Барс забылся колдовским сном, а меж коротких волос на руках проскакивают искры-маны. Мягкая ночь согрета большим костром, свет которого не выходит за границу незримого барьера. Девочка сидит у огня поджав колени к груди и обхватив руками. Маг на другой стороне, погружен в чтение дневников с разлохмаченными уголками. Свет отражается от серебряного тиснения, кажется, это цифры. Номера.
— Что это? — Спросила жрица, протягиваясь за прутиком с нанизанными грибами и кусочками сыра.
— Грибы и сыр. — Ответил маг, не отрываясь от чтения.
— Я про дневники...
— Дневники? Ах, это словари. Они не точные, увы.
— Ты так любишь учить чужие языки?
— Ни капли. — Вздохнул маг. — Предпочитаю язык магии.
— Тогда зачем? — Вновь спросила жрица, девичьим чутьём предвидя нечто важное.
— Чтобы помочь нашему другу. — Вздохнул маг. — Я уже пытался перед лечением, но слова не возымели силы.
— Какие слова? Я не понимаю.
Маг вздохнул, отложил словарь и взглянул на Деву поверх пламени. За барьером заухал филин, вдали ворчит гром, гроза тяжёлым валом катится над вершинами гор. Лес прислушивается к стихии, гадая, обрушится ли она на него.
— Видишь ли, Барс, не самый обычный человек. Должно быть, ты помнишь, какой он был в первую встречу? Не то что сейчас, да?
— Ну, тогда он не был ранен. — Заметила жрица, запнулась, вспомнив, как гигант вырывал из тела арбалетные болты.
Его ранили, многажды и смертельно! В грудь, в живот, в бок. Обычный человек умер бы даже от одной такой раны.
— Вижу, ты что-то поняла. — Улыбаясь, сказал маг. — Барс заключил контракт с демоном. Благородный и самоотверженный! Но всё несколько усложнилось.
— Чем? — Осторожно шепнула девочка.
— Тот демон погиб, а контракт остался в силе. Плату не забрать некому, а разорвать контракт невозможно.
— Что за контракт?
— Возможность защищать родных от любых невзгод. Быть им надёжным клинком, пока его разум и душа не сломаются.
Девочка приготовилась задать очередной вопрос, но захлопнула рот. В памяти всплыли детские сказки одной из нянь. Имперский демон, злой дух, что алчет кровавой бойни. В сказках многие герои пытались его убить, но удавалось лишь обмануть жреца, что призывал. Потому что, если убить призывается, демон будет преследовать вечно!
— Он же... имперец? — Выдохнула она.
— Можно и так сказать. Только он из тех времён, когда даже леса были на других местах. Вечно плавал в Пустоте, дожидаясь призыва, убивал врага и возвращался. Представь такую жизнь, где ты либо спишь, либо убиваешь. Год за годом, столетие за столетием.
— Это ужасно...
— Попутно наблюдаешь, — Продолжает маг и глаза его отражают пламя, — наблюдаешь за вырождением собственного рода. Сначала враги мельчают, потом тебя бросают на обычных солдат в первой волне штурма. А затем, на потеху, вынуждают вырезать пленных. И так до тех пор, пока ты не убьёшь последнего жреца, что помнит твоё имя и слова вызова.
— Но он... он ведь тут.
Маг наклонился и подбросил в огонь порубленные ветви. Пламя зашипело, как огромный рыжий кот.
— Это большая удача, моему мастеру удалось отыскать древние записи. Где тот самый жрец и записал слова призыва. А я вот, ищу слова возврата. Ведь в Пустоте, наш дорогой Барс, излечивается от любых ран. Кроме душевных. Напитывается силой, но та постепенно выветривается.
— Так спроси у него, он должен знать!
— Как ты могла заметить, это проблематично. — Буркнул маг.
— Стоп, как призвать обратно?
Илаир таинственно улыбнулся и жестом деревенского фокусника достал из кармана плаща несколько конвертов из плотной бумаги. Длинной с ладонь, узкие и украшенные золотым узором плетения.
— Здесь хранится голос моего мастера. Надрываешь уголок, активируется магия Голоса и готово, Барс готов убивать.
— Не понимаю... почему просто не сказать формулу?
— То, что знают двое — знают все.
— Но ты ведь будешь знать слово отмены. — Подметила жрица, пытаясь понять логику мага.
Над головой пронеслась сова, издала задушенный крик сбитая с толку внезапно появившимся светом. Исчезнув с другой стороны барьера она, должно быть, торопливо села на ветвь и пытается прийти в себя. Гром медленно приближается, и воздух начинает подрагивать, резонируя в грудной клетке.
— Это часть моего договора. — Маг хитро улыбнулся. — Без слова отмены Воин становится не более чем просто умелым бойцом.
Маг взял дневник и, открыв на первой странице, показал девочке. На коричнево-серой бумаге тщательно выведены символы, похожие на мёртвых пауков. Длинная цепочка, странные чёрточки и точки над «буквами».
— Это разве буквы?
— Да, они самые. Это слово отмены, мне нужно только расшифровать его звучание и тембр. В языке Барса была очень специфичная фонетика и орфография. Усложнённая донельзя.
— Но ты ведь с ним говорил!
— Общими фразами и я не уверен, что произносил их верно. — Вздохнул маг.
Девочка оглянулась на спасителя. Лицо его похоже на гранитную маску, на виске пульсирует жилка, лоб блестит от липкого пота. Могучая грудь размеренно вздымается и опадает. Под пластами мышц ускоренно бьётся сердце. Почти здоровый, но всё ещё балансирующий на грани Истинного Небытия. Чудо из чудес, что он вообще мог идти эти дни. Жрица вновь глянула на древние буквы и взмолилась Свету, о понимании их и успехе мага.
