинув руки, упал на здешнюю землю и целовал её. А потом Жуков принял в Заозёрную школу Виталия Калашникова, услышав его стихи. Игорь и Геннадий решили, что все, кто выступает со своей поэзией на одной сцене с ними, и так же любит жизнь, муз, и вино, как они, принимаются автоматически в Заозёрную школу. Это рассказал сам Игорь. И назвал ещё заозёрщиками Александра Брунько, Владимира Ершова, Георгия Булатова, Алексея Евтушенко. К слову, сам Брунько заозёрщиком себя не считал. Заозёрщиком себя считал Анвар Исмагилов.
Вблизи от меотийских струй.
Вдали от денежных потоков
напрасно всё, как ни бунтуй -
осталось думать о высоком.
Владимир Ершов
Башня поэтов
Появилась благодаря Пушкину. Съехалось на пушкинский праздник много народу, собрались на большой поляне, а сцены нет. Вот директор заповедника Валерий .Фёдорович и предложил поэтам построить башню в античном стиле , чтобы использовать её потом как трибуну, как сцену для своих выступлений. Идея поэтам понравилась. Они и стали строителями- основателями.. Участвовали в строительстве многие. Все, кто хотел поучаствовать. Камень заготавливали сами. Цемент выпрашивали в хозяйстве по соседству. Строили два лета. И мистерии стали проходить у подножия башни.
Плыл весёлый корабль "Сан-Суси"
меж руин Танаиса,
стыл, как ястреб,
в громадном небе
Весёлый Роджер,
А когда темнело -
окрестный мир становился
на хмельную сказку,
На пьяную вечность похожим.
Александр Брунько
Башня поэтов- копия античной сторожевой башни. Органично вписалась в местный ландшафт.
Валерий Фёдорович Чеснок принял некоторых поэтов на работу. Геннадий Жуков работал в Танаисе электриком. Александр Брунько сторожем. Валерий Калашников со своей женой-музой Еленой Стольной поселились в Недвиговке, тоже работали в Танаисе. Принимали у себя гостей, коим не было числа. Выживали. Елена потом написала об этом книгу : " Болотные дети. Хроники Танаиса ." По книге был поставлен спектакль в Ростовском молодёжном театре.
А мы листаем наши судьбы.
О прошлом сумрачно тоскуем.
А в сердце набухают губы
новорождённым поцелуем.
Геннадий Жуков
Некоторые из поэтов и жили потом в новопостроенной своими руками башне. Башня живописна и крепка, стоит своеобразным памятником русской ростовской поэзии и , конечно, Александру Сергеевичу, с которого всё и началось.
Мне за то, что я буйный и гордый
всё прощают начальники мира,
но уснули в степи мои орды,
и молчит шестиструнная лира.
Анвар Исмагилов
А сами поэты не каменные. Некоторые навсегда упокоились неподалёку, в недвиговском терновнике поэтов. А стихи их из птенцов выросли в сильных птиц с большим размахом крыльев и теперь широко известны, изданы в антологиях, и отдельных сборниках, как и положено гениальным стихам.
- Ну что,, брат, Пушкин?
- Да так, брат.
Николай Гоголь
Я так хочу туда, в начало,
Где столько света и тепла.
И нужно от любви так мало-
всего лишь, чтоб она была.
Виталий Калашников
