Предыдущая часть
Целый час мы сидели на ее маленькой кухне и гадали. Ничего более интересного не придумали. Кира стала совершенно трезвой и похожей на себя привычную мне. Вот только меня волновал излишне пристальный взгляд, который она регулярно задерживала на Глебе. Хоть разница у них и была приличной, но я не раз видела, какое впечатление она оказывала на мужчин. И нечто похожее на ревность шевелнулось в груди.
Глеб не выглядел очарованным. Но меня это не успокаивало. Не думаю, что Кира живет по общепринятым моральным принципам. Ей важна она сама и ее желания. А порыв помочь мне и отцу - скорее желание развеять скуку и таким образом.
- Ладно, ребятки, я дома, - хозяйка сложила посуду в раковину. - Дверь у меня надежная, а этот тип не намерен убивать нас в открытую. Его стиль - несчастный случай. Можем расходиться.
Мы с Глебом попробовали с ней поспорить, но быстро поняли, что это бесполезно. Нас выставили за дверь. Я взглянула на наручные часы. Стрелки показывали половину четвертого утра. Хорошо еще, что у меня не было утреннего приема.
Я непроизвольно зевнула. Мой спутник улыбнулся, как мне показалось, с нежностью.
- Пойдем, отвезу тебя домой и положу спать. У тебя был трудный и долгий день, - он протянул мне руку, которую я благодарна приняла. Его пальцы были сухими и теплыми.
В машине я непроизвольно задремала. Очнулась от легкого прикосновения к своей щеке. Это Глеб провел кончиками пальцев.
- Не знал, стоит ли тебя будить, - виновато пожал он плечами, но в машине спать неудобно и не так тепло, как в собственной постели.
Он тоже выбрался из автомобиля.
- Провожу тебя до квартиры и удостоверюсь, что там никто не притаился, - пояснил парень на мой вопросительный взгляд. Он первым вошел в мое жилище, обошел все помещения - не оставил без внимания даже корзина для белья в ванной комнате.
Наконец он замер передо мной.
- Никого, можешь спокойно укладываться. Но если что-то тебя напугает, встревожит или насторожит - сразу звони мне, и я примчусь.
- Спасибо, мне приятна твоя забота, - я улыбнулась. Теперь мы стояли совсем близко друг от друга, Глеб немного нависал надо мной. Повисла тишина, только поздняя муха жужжала где-то в кухне да тикали настенные часы. Я не могла предугадать исход этого момента, потому что сама не знала, чего жду от него и желаю. Потому, когда моих губ легко коснулись губы моего защитника, покорно приняла решение.
Сначала это был робкий первый школьный поцелуй, когда боишься коснуться другого человека даже прядью волос. Потом Глеб положил руку мне на талию и притянул к себе, а я обвила руками его шею. Мы понемногу узнавали друг друга, пробовали на вкус,на схожесть и подходящесть.
Я понимала, что это мое. Меня устраивали запах, вкус, прикосновения. Я так долго не подпускала к себе ни одного мужчину, что уже начала сомневаться, стоит ли оно того. Зато теперь пришла абсолютная уверенность - все было не зря.
Наши движения стали более порывистыми, вот уже пальто медленно сползло с плеч к ногам, утягивая за собой легкий шарфик. Я не хотела оставаться в долгу, потому Глеб остался без куртки и свитера. Да, я давала ему зеленый свет. Совершенно осознанно, наслаждаясь каждым мгновением, каждым ощущением.
Мы двигались в комнату, оставляя на полу дорожку их наших вещей. Все казалось таким естественным и логичным. В темноте, когда глаза из-за плотных штор, не видели даже слабых очертаний, обострились другие чувства. Мои пальцы исследовали, перемещались снизу вверх и обратно, словно играли прекрасную мелодию на клавишах рояля.
Время и место полностью потеряли свое значение. В данный момент я не могла с уверенностью сказать даже, где пол, а где потолок. Целый ураган доселе неизвестных мне чувств подхватил, закружил в своем вихре, которому не было ни сил, ни желания сопротивляться. И только одна мысль иногда выныривала из самых глубин сознания: такое бывает только однажды, оно не повторится - и вызывала боль, странную, сладкую боль.
Я вдруг изменилась в одно мгновение. Никогда раньше и в мыслях не смогла бы допустить, что смогу везти себя так дерзко, решительно, вызывающе. Мужчина рядом со мной иногда нежно рычал, доводя до безумия. Весь мир сжался до размеров наших сомкнутых, переплетенных тел. Ничто и никто на свете в данный момент не смогли бы оторвать нас друг от друга. Мне хотелось, но я боялась назвать это любовью даже про себя. И кусала губы, чтобы слова не сорвались с них против моей воли.
Внутри меня словно взорвался фейерверк, теплый, яркий. И ничего дальше я уже не помнила.
В следующий раз сознание вернулось ко мне, когда за окном уже вовсю светило солнце. Я лежала в своей постели, совершенно обнаженная, заботливо укрытая одеялом. Рядом никого не было. Понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить все события прошедшей ночи. Я застонала от смущения и неловкости. Что подумал про меня Глеб? И неужели он ушел, не оставив даже записки?
Я медленно поднялась, обернув вокруг себя одеяло, потому что дома оказалось довольно прохладно. Распахнутая форточка обнаружилась на кухне. У меня было ощущение, что я хорошенько выпила накануне, все тело ломило. Бесцельно побродив по квартире и убедившись, что я в ней совершенно одна, я уселась на кухонный стул.
Совершенно не понятно, что делать дальше. Неужели Глеб решил уйти по-английски, чтобы ничего мне не объяснять после ночи, которая с его стороны случилась по ошибке. Или я ему просто не понравилась. Или, наоборот, напугала напором и внезапно проснувшимся способностями.
Неизвестно, до чего и именно смогла бы я дойти в своих умозаключениях, если бы в замке не повернулся ключ и на моем пороге появился Глеб с картонным подносом с двумя стаканчиками кофе и фирменным пакетом из ближайшей пекарни.
- Ты уже встала? - смущенно улыбнулся он при виде меня. - А я надеялся разбудить тебя вкусным завтраком.
- Прости, что испортила тебе сюрприз, - в тон ему отозвалась я,старая скрыть, что всего несколькими секундами ранее была на грани истерики. - Могу вернуться обратно и притвориться спящей.
- Не надо, так ты выглядишь очень милой и беззащитной, - он подошел к столу и чмокнул меня в нос. Такого романтичного утра в моей жизни не случалось еще ни разу.
Мы пили кофе со свежими булочками, болтали о пустяках, смеялись - это казалось таким естественным, словно так начиналось каждое утро. Утро как в дамских романах о любви. Их отец считал даже не туалетным, а помойным чтивом. Но в ранней юности мы с подружками бегали в газетный киоск и на сэкономленные карманные деньги покупали томики в мягких обложках с красивыми мужчинами и женщинами на фоне скал, дворцов и водопадов. И, конечно, мечтали о подобной любви.
Продолжение следует...