Беседа на кухне.
— Вот, смотри: человечество трижды в своей истории на мировом уровне делало попытки договориться о правилах поведения между государствами. Все три раза это было сразу после больших войн, две из которых так и назвали: Первая и Вторая мировые. А третья, самая ранняя, хоть ее мировой и не назвали, но по факту тоже была именно такой.
— Это ты про войну с Наполеоном?
— Да. Мы знаем эту войну как Отечественную 1812 года, но она же является частью всего периода Наполеоновских войн, так же как Великая Отечественная война – частью Второй мировой. Я недавно прочел слова Герцена, он сказал: «Подлинную историю России открывает собой лишь 1812 год; всё, что было до того, — только предисловие».
— Подожди. Ну, после Первой мировой была учреждена Лига наций, после Второй мировой — ООН. А что было тогда, после Наполеона?
— А тогда было то, что в истории получило имя «Концерт наций».
— Концерт?
— Да. Это немецкое слово происходит от итальянского «концерто», что означает «гармония». Сегодня концерты бывают только музыкальные, а тогда допускалось и такое значение, в целом: слаженная работа.
И вот в 1814 году, через три месяца после того, как русские войска вместе с австрияками и пруссаками вошли в Париж, и Наполеон отрекся от престола, — в австрийской столице собрался знаменитый Венский конгресс. В первый раз съехались вместе представители, причем в основном первые лица, всех европейских стран — и победивших, и проигравших — от России до Португалии. Не было только турок.
— Турцию ты тоже считаешь европейской державой?
— В то время — однозначно. Территория Османской империи простиралась тогда на все Балканы, чуть ли не до Италии.
— Что же Наполеон, когда в силе был, на них не пошел, полез в холодную Россию?
— Да он углубляться в Россию и не думал. Хотел просто преподать царю Александру урок на границе, разбив его войско. А войско как начало отступать, Наполеон гнался-гнался, да и дотопал до самой Москвы, хотя смысла в этом не было никакого. Это потом ему придумали слова: «схвачу за ноги, ударю в сердце», — польская выдумка.
Если бы Наполеон не споткнулся об Россию, он пошел бы на восток, в Индию, по стопам Александра Македонского. Ведь главным его врагом была Англия, а Россия была нужна как союзник. Но война — самая непредсказуемая штука! Начинаешь одно — а оно вдруг заворачивает совсем в другую сторону.
— И что решили на Венском конгрессе?
— Там создали систему международных отношений, как раз и получившую имя «Концерт наций». Была зафиксировала политическая карта Европы, основанная на балансе сил. Впервые было сформулировано понятие «великой державы». Тогда этот титул получили Австрия, Великобритания и Россия.
— Австрия?
— Да. Германии же еще как таковой не было. Были Пруссия, Австрия и несколько мелких княжеств. Но именно Пруссия, Австрия и Россия объединились в «Священный союз» для гарантии установленного международного порядка и для подавления любых революций. Это союз призвал всех христианских государей к взаимопомощи. И правители континентальной Европы один за другим все постепенно присоединились. Кроме Папы Римского и Турецкого султана.
— Но Европа — это же еще не весь мир!
— В те времена, считай, весь. Но ты прав: концерт наций, в принципе, мог бы дожить до наших дней, если бы они тогда не дали маху. Они не распределили колонии. Просто еще рановато было. Процесс колонизации только набирал обороты. И эта промашка в итоге привела к Первой мировой войне, которая была как раз войной за колонии, хотя тоже вывернула в совсем неожиданную сторону: коммунизм породила.
— Ну, коммунизм, наверное, родился раньше. Его идеи давно бродили.
— Идеи — были. Но воплотить их в жизнь, причем в такой форме… Ты понимаешь, веками человечество шло к формуле: чужое – не трожь. В Древнем Риме за невозврат долга кредитор по закону имел право разрубить должника на части. В Англии восемнадцатого века лютой смертью каралась кража овцы или кролика, охота или собирание дров в королевском лесу, даже подбирание предметов, выброшенных на берег после кораблекрушения!
По всей Европе ворам рубили руку. В итоге воровство во многих странах в значительной мере извели. Добились того, что дом можно было не запирать. Частную собственность объявили священной. Потом Карл Маркс написал труд по экономике. Ну, написал — и написал. Можно соглашаться, можно спорить. Это дело ученых.
Но пришли большевики и вдруг говорят неграмотному человеку: смотри, этот мануфактурщик присвоил твою добавочную стоимость! Ограбил тебя! Доказано наукой! Темный человек знать не знает, какая там прибавочная стоимость, где она у него была и как ее украли! Он слышит одно: грабь! Можно! Это новая справедливость!
— Да, ты прав.
— И немцы в апреле 1917 года, находясь в отчаянном положении, вбросили в бурлящую Россию вот эту ленинскую закваску. В пломбированном вагоне. А ведь если бы дело ограничилось февральской революцией, Россия по-любому дотянула бы до победы. Раз уж союзники и сами буквально через полгода Германию победили, то вместе с Россией, растянув немцев на два фронта, небось, справились бы еще быстрей!
Тогда бы Россия получила, наконец, свои вожделенные черноморские проливы и стала респектабельной ведущей капиталистической державой. И финские фьорды вместе с турецкими и греческими бухтами были бы забиты яхтами россиян. Причем, не олигархов, а среднего класса, малого бизнеса, который был бы основой экономики.
Те самые купцы и промышленники, расстрелянные в гражданскую, и те самые кулаки, сгноенные на Колыме в коллективизацию, — все бы работали на матушку-Россию, кормя ее, обустраивая и снабжая необходимым. А белые и красные офицеры воевали бы не друг против друга, а хранили бы покой общей державы.
А сколько умов утекло? Сколько качественных генов развеялось, растворилось в мировых просторах! Кстати, по подсчетам демографов, если бы не гражданская и Великая отечественная войны, население России к 1950 году достигло бы полумиллиарда! Представляешь мощь такой страны?
— С гражданской войной понятно. Но почему ты думаешь, что не было бы Второй мировой?
— Если бы не октябрьский переворот, концерт наций после Первой мировой войны вернулся бы. Причем бы под управлением России. Наша страна никогда бы не позволила так унизить и обложить непосильной данью поверженную Германию. Ведь Францию в 1814 году мы унизить не дали. Александр Первый своих солдат в Париже разместил под открытым небом, а французским позволил вернуться в их казармы!
— По-моему, перебор.
— Согласен. Но сострадание к побежденному — это в нашей традиции. Франция на Венский конгресс была приглашена в качестве равного участника. А в Версале в 1919 году, где жадные соседи придумывали: чем бы еще поживиться у побежденного, — делегация Берлина, которая надеялась, что к ней отнесутся как к партнеру, — сильно ошиблась. Их везли туда намеренно долго и медленно, под конвоем, багаж презрительно выбросили во дворе отеля, а сам отель обнесли глухим забором.
И чего победители добились своим хамством и алчностью? Уже через несколько лет в баварских пивных молодой герой войны Адольф Гитлер собирал толпы, обличая «постыдный Версальский мир». А Россия, которую вообще не позвали, помогла Германии возродить те виды войск, которые той на своей территории иметь запрещалось.
— Мы тогда вообще немцев поддержали себе на голову.
— Да. 22 июня, когда Гитлер перешел границу СССР, в Германию еще шли от нас эшелоны с зерном и баржи с рудой.
— Но ведь на Потсдамскую конференцию Германию тоже не позвали. Хотя Россия участвовала.
— Тут уже сыграла роль идеология, которая так расколола мир, что сделала сотрудничество даже между союзниками по войне — практически невозможным. И сегодня мы по инерции катимся и катимся. Коммунизма давно нет, а декоммунизация все еще процветает!
— Давай, Егор, выпьем, ну его на фиг!
— Твое здоровье.
— Так ты считаешь, что это Ленин во всем виноват?
— Понятно, не он один, но Брестский-то мир он подписал?!
— Знаешь анекдот? Ленин говорит: «У нас — кто не работает, тот не ест!» А ему: «Владимир Ильич, но вот Вы — ни дня не работали, а пальтишко на Вас – модное, немецкое, да и кепочка — стильная». А он: «Вот не надо! За пальтишко и кепочку я по Брестскому миру сполна рассчитался!»
— Это правда. Мы тогда потеряли Украину, пол-Белоруссии, Польшу, Прибалтику и Финляндию. Еще и туркам Арарат отдали, хотя выиграли там все битвы, и они уже готовы были сдаться. Так и это не всё! По договору мы обязались немедленно демобилизовать армию, а Черноморский флот отдать под командование Германии и Австро-Венгрии. А чуть позже еще и согласились выплатить огромную контрибуцию золотом!
Как тебе такой договорчик? Типа: ты мне всё, а я тебе — пошел на фиг! Германия через полгода сдалась Антанте, а подводы с золотом все еще тянулись в сторону Берлина.
— Зачем Ленин это сделал?
— По большому счету, ему было наплевать. Он был уверен: не сегодня-завтра в Германии произойдет революция, и немцы вступят во всемирный коммунистический союз, который он, Ленин, конечно, будет возглавлять. Чего мелочиться? Даже, когда проектировали Дворец Советов…
— Это который должен был стоять на месте Храма Христа-Спасителя?
— Точно. Высотой 415 метров со стометровой статуей Ленина наверху. Так вот. Там на колоннах планировали разместить огромные гербы республик, входящих в Советский Союз. И особо предусмотрели места для гербов Германской, Французской, Английской и Американской советских социалистических республик. Дескать, они же скоро, после мировой революции, вступят, а места не будет. Нехорошо получится. На этом фоне — какая Украина и Финляндия?! Мелочи!
— Да…
— А Германия потупила очень хитро. Она ведь не потребовала отдать ей Украину. Нет! В договоре стояло всего лишь требование: признать Украинскую народную республику независимым государством!
— Ух ты! И долго та просуществовала независимой?
— Ни одного дня. Ты знаешь, возможно, и Брестский мир, при всем том, что я тут сказал, был бы другим. Но, когда между Россией и Германией шел торг за его условия, из Киева прибыла делегация, которая в обмен на признание независимой Украины со стороны Германии подписала с немцами и австро-венграми свой Брестский мир, на месяц раньше России.
— Да ты что? Успели?
— Успели. Согласно этому документу Украина в обмен на военную помощь против России обязалась поставить Германии и Австро-Венгрии миллион тонн зерна, 400 миллионов яиц, 50 тысяч тонн мяса рогатого скота, сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и что-то там еще. Поэтому, когда подписывался договор с Россией, по территории Украины уже шагали немецкие войска.
Правда, при вступлении в Киев они пропустили вперед подразделения гайдамаков, но это так: для картинки. Следом сразу вошли регулярные части Германии. В неразберихе того времени немцы прошли не только всю Украину, но даже заняли Ростов-на-Дону. Сохранилась их интересная кинохроника того периода, посмотри в Интернете.
— Получается, им так была важна независимость Украины, что они тут же ее оккупировали?!
— А что ты хотел? Конечно. История повторяется из раза в раз. Ты же видел Байдена, сидящего во главе стола в Верховной Раде в 2014 году? Это можно назвать независимостью?
— А до этого Украина вообще когда-нибудь имела собственную государственность?
— Если не считать периода Киевской Руси, когда она была зародышем будущей России, остальное время Киев провел в составе разных империй, дольше всего под поляками.
— Подожди, как это? Мы же в школе проходили, я помню, 1654 год — Переяславская рада. Воссоединение Украины с Россией. Если Украины не было, кто же тогда воссоединялся?
— Этот термин «воссоединение» — закрепился у советских историков сто лет назад. Это то, о чем я тебе только что говорил: разгонялась сказка, что СССР возник как союз национальных государств. Типа, они были по отдельности, потом объединились — и им хорошо. Давайте, следуйте все их примеру.
Даже когда учреждали Организацию Объединенных Наций, Сталин пытался протащить в учредители все пятнадцать союзных республик, типа они у нас каждая — самостоятельная и независимая. Номер, конечно, не прошел, но три республики он все-таки протолкнул, поэтому у Советского Союза, в отличие от других стран, было в ООН три голоса!
— То есть на самом деле — что? Никаких республик не было?
— Нет, ну те же прибалты или грузины, конечно, имели свою историю государственности. Но Украина, как и среднеазиатские республики — я, конечно, не историк, но, по-моему, все-таки нет. Были просто губернии Российской империи. А большевики стали перекраивать их в национальные государства, насаждая местные языки и письменность. Думали, это приведет к росту страны, а вышло — наоборот.
— То есть Переяславской рады не было?
— Почему? Была. Съехались запорожские казаки во главе с гетманом Богданом Хмельницким и всенародно решили перейти в российское подданство, потому что притеснялись поляками-католиками. Послали челобитную Алексею Михайловичу Тишайшему, скрепленную присягой на верность. Царь собрал Земский собор и утвердил вхождение Запорожского войска в состав Русского царства на правах автономии. Вот и всё.
Но нам сегодня есть о чем крепко задуматься. Почему в царские времена в Россию стремились, а сегодня что-то никто не просится, все разбегаются. Значит, в той модели было что-то такое, чего нет в сегодняшней? Почему кабардинцы, украинцы, грузины, армяне, — все сами попросились под крыло русского царя?
А в новейшей истории мы видим только один пример: когда Чечня одумалась и вернулась, не погрузилась в ваххабизм. И то теперь многие кричат: они доят Россию, надо их выслать, как делал Сталин.
— Ой, мы свое время, в конце восьмидесятых, таких речей наслушались! Каждому казалось, что именно он — кормилец, а остальные — нахлебники. В итоге развалили страну. И что? Кто выиграл? Все проиграли!
— Да. Украина тоже не хотела кормить старшего брата. Россиянин виделся тамошним идеологам пьяным бездельником-дармоедом. Они говорили: стоит нам отделиться — станем второй Францией. Стали?
— Я, кстати, читал книгу Кучмы «Украина — не Россия». В Москве была издана, на русском языке, и только потом переводилась на украинский. Вот он там писал, что русские всегда плохо работали, потому что всегда ненавидели свою страну. А украинцы, дескать, совсем другое дело.
— Бред собачий. Вот у меня украинской крови — процентов 80! Мои предки бежали с Запорожья на Дон. У нас семейная история такая: моя, дай посчитаю, прапрабабушка, — жила где-то там, на Днепре, точно не знаю. Вышла замуж, и работали они с молодым мужем у пана. Пан был старый, но у него был сын, молодой пан.
И вот этот молодой пан — пошлет мужа моей прапрабабушки с каким-нибудь поручением подальше, а сам — к ней. И домогается. Она мужу и пожаловалась. И в следующий раз он сделал вид, что уехал куда-то, а сам взял берданку и залег в засаде. Видит, молодой пан мимо него прошел — и нему в хату.
Прапрадед выждал немного — и за ним. Вошел, а тот жену его на пол свалил и одежду на ней рвет. Молодой пан услышал шум, оглянулся, вскочил, начал орать на прапрадеда, а тот из берданки ему в грудь и засадил. А потом говорит жене: быстро собирайся, бежим к донским казакам. С Дона выдачи нет.
— Прямо киношная у тебя история…
— Да. А прапрабабка дожила почти до ста лет. Я ее не застал, а моя мама в детстве — застала. Говорит: «Уже к глубокой старости совсем из ума выжила. Я девочкой бегаю по двору, а она сидит на крылечке, спрашивает: дитятко, ты чье? Я отвечаю: Маруся я, правнучка твоя. А она: ой, так ты Маруся? Хорошо! Ну ступай, играйся. Я повернусь, а она мне вслед: Дитятко, ты чье?»
— Девочке, небось, было смешно, но деменция — страшная вещь!
— Да. Она говорят, уже за девяносто, — сбегать стала.
— Куда?
— Домой, на Украину. Рассказывали, чуть зазеваются, она — хвать щетку для побелки, знаешь, такие, из травы раньше вязали...
— Да, видел. С такой попкой интересной...
— Короче, совала ее за пазуху и давала деру. Ловили верхом на лошадях! Однажды четыре речушки вброд перешла! Мама говорит: «Я ее спрашиваю: бабушка, зачем ты убегаешь? А она: хочу хату белить. Здесь хаты не белят, некрасиво».
— Вот это боевая у тебя бабуся была!
— Да. Но вот скажи. Уже несколько поколений моих предков всю жизнь прожили здесь. Все считают себя русскими. И, вспоминая Кучму: вот, как мне теперь работать? С ненавистью или с любовью?
Продолжение беседы здесь:
Не забываем лайк и подписку! Денег здесь не просят.
Читайте также: