Звонит мне вчера Федька Корешков. Весь в унынии и растерянности.
- Я к тебе за советом! – говорит. – Позарез нужна свежая голова, а то совсем зашился…
Корешков глава городской управы. Верховный ферзь. Важнейшая фигура нашего муниципального образования. По пустякам дёргать не станет.
- Выкладывай, Федь, - отвечаю. – Если смогу – помогу. Две башки лучше, чем одна.
- Скажи, - говорит Корешков. – Куда бы ты освоил два лишних бюджетных ляма? Только чтобы срочно, кровь из носу, мне уже завтра отчитаться надо!
- Неожиданно, - говорю. – Откуда в городской казне два лишних ляма? Проверь – может, ты отпускные недополучил?
- Проверял, отпускные получены, - говорит Корешков. – Весь баланс был подбит, приход-расход… а начфин приходит и говорит: Фёдор Ильич, два лишних ляма в казне пылится! Куда их девать?
- И чем плохо? – спрашиваю. – Оставь про запас, в следующем квартале потратишь.
- Оставлять нельзя, - сердится Корешков. – Это косяк и нарушение Бюджетного кодекса. В казне не должно быть лишних бабок, иначе мне сверху такого пенделя за неэффективность влепят!...
– Не драматизируй, Федя, – говорю. – Возьми и своруй эти несчастные два ляма! Унеси домой и под подушку сунь.
- Тоже не могу! – грустит Федька. – Веришь ли – реально не могу! У меня от этого бабла дома ступить некуда! Жена грозит: ещё хоть пачку денег принесёшь, скотина – вешайся, убью сразу.
- Н-да, бедная твоя супруга… - сочувствую. – Тогда мне подари, я им быстро применение найду!
- Дарить не имею права, - вздыхает Корешков. – Совесть не дозволяет. Бюджет полагается тратить с пользой, а от тебя какая польза? Ты не из наших! Был бы ты хотя бы прокурором – я бы тебе на лапу дал…
- Опять не слава богу, - говорю. – Может, твой начфин ошибся? Может, нет никаких двух лишних лямов? Пусть пересчитает.
- Уже пересчитали, есть они, - кисло говорит Корешков. – Начфин – моя тёща, она врать не станет. За всю жизнь тёща надула меня всего раз, когда сказала, что её дочь – сокровище. А в остальном – кристально честная баба.
- Прямо обескуражен, - говорю. – Я в ваших чиновничьих фокусах не больно рублю.
- Потому и обратился к тебе, - говорит Корешков. – Мне нужна свежая голова. Есть два миллиона денег. До завтра я должен их истратить и отчитаться. Воровать из бюджета грешно, да и складывать уже некуда. Подскажи: что сделать хорошего?
- Здорово тебя припекло, раз о хорошем задумался, - говорю. – На что их пустить? У нас в городе вроде всё есть. Деревья, птицы, облака… и два фонаря есть, полтора автобуса и три лавочки.
- Мысль! – орёт Федька. – Может, вам во дворе хоккейную коробку построим? А? Сегодня же приедем и построим. Хочешь хоккейную коробку?
– А кто играть будет? – говорю. – У нас самой младшей соседке 60 стукнуло.
- Да, бабушкам хоккей не в жилу, - говорит Федька. – Тогда скалодром вам забабахаем?
- Скалодром, конечно, лучше, - говорю. – А ещё круче – скейт-парк. Бабки будут счастливы, самокаты себе купят…
- Не хихикай… - говорит Корешков. – Я считаю… Нет, со скалодромом не выходит. Мне два ляма надо просадить, а он по смете всего 700 косарей!
- Но ты же ещё откат отпилишь, туда-сюда…
- Не учи учёного! – обижается Федька. – Я вместе с откатом посчитал. Всё вместе – семьсот.
Долго мы спорили с Корешковым, до хрипоты. Никогда не думал, что так трудно потратить два бюджетных миллиона в сжатые сроки. Под конец Федька начал хныкать и жаловаться на свою муниципальную судьбу.
- Каторга собачья, а не работа! – говорит. – Знал бы, какой тут геморрой – ни за что бы в главы не пошёл! Сидел бы и дальше в тюряге по мелочи…
- А если количеством догнать? – говорю. – Построить два скалодрома по семьсот и третий оставить недостроенным?
- Два с половиной скалодрома – как-то неизящно, - сопротивляется Федька. – Ещё идеи будут?
- Праздник на площади проведи, - советую. – Организуй салют, пригласи какую-нибудь поп-жабу, которую пока иноагентом не признали…
- Это на два-то кислых ляма? - ворчит Корешков. – Ха-ха-ха, ты нынешних расценок не видел. Твоих двух лямов даже на жабью лапку не хватит. Да и что праздновать? До Нового года далеко, а у меня всего один день…
Я посмотрел в календаре – больших праздников впереди не наблюдалось. И я решил пошутить.
- Согласен, - говорю. – В ближайшей перспективе с торжественными поводами глухо. Разве что с размахом отметить день рождения Леонтия Бенуа?
- Бенуа? Что за кент?
- Архитектор, - говорю. – Редактор журнала «Зодчий» и преподаватель. Что-то там спроектировал, развил и переосмыслил… короче, нормальный парняга.
- Ладно, я тебя услышал, - говорит Федька. – Учиним праздничек твоему Бенуа. Благодарю, до скорого, побежал тратить бабки!
***
На следующий день посреди города начались гулянья. Загремели марши, запшикали салюты и даже приехала выступать какая-то недорогая поп-жаба. А потом мне позвонил Корешков – злой как чёрт.
- Ты что же? – кричит. – Издеваться над старым другом вздумал?
- Что за шум? – говорю.
- Да ни фига! – говорит Федька. – Я тусовку замутил, всё по уму, шарики надули, кошёлку полуголую из Твери пригласили… И только объявили «Слово предоставляется дорогому Бенуа…» - как оказалось, что он не из нашей партии, да к тому же девяносто пять лет как помер!
- Да, - говорю. – Здесь Леонтий Николаевич слегка поторопился. В партию не вступил и помер рановато. Зато мы – единственный город, кто отметил днюху известного русского архитектора.
- Пошёл ты! – говорит Федька. – Я к тебе, как к человеку… а у меня теперь нецелевое расходование средств. Опять от губернатора пенделя получать буду.
И с тех пор Федька мне не звонит. Обиделся. Так и теряется связь между народом и властью…
(использованы иллюстрации из открытого доступа)
Мира и добра всем, кто зашёл на канал «Чо сразу я-то?» Отдельное спасибо тем, кто подписался на нас. Здесь для вас – только авторские работы из первых рук. Без баянов и плагиата.
Спасибо, что дочитали до конца! А если вам интересны врачебные байки и медицинский ликбез - рекомендую канал моего дзен-коллеги Доктора Знаева.