Кто же он, человек, освятивший своей молитвой эти непроходимые, глухие дебри, чью память староверы свято чтили два с лишним века?
Тоболяк Алексей Венгерский близко сошелся со ссыльным протопопом Аввакумом в 1653 году. Под влиянием друга и учителя боярский сын принял постриг в северном Кондинском Троицком монастыре. По монастырским делам инок Авраамий в середине 60‑х годов ездил в Первопрестольную, бушующую от нововведений патриарха Никона, «бить челом» о монастырских нуждах. Вернувшись, чернец вступил в «спор о вере» с тобольскими властями. С рук это ему не сошло, дерзкого монаха отправили на край земли — в Туруханский монастырь, для «исправления». Через некоторое время «по отпуску» ему удалось вернуться в родную обитель. Притворился, что «исправился», или кто-то хлопотал за его освобождение из туруханского темничества?
Уже в начале 70‑х Авраамий ушел из монастыря, перебрался на Кондинскую заимку в Приисетье. 6 января 1679 года запылали лесные избушки в Ялуторовском уезде на реке Березовке, где, судя по разным источникам, сгорели от 1700 до 2700 человек. Власти искали инока Авраамия, подозревая, что зачинщиком гари был именно он. Убежище себе Авраамий и его верный друг, инок Иоанн, Иванище, нашли на Ирюме, в деревне Ильиной, в которой всего-то было три двора. Сыскное дело в царской Руси было хорошо поставлено, поэтому оставаться в Ильиной скоро стало небезопасно. Старцы подыскали себе другое место, более глухое — в ста верстах на Дальних Кармаках. Уж там-то антихрист век их не сыщет!
Забились старцы в самый центр непроходимой трясины, на островке выкопали землянку, землей ее сверху прикрыли. Питались травой, кореньями, подаяниями людскими. Монах уходит от мира, но мир идет за ним, поэтому келья старцев стала не местом удаления, а местом служения миру. Нашлись тайные тропочки, по которым народ стекался к отцам за утешением и ободрением. На этих двух крошечных островках среди огромного болота решались вопросы, которые на несколько веков определили судьбу сотен тысяч людей. Отсюда уходили сибирские крестьяне в заполярный Пустозерск к протопопу Аввакуму за благословением: принимать ли «огненное крещение». Неистовый протопоп благословил: «Да сгорят». Противник гарей, инок Авраамий послал гонцов вторично, дескать, нет подписи соузников протопопа. Но опоздали сибиряки, взошел на костер огнеопальный вождь Раскола.
Здесь Авраамий расстался с дорогим его сердцу другом — покинул навсегда Иванище «сей горестный мир». В конце 1701 года власти все же схватили «связную» старца, стрелецкую женку Ненилку Кузнецову. Под пытками женщина согласилась проводить отряд поимщиков на остров. В апреле 1702 года пленного престарелого Авраамия отправили в Тобольск. Узнав об этом, жители ирюмских деревень, «наполниша сокровища свои», отправились выручать наставника.
В Тобольске они обратились к «старшему» охраннику, чтобы он дозволил им повидаться со старцем. Позволение было дано. Улучив момент, ирюмцы шепнули: «Аще хочеши, отче Авраамие, то мы выкупим тебя отселе». «Во узах истомленный», старец низко склонил голову, конечно, он «рад бысть». Не мешкая, крестьяне приступили к делу. «Во един от дней» в церковь, где находился старец, пришел некий человек громадного роста и силы, одетый в большой тулуп, а именем Калина. Отец Авраамий «воссел на оного великана между тулуп». Силач так искусно вышел из церкви со своей ношей, что никто ничего и не заметил. Караульный знал, конечно, но рот у него был «заткнут» десятирублевым билетом. А ирюмцы вместе с немощным старцем сели на приготовленную подводу, «да поскорее и скрылись из рук, ловящих их».
Привезли Авраамия на место его старого скита на Ирюме, в д. Ильину.
Власти то ли забыли об этом ските, то ли недосуг им было искать престарелого старца, но в Ильиной старец Авраамий прожил еще несколько лет. С Керженских скитов в 1705 году приходил сюда монах Софонтий. Видимо, держали старцы совет, куда же деваться керженским староверам, если их скиты разорят. Порешили, что места в Приисетье угожие, сюда и будет исход кержаков: «Как они сошлись и вошли в разговоры о благочестивой церкви и о всех обрядах християнских, то у них согласно во всем». Но уже клонились к закату дни инока. Перед смертью завещал он похоронить себя на острове на Дальних Кармаках, рядом с другом Иванищем, предупредив: «Как вы повезете гроб мой через леса и будет на вас страх велий, что восстанет буря велия, станет лес ломить напреди и назади, вы не имейте страха, вам не будет вреды».
Опубликовано в журнале Уральский следопыт
Автор: Тепышева Татьяна
Цикл статей
"Ирюм - один из четырех главных центров урало-сибирского старообрядчества"
- Инок Тарасий
- Из дали лет
✅ Подписывайтесь на материалы, подготовленные уральскими следопытами. Жмите " 👍 " и делитесь ссылкой с друзьями в соцсетях