А в конце
Я расстанусь с душой,
Только что будет с телом?
Может, я лишь тень?
Я вижу цель —
Быть всё время собой,
Править армией целой.
Знаю сам,
За победу отдам
Всё, чем сердце горело…
Jackie-O / Black Veil Brides — In The End
Лицо заключённого на первый взгляд показалось мне нормальным. Но когда лампа в очередной раз мелькнула, я едва не завизжал от испуга.
По всему его лицу проступили тёмно-красные вены, вокруг глаз всё почернело, показались мелкие острые зубы, а сами глаза... На каждом глазном яблоке было по три зрачка, сросшихся в один. Выглядело это жутковато, особенно в сочетании со всеми остальными странностями.
Но всё это открылось мне всего на секунду. А когда лампа в очередной раз мелькнула, его лицо вновь стало обычным. Эдакий уставший от жизни мужик с азиатскими чертами.
— С-с-сколько боли... С-с-сколько с-с-скорби. Я ус-слыш-шал тебя и наш-шёл, — шепелявым голосом сказал незнакомец.
— Кто ты? И что тебе нужно?
— Нас называют по-разному. Чаще вс-сего мерканимы. А моё имя — Азул-гун. Но это не важ-жно. С-сейчас важ-жно кто ты, и что можеш-шь мне предлож-жить.
— Могу взять тебя под крыло. Тебя никто не тронет, если зарываться не начнёшь. Могу достать всякое, что тебе надо. Пока ты новенький, особо не скучаешь по прелестям свободы, но уже через месяц будешь рад даже просто рекламу посмотреть в телефоне.
— Меня это не интерес-сует. Да и я здес-сь ненадолго.
— В смысле ненадолго? — уточнил я.
Я догадывался, нет, я знал, что у него есть сверхсилы, но хотелось услышать об этом от него самого.
— Я могу перемещатьс-ся меж-жду мирами. Что мне эта тюрьма из камня и металла? Я даж-же могу тебя отс-сюда вытащить.
— А вот это меня не интересует. Меня никто не ждёт на воле. Разве что восьмичасовой рабочий день примерно в таком же месте, только с ремонтом и питанием получше.
— Не-е-етс. Я могу перенес-сти тебя в другой мир. Как раз мес-стечко с-скоро ос-свободитс-ся.
— А ты можешь... — я замялся, не зная, как сформулировать столь безумную просьбу.
— Могу, — перебил он меня.
— Но я...
— Я вс-сё знаю. Ты хочеш-шь вернуть близких. И я это могу ус-строить.
Я молчал, не веря своим ушам. Это был самый странный и безумный разговор в моей жизни. Ещё несколько лет назад я счёл бы этого незнакомца безумцем, пьяницей или наркоманом.
— Ты можешь их вернуть? — переспросил я.
— Да. Только не в этом мире.
— Как это?
— Миров множ-жес-ство. И я могу перемещатьс-ся меж-жду ними, с-словно на поезде или с-самолёте. Где-то я появляюс-сь в облике призрака. Где-то вс-селяюсь в чужое тело. Вс-сюду ес-сть с-свои правила, а я ищу лазейки. Я отправлю за тобой твоих близких. Ж-жену и дочь. Но не с-сразу. Их будет нелегко отыс-скать.
— Как это возможно? Они погибли десять лет назад.
— Вс-сё возмож-жно. Вопрос-с только в цене.
— Я отдам всё, что у меня есть, — сказал я не подумав.
— Нет. У тебя ничего нет. Мне нуж-жно кое-что другое.
— Что?
— В том мире, куда я тебя отправлю, есть что-то очень ценное, — начал говорить мерканим с таким интересом, что даже перестал шепелявить. — Концентрация огромной силы. Я не могу находиться долго в том мире, пока не могу. Но если ты мне достанешь частицы...
— Частицы?
— Сейчас нет смысла объяснять. Ты ничего не поймёшь, да и забудешь всё после перерождения. Но со временем память вернётся, и ты вспомнишь нашу сделку.
— Сделку? Какую?
— С-семь час-стиц за одну ж-жизнь. С-семь за твою ж-жену, с-семь за твою дочь. И с-семь за тебя.
— Понятия не имею, что это. Но если мне это под силу, я достану их.
— Превос-сходно. И ещё кое-что. Я тебя только перенес-су в этот мир, а дальш-ше ты с-сам. Ес-сли погибнешь или с-снова потеряеш-шь близких, я тут ни при чём.
— Там так опасно? А хотя плевать. Я согласен.
— Отлично. Тогда до вс-стречи. Я с-свяжусь с тобой, когда придёт время. А с-сейчас-с тебе придётс-ся умереть.
С этими словами лицо мерканима снова стало уродливым и он, обнажив клыки, бросился на меня и вцепился в шею.
***
Я резко проснулся, вскочив на ноги и держась за шею. Никакой боли, крови, шрамов. Это просто сон... А хотя нет, совсем не просто. Это были воспоминания. Последние из моей прежней жизни. Оказывается, я задолжал этому незнакомцу частицы.
Но раз он ещё не связался со мной, то и долг отдавать рановато. Тем более я ещё не освободил свою жену и дочь.
Выглянув в небольшое окно, я не смог понять закончилась буря или нет. Но судя по моему самочувствию, день уже прошёл, и настало моё время.
Почти все ещё спали, лишь ближайшие ко мне люди поднялись после моего пробуждения.
Я направился к выходу, чтоб справить нужду и посмотреть на погоду. Но только я открыл дверь на улицу, как увидел на пороге Рорика.
— Ты чего тут стоишь? — спросил я.
— Я? Не, я зайти хотел, а потом услышал шаги и остановился.
— Буря прекратилась?
— Как видишь. Но ты это, не ходи туда.
— Почему?
— Там опасно.
— Оставлять врагов в живых ещё опасней.
— Варус, ты не понимаешь. Мы все умрём, если пойдём туда, — стоял на своём Рорик.
— Ты что-то знаешь, чего не знаю я?
Рорик замялся на пару секунд.
— Да это все знают: земли пепельников — самое опасное место на материке.
— Ты можешь сказать со стопроцентной уверенностью, что сбежавшие ночники мертвы?
— Ну... Их было немало и с хорошо прокачанной частицей, к тому же они ночью ушли.
— Ну вот, если они выжили, то и мы сможем. А если что — сразу вернёмся. Ты можешь остаться, если так страшно.
— Мне не страшно, просто у меня есть мозги! — обиженно рявкнул Рорик и ушёл куда-то.
Я забрался на стену и всмотрелся вдаль. Буря всё же утихла, а земля была покрыта пеплом, будто снегом. От посёлка в сторону города прослеживались следы. Как я понимаю — это Руфус отправился назад.
Когда я собирался спускаться со стены и звать всех в поход, ко мне поднялся мужчина. На вид лет шестьдесят-семьдесят. Небрежно остриженные волосы уже полностью седые, а на лице множество морщин и густая борода до груди.
— Я хотел бы поблагодарить вас, что так вовремя прибыли. Если бы не ваш отряд, от этого убежища ничего бы не осталось.
— Всегда пожалуйста. А вы...
— Я Светус. Вроде как староста этого посёлка.
— Очень приятно, Варус. А почему «вроде как»?
— Да тут нет особой власти и принуждений. Все работают в меру своих сил, имущество общее, так проще избежать краж, драк и расслоения общества. Хотя равенства, конечно, никакого нет. У кого дом получше, у кого спальное место теплее.
— Да у вас тут коммунизм, — удивился я.
— Что?
— Да так... Значит, вы основали это поселение?
— Что-то вроде того. Изначально мы были группой беженцев из города. Забрали свои семьи и пошли искать другое убежище. Но прожив за стенами чуть больше недели, оказалось, что это не так просто. Постоянно не хватало чего-то. Медикаменты, еда, тёплые вещи. Хотя в городе с этим тоже негусто, но всё же попроще. Если бы не дети, мы бы, конечно, остались в рабстве кланов. Пусть и рабство, но под защитой от мутантов.
— Что вы знаете о похищениях детей? — зацепился я за слова старосты.
— Мне было двадцать три, когда родился первый. А через два года и второй ребёнок. Мы были молоды, глупы и влюблены. Тогда похищения случались редко и тщательно скрывались кланами. Или одним кланом, чёрт их разберёт. Младший умер, не дожив до своего первого дня рождения.
— Мне очень жаль...
— Это нормальное явление в Трикланье. На медицину здесь нужно очень много денег, да и то не факт, что будешь здоров. Говорят, раньше всё было иначе, когда работали заводы и лаборатории... Но после чёртовых выбросов всё пошло...
Старик замолчал. Затем дрожащей рукой полез в карман, достал оттуда бумажный свёрток, развернул. Из другого кармана он достал трубку. Засыпал в неё травы из свёртка. А затем он поджёг трубку огоньком из пальца. У меня аж челюсть от удивления отвисла. Но затем я опомнился. Это частица дня. Ничего особо удивительно нет в том, что старик ею владеет.
— Вы были в дневном клане? — спросил я.
— Не-ет... Я никому не говорил о своей частице и особо не использовал её. Хотел огородить свою семью от этих клановых разборок. Думал, что тогда детей не станут похищать. Но они берут даже детей без дара.
Дед предложил трубку мне, но я отказался. Мне хоть и было любопытно, но здесь хватает вещей, которые меня могут убить, глупо портить себе лёгкие и сердечно-сосудистую систему. Хотя и регенерация тут на высоте.
Сделав несколько затяжек, старик продолжил:
— Через пять лет Томаса забрали. Прямо посреди ночи. В наш дом вошли трое в масках. Но только идиот не понял бы, что это был ночной клан.
— Как вы это поняли.
— Их движения. Быстрые, чёткие, сила каждого как у троих нормальных человек. Я хоть и не отличался особым телосложением, но мог за себя постоять. Но этим уродам я ничего не смог сделать. Один швырнул меня словно тряпку. Я приложился о стену и отключился. Жене тоже досталось...
Старик снова затянулся, задержал дым в лёгких и медленно выдохнул.
— Черепно-мозговая, как сказали медики. За лечение пришлось продать всё, что было в доме, даже одежду и оружие. А я тогда работал бригадиром по строительству теплиц. Тогдашний мэр хоть как-то развивал город. Если бы не он, сейчас бы жителей раза в три меньше было. Два месяца мы почти ничего не жрали и ходили в тряпках, которыми даже бомжи брезговали. Но её всё же вылечили. Через год мы уже встали на ноги, начали заново обставлять дом, опомнились от потери и решили жить дальше. Ещё через девять месяцев родилась Ната.
— Что?! — от удивления я едва не упал со стены. — Ната — ваша дочь?
— Да-а, — тихо ответил он.
Старик посмотрел на трубку, а затем затушил её и бросил со стены. В его глазах стояли слёзы.
— Её мать. Она умерла во время родов. Возможно, травма сказалась, а может, организм ослабел после третьей беременности. Я, конечно, не винил Нату. Но, видимо, в подсознании относился к ней по-другому. И она это чувствовала. Я начал пить, чтоб успокоить нервы. Ай, какого чёрта, это глупое оправдание. Я начал пить, потому что слаб. Жизнь снова пошла ноксам под хвост. Ната росла в нищете, но зато была красавицей. Я больше собственной смерти боялся, что и её у меня отнимут. Поэтому собрал единомышленников, и мы ушли из города. Сначала было очень трудно. Но со временем нас становилось больше, мы учились охотиться, защищаться. Построили это здание, перекрывающее вход в пещеру. И тогда стало легче. Некоторые из нас ходили в город, продавали шкуры и мясо, покупали овощи и лекарства. Посёлок рос, дети взрослели. Нате с каждым годом было всё любопытней, как это жить в городе, и она уговаривала меня вернуться, но я не соглашался. А когда ей исполнилось девятнадцать, я не смог её удержать.
— Она сбежала?
— Да. Притворилась отшельницей, которая выросла за городом. Хотя, по сути, так и было. Устроилась на работу, нашла жильё. А потом... Этот ублюдок... Он. Он её... — слеза покатилась по щеке старика, и он замолчал.
— Ната рассказала мне. Она несколько лет охотилась на Дорана, хотела отомстить. Он изнасиловал её и скормил её ребёнка тварям. Извините, что я напомнил обо всём этом.
— Я запретил ей идти к нему. Мы бы и сами вырастили малыша, а позориться и пресмыкаться перед клановыми. Но она на что-то надеялась. Хотя ему было плевать на простолюдинку. Зря она пошла к нему. Зря...
— И с тех пор вы не разговариваете?
— Ни единого слова. Уже сколько лет.
— А вы пробовали поговорить?
— Она слишком упряма... Вся в меня.
— Я с ней поговорю.
— Нет. Прошу. Пусть этот разговор останется между нами. Я лишь хотел поблагодарить, что спасли её. И нас всех.
— Не стоит. Это вам спасибо, что создали это место.
— Кто-то же должен был. Ну ладно, вы вроде куда-то собирались. Но если вернётесь — всегда будем вам рады.
— Обязательно вернусь.
Мне даже захотелось поселиться тут со своей семьёй, обустроить это место, сделать его безопасней, комфортней. Но если это и случится, то нескоро. А сейчас пора в путь.
— Твой друг не говорил, что уйдёт не один... — сказал Светус, когда я уже собирался спускаться.
— Что? О чём вы.
— Посмотри внимательно на следы, — сказал он.
Я присмотрелся. Странно... Затем я спустился вниз, а старик открыл мне ворота. Похоже, во время бури механизм починили. Я вышел за стену и присмотрелся к следам на пепле.
Такое впечатление, будто по следам Руфуса прошёлся ещё один или два человека.
Я рванул в бараки, в которых мы ночевали. Мои друзья уже собрались в поход. Надели доспехи и снаряжение и набирали воду в свои фляги.
— Где люди Ари?! — спросил я, ворвавшись внутрь.
Все уставились на меня как на сумасшедшего. В комнате был Сэм, Кутис, Ната, Луис с братом, ещё около семи незнакомых мне детей и подростков и пара человек Ари.
Они напряглись сильнее остальных.
Я, обнажив меч, подошёл к ним и направил лезвие в более крупного мужика.
— Эй, ты что делаешь?! — возмутился он, потянувшись за рукояткой своего меча.
— Не двигайся. И ты тоже! — рявкнул я на второго.
Мои друзья уже подошли к нам и с недоумением смотрели на меня.
— Где остальные? — прорычал я.
— В до... доме... — сильно нервничая, ответил здоровяк.
— Каком, блять доме?! Отвечай быстро и внятно.
— Главный дом, там, где староста! — нервно ответил тот.
— Положите оружие. Ната, присмотри за ними, Кут, Сэм, Луис — за мной.
Мы выбежали из дома. Светус за это время закрыл ворота и спустился вниз.
— Оставайтесь тут, похоже, эти уроды задумали сдать этот посёлок, — сказал я Старику.
— В таком случае я с вами. Я ещё кое-что могу.
Я не стал его отговаривать и побежал к зданию, которое перекрывало пещеру. Это самая первая и самая прочная постройка в этом посёлке, не считая стены. Передний фасад и вовсе облицован камнем. Да и дверь из металла была очень массивной. Окна узкие, в них не пролезть даже ребёнку.
Как я и подозревал, дверь внутрь была заперта. Я постучал по ней кулаком, затем ногой.
— Ари, открывай! Какого чёрта происходит? — орал я.
— Этот ты мне объясни, — послышался голос девушки за дверью. — Почему вы с оружием рванули сюда.
— Ты отдала приказ пойти в город кому-то из своих?
Несколько секунд молчания. Думает, что ответить? Наверняка соврёт.
— Да, я. И что здесь такого?
— Ты ещё спрашиваешь? За подмогой отправила?
— За едой. Мы задержались за городом слишком долго, нормальная еда закончилась, да и шмурдяк на исходе. А здесь кормят не очень.
— И поэтому твой человек скрывал свои следы?
Снова молчание.
— Это уже не ко мне вопросы. Может, от дикарей скрыть хотел или от мутантов.
— Они всё равно увидят следы Руфуса. Так что он шёл по следам, чтоб мы не узнали, что он ушёл.
Тишина.
— Что ты от меня хочешь, Варус? Я не должна перед тобой отчитываться.
— Признай, ты отправила его за подмогой?
— Я тебе уже сказала, сукин ты сын. Или ты в уши долбишься? Да так, что мозги напрочь отбило!
— Скажи да или нет?! Он ушёл за подмогой?
— Нет, — не думая ответила она.
Я в это время пытался считать её мысли. Это мне, конечно, не удалось, но одно могу сказать точно. Она мне соврала. И к тому же сильно нервничала, что не свойственно этой суке.
— Она врёт, — тихо сказал я.
— Грёбаная сука! — выругался Кут.
Вместе с этими словами его руки превратились в тентакли с лезвиями на концах и впились в щель между двумя створками дверей.
Послышался скрежет, раздражающий уши, скрип металла и напряжённый выдох Кутиса. Но дверь так и не поддалась.
— Может, огнём жахнуть? — предложил Сэм.
— Давай я топором рубану, — сказал Луис.
— Это всё не поможет, — спокойно сказал Светус.
— Туда можно войти как-то по-другому? — спросил я. — Если они продержатся там до прихода подмоги, нам конец.
— Может отправить кого-то вдогонку? — предложил Сэм.
— Нет, слишком много времени прошло. У него фора в несколько часов. Да и нас слишком мало, — ответил я.
— Этим людям можно доверять? — спросил старик, обведя взглядом моих друзей.
— Да.
— Тогда я открою дверь.
С этими словами Светус подошёл к скале и сунул пальцы между фундаментом и камнем.
Дверь заскрежетала, и начала медленно расходиться в стороны.
Через секунду послышался звук бьющегося стекла. Из здания в маленькое окно вылетела стрела и попала старику в плечо, а через мгновение ещё одна впилась ему в спину.
— Ложитесь! — крикнул я и рванул к Светусу, сбивая его с ног.
Ещё несколько стрел вылетело из здания, разбивая окна, но больше никого не задело.
— Передай Нате, что я не в обиде и очень её люблю, — прохрипел старик.
— Это всего лишь стрелы. У вас есть частица, — сказал я.
— Они отравлены... — тихо просопел он. — Я не выживу.
Дверь к этому времени уже наполовину открылась, и на нас налетели бойцы Ари. Я не успел среагировать, когда надо мной навис мужик с занесённым ножом.
Глаза Светуса на секунду вспыхнули ярче солнца. Меня ослепило, но и удара в спину я не получил. Зажмурившись от боли, я ушёл в сторону, поднимаясь на ноги. В это время мои руки превратились в клинки, и я ударил туда, где стоял мой противник.
Клинки разрезали плоть. Я ещё немного изменил форму лезвия, делая его зазубренным, и рванул руку на себя.
Крик боли моего врага превратился в предсмертный хрип, и его тело рухнуло.
Я проморгался и увидел, как Кутис убивает своего противника. Луис прикрыл его от другого здоровяка с шипастой булавой. Сэм жёг всех, кто пытался выйти из здания.
Из барака в этот момент выбежала Ната и в здание стали залетать стрелы одна за другой. Иногда после очередной стрелы внутри что-то тяжело падало.
Один, два, три... Пять трупов снаружи. Значит, внутри два бойца и сама Ари.
— Папа! — закричала девушка и подбежала к старику.
Мы в это время ворвались внутрь.
Как только я перешагнул порог, перед моим лицом пронеслось два метательных ножа. От одного я уклонился, а второй впился в щупальце Кутиса, которым он меня прикрыл.
Внутри было темно, и даже моё ночное зрение не успело адаптироваться. Тогда руки Сэма засияли, освещая помещение.
Ари стояла в углу, доставая новые метательные ножи, смазанные ядом. Но не успела она бросить их снова, как ей в плечо прилетела стрела Наты. А затем новая вспышка света от Сэма ослепила её и выбила из колеи.
Девушка упала на пол, держась одной рукой за плечо, а второй за глаза.
В этот момент упал и Кутис, поражённый ядом.
— Противоядие! Быстро! — орал я ей в лицо.
Я и сам не заметил, как схватился за древко стрелы, торчавшей в плече Ари и прокручивал его, причиняя ей боль.
— Ахаха, его нет, придурок, ха-ха! — проорала она сквозь истерический смех.
— Врёшь, сука!
— Да-а, я вру, аха, но пока ты его найдёшь, твои друзья подохнут.
— Ты тоже. Но я могу сделать это быстро, а могу вырывать тебе зубы и ногти, пока ты не отключишься от боли, а когда проснёшься — я продолжу.
— У тебя... У тебя кишка тонка!
— Хочешь проверить, тварь?! — прорычал я, склонившись над ней.
— Ты сейчас такой сексуальный... Поцелуй меня, и я отдам тебе его.
— Какого чёрта? Ты совсем больная на голову?
— Почему ты такой? Мы могли бы разбогатеть на этих детях. Они стоят целое состояние, столько частиц, столько материала для ночных... А они очень хорошо платят.
— Ах ты сука! — рявкнул я и ударил её по лицу.
— Аха, бьёшь девчонок? А ты не такой уж и скучный.
— Давай противоядие!
— Я уже сказала, за поцелуй.
— Вот тебе мой поцелуй, — сказал я и всадил стрелу ещё глубже, одновременно прокручивая её.
Ногой я прижимал её рабочую руку. Но в этот момент она едва не вырвалась, задёргавшись от боли.
— Говори, или будет ещё больней!
— Не будет, — сказала она и улыбнулась.
Затем из её рта послышался треск и её глаза закрылись. Я лезвием своего меча открыл её рот, и из него полилась шипящая кровь, вперемешку со слюной и чем-то зелёным.
Таким же цветом отблескивали лезвия её ножей и наконечники стрел. Она себя отравила.
Я быстро начал проверять её карманы, в которых ничего не нашёл. Затем обшарил обувь и на всякий случай расстегнул лифчик.
Вместе с грудью на свободе оказалась пара пилюль. Может, противоядие, а может, какой-то наркотик. По фиг, терять уже нечего.
Кутис был без сознания, я вложил ему в рот таблетку и залил немного шмурдяка. Вторую таблетку я дал в руки Нате.
Прокашлявшись, Кутис с трудом проглотил неизвестную таблетку, не открывая глаз.
А Ната всё ещё стояла рядом.
— Чего стоишь? Дай это Светусу!
— Поздно, — спокойно сказала она и отвернулась, вытирая слёзы.
— Что будем делать? — спросил Луис.
В комнату зашёл Рорик и молча всех осматривал.
— Похоже, придётся держать оборону, — сказал Сэм.
— Нет, нужно уходить отсюда, — решил я.
— Но куда? С такой толпой детей, без еды... Мы и двух дней не протянем, да и найдут нас... — сказал Луис.
— Я знаю одно место, но оно в землях пепельников, — сказал Рорик, глядя на меня.
Оглавление книги
