Султанов, сидя у себя за столом в кабинете и разбирая бумаги, поглядывал на часы, которые уже показывали одиннадцать. Он с нетерпением ожидал женщину из театра, для этих целей даже отправил Егорова на первый этаж к главному входу, чтобы провести эту гражданку без проволочек к нему в кабинет, но стрелки часов переместились уже к половине двенадцатого, а женщины всё не было.
- Там в театре могла задержаться на репетиции, так бывает, - сказал поднявшийся с первого этажа Егоров.
Когда часы показали ровно полдень, выросло напряжение и Султанов позвонил в театр драмы. Там ответили, что репетиция спектакля с участием актрисы Райской закончилась в десять часов утра, идёт уже другая репетиция детского спектакля, в котором она участия не принимает. Дали её домашний телефон. Султанов тут же набрал номер её квартиры. В трубке послышались длинные гудки, но никто так и не подошёл к аппарату.
- Мне всё это очень не нравится, - произнёс Евгений Петрович, изрядно волнуясь. - Алёша, вызови сюда Игоря, он у Наташи сидит, а я позвоню в гараж.
- Поедем к ней домой? - Егоров тоже был на взводе.
- Ты будь на месте, мало ли... А мы с Игорьком проедемся, - ответил Евгений Петрович и стал складывать свои папки в шкаф.
На улицу Поддубного они приехали в половине первого и сразу увидели у дома, где жила актриса, у её же первого подъезда столпившихся соседей. Ждали слесаря из жилконторы.
- Заливает подъезд, - пояснили Султанову, подошедшему вместе с Игорем к этой многоголосой толпе.
- Кто заливает? - спросил полковник.
- Уже, как час льётся горячая вода из квартиры Раисы, - ответила соседка театральной актрисы.
Султанов с Игорем взбежали на третий этаж. Из под двери квартиры номер 11 шпарила горячая вода, она стремительным потоком стекала на лестничную клетку и бежала вниз к подвалу.
- Ужас! - произнесла подошедшая женщина с первого этажа. - Ждём слесаря уже чуть ли не вечность. Что там у неё дома происходит, не понятно? Трубу что ли прорвало, а она на репетиции?
- Кончилась репетиция давно, - ответил Игорь и огляделся по сторонам.
Наконец внизу загромыхали тяжёлые сапоги. На этаж к аварийной квартире поднимались слесарь и домоуправ.
- А вы кто, милиция? - спросил хозяин ЖЕКа. - Это как раз кстати, а то вскрывать дверь без разрешения хозяина, мы только в присутствии милиции можем.
- Так давайте, не тяните, вскрывайте! - терял терпение Султанов.
Слесарь продел лезвие топора в дверную щель и нажал на деревянную ручку, потом поддел боковую скобу замка и он со скрипом отжался от стены, выбросив сломанный язычок наружу. Дверь распахнули настежь, все тут же устремились к ванной комнате, но она была изнутри тоже закрыта. Почуяв неладное, слесарь отошёл в сторону и уставился испуганными глазами на полковника с его помощником. Игорь подёргал дверь и со всего размаху ударил по ней ногой. Эта хлипкая конструкция сразу подалась, дверь выбилась вперёд и упала на раковину. В ванной, до верху налитой водой, плавало безжизненное тело актрисы Райской, по паспорту Викентьевой Раисы, в театральном костюме и ещё до конца не смытом гриме. Из выбитой шайбы душевого сместителя хлестала горячая вода, почти кипяток...
Воду перекрыли во всём подъезде, иначе не получалось, вызвали экспертную бригаду с Загорянки и стали работать с телом этой женщины, так стремившейся что-то рассказать полковнику, но по непонятным причинам, погибшей в собственной квартире.
Всё было тщательно осмотрено и зафотографированно. Женщину достали из воды и Платонов со своими помощниками осматривал тело потерпевшей.
- На убийство не похоже, - наконец изрёк он. - Скорее всего, несчастный случай... Мы осмотрели сместитель, там выбило шайбу из головки переключателя. Женщина видимо наклонилась, чтобы включить душ и её тут же ударило выбитой шайбой по голове. У неё на лбу характерная отметина. Потом, видимо, она потеряла сознание, и упала в ванную, быстро заполнившуюся кипятком. Просто, сварилась там за живо, может быть ещё и воды наглоталась, потому и не смогла во время выбраться оттуда.
- Но ведь она не старуха ещё, - отметил Султанов. - Ей, говорят, всего 54 года. И в костюме она, что в ванную-то пошла? А закрылась изнутри, зачем, ведь одна живёт?
- Видимо, хотела заранее открыть кран и тут же раздеться, - Платонов ещё раз взглянул на тело. - А насчёт того, что закрылась? Кто знает этих интеллигентиков, тем более, актрис? Впрочем, подробности после вскрытия. Звоните её родным.
- Соседи говорят, - вошёл в комнату Игорь, - что нет у неё никого из родни, во всяком случае, в Приморске.
- Мне бы хотелось ещё получить консультацию опытного слесаря, по поводу такой аварии, так сказать, независимого эксперта, - произнёс полковник, снова войдя в ванную. - У меня ощущение, что всё это не случайно. Очень уж нам нужна была эта женщина, которая не дошла сегодня до Управления.
- Что вы хотите сказать, что её могли убрать заинтересованные лица? - Платонов поднял удивлённо брови. - Но, кто эти люди? Такие же актёры, как и она? Кто эти злодеи, которые могли так всё хорошо рассчитать, что и нарочно не придумаешь?
Султанов жал плечами, но в глазах сомнения оставались.
- Я вспоминаю дело, которое вели Наташа с Терещенко по улице Сажина, ещё в феврале. Там фигурировал один слесарь, Гизатуллин, кажется... Вот бы его теперь выцепить для консультации, - Султанов размышлял в слух. - Он, говорят, долго проработал в этой сфере и очень опытный товарищ... Игорь, срочно дуй на Загорянку, тереби Наташу и поднимайте дело по улице Сажина, то февральское, по убийству супругов Нестеровых. Достаньте мне этого слесаря-одиночку, во что бы то ни стало!
Наташа сняла пыльную папку с полки:
- Гизатуллин за бутылку водки тебе что угодно даст, любую консультацию, - сказала она Игорю, и передала ему папку, ещё не ушедшую в архив. - Тут его адрес, который я и по памяти назову, тогда мы серьёзно его с майором подозревали. Могу сама поехать, он меня ещё должен помнить.
- Давай вместе, - предложил Коломийцев. - Я его тоже опрашивал, когда свидетелей искали по пропавшим Куликовым.
- Поехали!
Наташа с Игорем быстро побежали на первый этаж и выскочили из корпуса.
С улицы Сажина вскоре на улицу Поддубного в квартиру к погибшей актрисе был доставлен слесарь Фарид Гизатуллин. Он вошёл и снял кепку с головы, поклонился полковнику и прошёл в ванную комнату. Он долго возился там, осматривал сместитель и детали к нему, сорвавшийся кран и шайбу, потом вывернул внутреннюю основу в виде трубки и принёс её полковнику, сидевшему в просторной кухне у окна. Гизатуллин разложил все детали крана перед следователем.
- Нет, начальник, так сам он не мог сломаться, и трубка и кран-букса новые, - проговорил слесарь. - Вот видишь, резьба подпилена?
Полковник взял в руки трубку и надел очки.
- Вот тут, - Гизатуллин показал пальцем на видимый скол на металле. - Из-за него шайба крутанулась и слетела. Потом выбило горячую воду и закрутить уже было нельзя. Так и хлестала, однако...
- Значит это не коррозия? - спросил полковник.
- Нет, это подпилили, явно видно. И совсем недавно, срез свежий, - слесарь кивнул на деталь головой.
- Уважаемый, мы это внесём всё в протокол, а вы можете подтвердить сказанное для экспертов? - спросил Султанов у Гизатуллина. - Мы вас отблагодарим за это, Игорёк вам купит водочки, какой захотите...
- Нет-нет, я подпишу, а водки - не надо!.. Не нужна больше водка, начальник. Я из-за неё поимел много неприятностей... Вон, чуть в бандиты не угодил, - он с улыбкой кивнул на Игоря головой. - Спасибо, во время ваши коллеги всё уладили, не виноватый я оказался.
Вечером, суммируя все полученные от экспертов данные, пришли к тревожному выводу, что такую чудовищную акцию, подделанную под несчастный случай, могли провести только профессионалы очень высокого уровня и приезд Комитетчиков из Москвы накануне всех этих событий, не оставили выбора Султанову и Егорову в выводах об этих высококлассных специалистах.
- Я не верю, что эти люди могли пойти на такое, - ходил из угла в угол Егоров, не находя себе места. - И если это так, то актриса знала слишком много, очень много... понимаешь?
- Вот её и ликвидировали в целях "государственной безопасности", а спишут на несчастный случай и нас заставят всё так преподнести и дать этакое определение, чтобы дело не заводили, - угрюмо изрёк Султанов. - Как чувствовал, что не надо нам в это дело соваться, ещё тогда, до того, как вы с Андреем в Москву выехали... Пойди, поговори с Жигулиным, чтобы лишнего нигде не трепал о вашей поездке. Никому не рассказывал, с кем вы там встречались. И если его вдруг вызовут на допрос Комитетчики, то пусть знает, что нужно говорить.
Егоров кивнул головой и ушёл к себе в кабинет.
Пришёл он оттуда с неожиданной информацией. Он получил ответ из Москвы - актриса Ильма Паулус неожиданно была вызвана на съёмки фильма "Земля и люди". Она встала на замену актрисе, которая срочно уехала на кинофестиваль за границу и двадцатого числа прибыла на съёмки в Псков.
- Очень странно, не находишь? - спросил Султанов у друга. - Сперва её нигде не снимают, запретили из-за случая в Геленджике, где всё вышло очень скандально, а теперь вдруг вызывают на съёмки и меняют актрису. Странно!
- Ещё и то, что двадцатого она улетела во Псков, и двадцатого же нам позвонила её знакомая и попросила с тобой встречи, - отозвался на это мрачный Егоров.
- Ужас, и не говори! Что там эксперты?
- Пока ничего, но всё сходится к тому, что это несчастный случай, несмотря на нелепость данной ситуации, - Егоров сел за стол и уставился в карандашницу. - Хотя, всякое может быть, и бывало у нас на следствии... Помнишь, похожий случай на Первомайской, когда мужчина в ванную уронил кипятильник?
- Да, и сам, нагнувшись туда, упал в воду, а его не успел выключить из розетки, - Султанов откинулся на стуле в свободную позу. - Будем возбуждаться по делу?
- Нет, - резко ответил Алексей Михайлович. - Если бы я был один, Женя, а то у меня семья... Я, может быть и малодушный человек, но зря не хочу рисковать!
- Верно говоришь, и я не стану!.. Наташа с Игорем сегодня были у Славика, - переменил он тему разговора. - Рассказывают, что весь синий лежит с чёрными синяками вокруг глаз и на скулах. Сотрясение мозга ещё даёт о себе знать, не может вставать самостоятельно, тошнит и кружится голова.
- Аварию помнит?
- Да, говорит, что сам увидел эту крутящуюся машину в самый последний момент, она шла по встречной полосе впереди автобуса...Саша, говорит, крикнул ему, чтобы прыгал, он и слетел с мотоцикла на асфальт, откатился в сторону, но под колёса фуры не попал. Хотел, говорит, сперва подняться, но уже не смог. Потом быстро сознание потерял, как к нему Вдовицин подходил, уже и не помнит, - пересказывал Султанов слова Наташи и Коломийцева, после посещения ими Славы Истомина. - Завтра хотят прорваться к своему начальнику, но вряд ли их кто-то пустит, он ещё очень тяжёлый.
- А мы, давай поедем, - тихим голосом предложил Егоров. - Нас же пустили вчера, и завтра пустят... Давай?
- Да, с самого утра, - Султанов достал носовой платок и вытер им слезящиеся глаза.
Вот и снова наступила ночь. Наташа сидела на своей кушетке без сна. Она откинулась головой на поднятую и поставленную к стенке подушку, пристально глядя в окно с распахнутыми шторами. Она старалась в течении дня не вспоминать часто про Александра, но не могла. В кабинете без него было пусто и неуютно, и во всём Управлении была так же пустота, чего раньше она никогда не ощущала. Все личные беды и неприятности теперь казались ей детским лепетом, по сравнению с той бедой, которая накрыла сейчас их всех, кто работал с пострадавшими ребятами в одном коллективе. Они, сами не подозревая об этом, были уже единым целым, и разорвать теперь эту связь, было всё-равно, что резать по живому человеку пополам... Наташа всхлипнула и вспомнила Юревича. Да, тогда тоже было больно, но она жить смогла, и даже доучилась до конца. Это было совсем другое чувство, юношеское, тёплое и детское. И когда оборвался этот романтический полёт, всё опрокинулось в бездну из которой она выбралась с трудом, а теперь... уже не сможет выбраться, не получиться. Наташа знала это. Она просто погибнет, не сможет жить, сердце разорвётся, если поймёт, что Александра никогда уже не будет рядом. "Просто, чтобы был, чтобы жил и не надо мне больше ничего... и, я даже не подозревала, какая была счастливая, что видела его каждый день, работала с ним!.. А в Шатрово? - она залилась румянцем и сердце гулко заколотилось. - Может быть и правда, бабушка не придумала и мы поедем туда вместе, снова? Я тогда не буду отходить от него ни на шаг... Не буду так раздражаться, как в этот раз на Должанке... Господи, какая я была дура, что беспричинно злилась на него! За что? Была в плохом настроении, а на нём срывалась в первые дни... Идиотка! А он терпел и слова не сказал, а надо было меня тряхнуть, как следует, дуру такую!.. Ой, какая же я всё-таки, гадина!" - Наташа от этих мыслей вздрогнула, закрыла лицо одеялом и залилась горькими слезами.
Утром голова была тяжёлая, мысли путались, вдогонку к ним присоединились тупые боли в груди от сильного напряжения. Они сидели за столом вместе с отцом, завтракали молча и не смотрели друг на друга. Уже перед уходом на работу, отец выходил, как всегда пораньше, он попросил Наташу не суетиться лишний раз и сказать Игорю, чтобы не спешил ехать в больницу.
- Мы сами поедем сегодня с Султановым, нас пустят, как начальство к тому же... представим всё, что идут следственные действия по аварии, - сказал Егоров уже стоя в коридоре. - Узнаем, когда пустят вас, когда вообще можно ему будет говорить и с вами немного пообщаться... Через три дня Надя приезжает, подумайте, как ей всё это сообщать станете!
Отец ушёл, а Наташа осталась за столом. Она рассеянно озиралась по сторонам, не могла найти своим рукам покоя. Все чувства и мысли перепутались, только одного хотелось, поскорее попасть в больницу и увидеть, наконец, Терещенко.
- Чтобы только быстрее поправился, - шептала она. - Я буду теперь хорошая, послушная, я никогда на него ни за что не обижусь, даже если он меня, как следует отругает или уволит... Пойму, что за дело! Значит, провинилась и сама виновата...
Да, путанные были у неё мысли! Она ещё до конца не понимала, что с ней на самом деле происходит. Как перевернули настоящие трагические обстоятельства её сознание? Возможно, Наташа ждала, что когда-нибудь снова появится в её душе романтическое чувство к кому-нибудь, похожее на то, что было в Москве. Но - всё было по-другому, а потому и не понятно!.. Не появляется настоящая Любовь из солнечного утра с алыми парусами, не рождается из морской пены, как Афродита, так появляется только лишь влюблённость, прозрачная и невесомая, но быстро проходящая... А настоящее чувство с высокой долей ответственности за человека, с кем ты уже единое целое, видимо, только из горькой воды выходит на нашу грешную землю! И, как тяжела была сейчас эта вода, затопившая чёрный асфальт на повороте к посёлку Подольский!
Наташа сидела в кабинете, зарывшись в кучу папок. Она специально взялась за монотонную работу с подшивкой к делам разных справок, пришедших уже после завершения расследований, с проверкой экспертиз по датам, с пришедшими фотографиями и разными описями... Она возилась с этими бумажками, а сама смотрела на часы. Сейчас её отец и Султанов уже находятся у Саши в палате.
Она отвлеклась на телефонный звонок. Подняла трубку и услышала голос Массальской.
- Наташенька, я не могла вам позвонить, отец был в тяжёлом состоянии, я при нём всё это время находилась, теперь полегчало... Позови Сашу, пожалуйста! - попросила женщина.
- Не могу, - голос Егоровой сорвался. - Майор Терещенко попал в аварию, разбился на мотоцикле вместе со славой Истоминым... Он в тяжёлом состоянии находится в больнице уже с десятого числа.
В трубке несколько секунд стояло тягостное молчание, потом изменившимся до неузнаваемости голосом, Елена Сергеевна произнесла:
- Я не ослышалась? Он в больнице?
- Да, вы правильно всё поняли...
- Боже! - она зарыдала и не смогла больше говорить.
Перезвонила Массальская в кабинет Егоровой через несколько минут, когда видимо, немного успокоилась.
- В себя до сих пор не приду... Наташа, извини, но я как в бреду сейчас, потому и трубку выронила... Как это произошло, где?
- Приезжайте, и всё узнаете... Он, наверняка, захочет вас видеть, он в понедельник только пришёл в себя. Пустили к нему только моего отца и Султанова, они сейчас там у него... Быстрее приезжайте! - Наташа говорила, давясь словами, еле-еле сдерживаясь, чтобы снова не разреветься.
- Как же я поеду-то? Отец ещё плох... Как же мне быть?
- Попросите кого-нибудь, там же есть у него знакомые, родственники... Приедете, побудете здесь немного, а потом снова в Геленджик, пока папа не поправится, а теперь вы здесь нужны. Саша, наверняка, вас ждёт! - Егорова всхлипнула.
- Да-да, я постараюсь, да! - после паузы добавила. - Когда мне можно будет вам позвонить ещё?
- Лучше приезжайте сами... Что они эти звонки? - Наташа зашмыгала носом. - Как будете выезжать, звоните, мы вас встретим!
- Хорошо, я так и сделаю! - на том конце провода раздались короткие гудки. Массальская долго сидела в раздумьях, после разговора с Егоровой, её мозг бередили тревожные мысли, на счёт того, что теперь сложно будет сделать выбор. Ухаживать придётся не только за больным отцом, а что теперь будет с майором? Каковы его ранения, ей ещё неизвестно, да и сможет ли он теперь подняться? А, если - нет? Потянет ли она одна всю эту ношу? Если бы не отец, то... То, что? Она способна на такой подвиг?
Массальская молча кивала головой в ответ на свои тяжкие думы, но ответа не находила. И, всё же в Приморск она ехать в ближайшее время не собиралась, хоть испытывала желание навестить майора в больнице. А, что потом? Ведь остаться в Приморске она не сможет, в Геленджике находится её больной отец. На кого его оставить здесь? Кроме неё, он никому был не нужен из родни, они даже не вспомнили о нём ни разу, и не приехали, когда она сообщила о его таком состоянии.
Значит, срочно нужно делать выбор, между любимым мужчиной, и своим родителем. Очень тяжело было на что-то решиться, но она была сильная женщина, и она решилась...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
