Словно сглазили ее Антона. Стал пить. Мало того, еще и гулять стал. Не приходил сутками домой. Искала его Гузель, находила в притонах с самыми падшими, с самыми отвратительными женщинами.
Глава 1.
Антон снял квартиру на окраине города в стареньком двухэтажном доме. Он привел сюда свою жену, стали они жить и поживать. Никогда ранее не было у Антоши даже своего табурета, все казенное, прономерованное.
С какой радостью они обзаводились хозяйством! Антон выбирал сам каждую вилочку, каждую ложку. Как ребенок радовался, видя, что Гузель вышила новую салфетку. Выходил по вечерам за околицу, бил себя кулаками в грудь и плакал от счастья. Он не один, у него есть Гузель!
Говорится же, даст Господь сироте! Только месяц прожили в съемной квартире, вызвали Антона в местком. Председатель месткома, которого все звали просто Михалычем, встретил Антошу, сидя за новеньким полированным столом
- Антон! Проходи, проходи, не стесняйся! Чего скрыл от общественности женитьбу? Мы бы поздравили! Да, не смущайся ты! Тебе, как хорошему работнику, как сироте, профком выделяет малосемейку в новом доме.
- Мне? Нам? Квартиру? За что?
- За то, брат, что ты гражданин России. Бери ключи!
Антон бежал, летел домой. Описать то, что творилось в его душе просто невозможно. Гузель увидела из окна, как бежит от остановки ее Антон, почему-то испугалась. К добру ли? Антон встретил ее у входа, поднял на руки, закружил.
Гузель навсегда запомнила счастливое лицо своего мужа, слезы на его глазах
- Гузелька! Нам с тобой квартиру дали! Гузель, ни с того, ни с чего, просто дали! В новом доме, Гузель!
Гузель не могла поверить своему счастью. Люди годами стоят в очереди, а им упало просто так, как с неба! Они с пересадками приехали к новому дому. Вошли в подъезд, восхитительно пахнущий сырой штукатуркой и краской, поднялись на третий этаж. Вот их дверь. Антон вставил ключ, открыл.
Прихожая, едва ли не с комнату в общежитии, далее огромная комната, светлая, с большущим окном. Сколько радости у ребят, этого не высказать! Прожили они в этой комнате четыре года.
В самый первый год жизни Гузель родила мальчика. Не в Йошкар-Оле рожала, мама настояла, чтобы дочка рожала дома. Розалия сама принесла своего племянника в дом. Сама его первый раз помыла в бане. Мальчик был просто удивительным. Он родился сразу осознанным. Розалия наклонялась над ним
- Валерчик, агу!
Он улыбался ей в ответ и принимался гулить. Разве не чудо, ребенку нет двух недель, а он разговаривает?
Антон приехал за женой, забрал их с сыном домой. Тяжело жили, впрочем, как и все. Гузель берегла каждую копейку, не хотела просить помощи у мамы, им тоже откуда взять? Все бюджетники, на копеечных зарплатах сидят.
Прошли те времена, давно прошли. У Гузель холодильник забит мясом, рыбой, деликатесами. Но то время, когда варила суп из одного окорочка, никак не забывается. Валерику исполнился всего год, когда Гузель снова забеременела. Антон твердо сказал: «Будем рожать!»
Гузель вышла на работу, чтобы только получить декретные и родила девочку, Настеньку. И снова случилось чудо. Антону дали трехкомнатную квартиру. Дети разнополые, положено дать им отдельные комнаты.
Так они жили счастливо до девяностых годов. Потом все обрушилось враз. Завод продали, перепродали, работы не стало. Антон с друзьями организовали кооператив по ремонту автомобилей. Сначала все получалось хорошо, деньги появились.
Потом наехали дружбаны, все отобрали, на улице остался Антон с женой и двумя ребятами. Но, не сдался. Надо семью кормить. Стал ездить на Дальний восток, покупать машины и перепродавать в центральной част России. Опасно? Конечно! Многие просто пропадали бесследно. Антона беда обходила стороной.
Построили они с Гузель дом на окраине Йошкар-Олы. Большой, красивый. Сад развели, баню построили. На этом счастье Гузель и кончилось.
Словно сглазили ее Антона. Стал пить. Мало того, еще и гулять стал. Не приходил сутками домой. Искала его Гузель, находила в притонах с самыми падшими, с самыми отвратительными женщинами. Как будто ему удовольствие доставляло погружаться в эту грязь. Отмывала, отстирывала, умоляла одуматься, ничего не помогало.
Дети росли, учились в элитных школах. Никто не знал, что их отец может ночью поднять с постели и выгнать на улицу босиком. Сын окончил школу и поступил в институт обучаться профессии переводчика, дочь поступила в медицинский институт.
Оба просили мать развестись с отцом. Гузель не могла. Жалела. Знала, что без нее он пропадет. Сын закончил обучение, женился, уехал жить в Америку. Лишь бы не видеть отца. Дочь в семнадцать лет ушла жить к своему жениху, только бы не слышать пьяный голос отца.
Муж Настеньке достался хороший. У них квартира с евроремонтом, машина хорошая. Родила Настенька ему сына. Не работает, занимается ребенком. Каждый год зять вывозит Гузель и жену с ребенком отдыхать на море. Антон с ними не ездит, хотя с зятем дружит.
Гузель ушла от него. Живет с дочкой. Все в ее жизни замечательно, любимый внук рядом, зять ее уважает, прямо пылинки готов с нее сдувать, у нее отдельная комната. Гузель до сих пор работает. Дважды в месяц ездит к своему Антону, набивает холодильник, чтобы сытый был. Ибо его пенсии хватает лишь на десять дней пьянки.
Теперь Антоше нравится просто посидеть рядом с ней, поговорить. Очень ему хочется, чтобы Гузель вернулась, и все было по-прежнему. Однако, когда тебе вынут душу, прополощут в ледяной воде, не остается места для любви, жалость и милосердие к падшему остается.
Так печально закончилась история великой любви Гузель, самой верной, самой преданной. Не повезло, кто-то, наверно, молился бы на такую женщину. Не те мужчины попадались ей в жизни. Жаль, но не те.
Продолжение Глава 25