Полковник Егоров находился во Пскове уже пятый день. Он бродил по его пустынным мёрзлым улицам и вспоминал шестидесятый год, когда он был в этом городе впервые. Тогда стояло жаркое лето, всё время хотелось забраться в тень и напиться холодной воды, но служебные дела не давали расслабиться, как и теперь. И вот, на второй день нового 1980 года он шёл за ответом на свой запрос в местную экспертно-криминалистическую лабораторию. УВД города Пскова спокойно отнеслось к тому, что полковник из Приморска приехал к ним по такому щепетильному делу, как несчастный случай на съёмочной площадке, который у всех до сих пор был на слуху. Перед вылетом сюда, он дозвонился до начальника местного УВД и тот прислал своих людей на аэродром. Егорова встретили и устроили в небольшой, но уютной гостинице, а сами обещали, как можно быстрее предоставить ему все необходимые материалы. Задержка перед новым годом вышла лишь с экспертами. Сразу выяснилось, что экспертиза с телом актрисы здесь на месте проводилось два раза.. Почему - сегодня он и шёл получить ответ на этот каверзные вопрос. Но понимал, что местные опера, что-то умалчивали, и о причине - он догадывался, они имели на этот счёт прямые указания из Москвы. Но, вот от кого, интересно от своих коллег или от сотрудников КГБ? С этими невесёлыми мыслями он пришёл на место и тут же встретился с экспертом, который и писал отчёт в тот роковой для актрисы вечер, работавший с её телом после того, как её доставили сюда из больницы.
- Вы от меня прятались до нового года, а сегодня сразу согласились побеседовать. Вам позволило руководство? - с иронической улыбкой спросил Егоров эксперта Ситникова.
- Нет, не прятался, просто много было работы в конце месяца, а ваш запрос у меня не единичный. Было смертельное ДТП с подростками, выходившими из школы на перемене. Они побежали через дорогу в местный кинотеатр за билетами, а тут подъехал рейсовый автобус на остановку и загородил им вид на проезжую часть. Ребята ринулись вперёд, и угодили под колёса грузовика, который не сбросил скорость, подъезжая к автобусной остановке. Поэтому, много было работы с экспертизой по их телам, - ответил эксперт.
- На смерть?! - Егоров вскинул брови.
- Да, двое пацанов, третьего отбросило в сторону, он едва жив остался, сейчас в больнице находится, но опять же неизвестно, выживет ли... Вот так-то, а вы мне тут упрёки кидаете, - эксперт поправил свои круглые очки. - Давайте теперь с вами разбираться, пройдёмте, - и он повёл Егорова по стеклянному коридору в свой рабочий кабинет. - Детали вам известны? - спросил Ситников, садясь за стол.
- В общих чертах...
- Что же, попробую рассказать подробнее. Вы, ведь за этим и приехали, - эксперт вытащил папку из верхнего ящика стола и разложил из неё справки и заполненные бланки. - Наш начальник УВД Москалёв позвонил в десять вечера мне домой и попросил прибыть срочно в лабораторию, несмотря на то, что на месте был дежурный эксперт Баранов. Как выяснилось на месте, он отказывался проводить экспертизу с телом этой женщины. Потому что доставлена она была из больницы с ножевыми ранениями по всему телу. Точнее, до больницы её так и не довезли со съёмочной площадки...
- Как?! - у Егорова опустили уголки губ и напряглась челюсть.
- Вот так! Мы поняли с Москалёвым, что после ранения, актриса была ещё жива. Её забрала "Скорая" но до места так и не доставила. Говорят, где-то в лесу за Крестами их остановил неизвестный автомобиль и медикам приказали из машины выйти... Когда они вновь вошли туда, всё уже было кончено. Врач связался с дежурным по городу и тот приказал вести тело сразу к нам на экспертизу. Вот акт предварительного заключения на месте, ещё до детального обследования, - Ситников протянул Егорову акт судебно-медицинской экспертизы.
Егоров открыл первую страницу пространного документа и стал его скрупулёзно изучать, вдаваясь во все детали.
- Баранов сразу понял что-то неладное, потому и отказался проводить экспертизу, ну а я - медик-эксперт в пятом поколении. Как я могу испугаться таких вещей? - произнёс с ухмылкой Ситников. - Когда уже стала ясна картина происшедшего и мною был составлен подробный отчёт, к нам приехало областное руководство в два часа ночи и первые результаты были изъяты. Запросили повторную экспертизу, но лишь на пулевое ранение, которое тоже имело место и было получено на съёмочной площадке 24 ноября во второй половине дня. Нужно было составить отчёт так, что якобы умерла актриса в результате лишь этого ранения, про ножевые раны по всему телу, не должно быть сказано ни слова. Первый акт изъяли и на этом успокоились, даже подписку с нас не спросили о неразглашении. Начальник должен был такую подписку дать, а он сам испугался. Дело громкое, мало ли что?!
- Вы же говорите, что первый документ был изъят, а это тогда - что? - Егоров потряс в воздухе результатом первого вскрытия тела Ильмы Паулус.
- Я же говорю, что работаю экспертом в пятом поколении и привык всё делать на совесть, - Ситников гордо вскинул голову и локтем упёрся на спинку стула. - Нам положено всегда о таких вещах подробно докладывать сразу в Область и заранее готовить копии для них, которые потом в архив идут... Ну, вы же знаете, сами полковник милиции.
- Да, но такие копии готовятся только после утверждения результатов всеми сторонами, - возразил Егоров.
- Верно, а я делаю их заранее и сразу, чтобы потом даром времени не терять, потому что в этот день было работы не мало и помимо этой экспертизы. Я про эту копию, пока молчу, понятно, что до времени, она ведь может кому-то пригодится потом. А вдруг приедут из Москвы и решат всё переиграть?
- Подождите, то есть ваше областное руководство так и не объяснило вам причину таких вещей, как подлог документа? Ведь нападение в лесу на машину "скорой помощи" нужно было тоже расследовать. Как с этим быть?
- Вы правы, медики написали такое заявление сперва, но оно исчезло вместе с телом актрисы, которое увезли в Москву на следующий же день. Мы все сразу поняли, что дело тут не чисто, или военные хотят скрыть свой промах на съёмочной площадке, ведь получается, что одно ружьё было заряжено почему-то боевым патроном. Но когда к нам приехали Комитетчики, то всё встало на свои места... Не было такого дела со "скорой помощью" и всё! Наш начальник, скрипя сердце, но согласился. А моя служебная этика не даёт мне право на прямой подлог, поэтому и рассказываю вам, всё как было по-настоящему, зная заранее, что вы будете ко мне лояльны и ничего не расскажете никому о нашей беседе. Я прав? - Ситников снял свои круглые очки и строго посмотрел на полковника.
- Да, правы, всё это разглашать не в моих, а тем более не в ваших интересах. А теперь я расскажу вам во всех подробностях, для чего к вам приехал, - Егоров собрался с духом и начал свой невесёлый рассказ.
После долгой и плодотворной беседы. Ситников, войдя в положение Егорова, сделал фотокопию со своей первой экспертизы и передал её полковнику из Приморска. Вместе с ней Алексей Михайлович на утро следующего дня вылетел но не в Москву, так как понимал, что попадёт сразу в чужие руки вместе с этим документом, его уже наверняка там будут ждать у трапа "с распростёртыми объятиями". Он попросил Москалёва связаться с военным ведомством и на их военно-транспортном самолёте доставить его на прямую в Краснодар. В какой день полетит туда борт он не знал, но так хорошо получилось, что именно утром третьего числа туда шёл военный транспортник.
- На Ростов не летаем пока, - ответили ему в военном ведомстве, - а на Краснодар, пожалуйста! Ведь гражданских прямых рейсов от нас туда нет, лишь с пересадкой до Москвы. Вам повезло, завтра утром и летите!..
Прибыв в Краснодар, первым делом полковник Егоров забронировал ячейку в камере хранения в аэропорту, куда положил все добытые документы из Пскова. После он позвонил на квартиру участнице войны, которую знал немало лет, Куриловой Клавдии Степановне и попросил её взять из этой ячейки большой запечатанный конверт и держать у себя дома пока он, или кто-либо посланный от него из Приморска за ним не явится. Сам же прямиком отправился в краевой Управление Внутренних Дел и написал там у них заявление, где подробно изложил причину своего отсутствия с 27 декабря на рабочем месте.
- Вы подчиняетесь руководству Ростовской области, - говорил ему капитал Боглазов, принимая его заявление. - Но мы учтём этот факт и отправим им копию вашего обращения. Но, вам стоило бы самому поехать лучше к Лазареву и там на месте ему всё объяснить. Конечно, то что вы изложили, это очень серьёзно. Наш начальник сегодня не на месте, его вы уже не застанете, но ваше заявление я ему передам, как только он вернётся из своей инспекторской поездки.
- Да, моё областное руководство находится в Ростове, я это знаю, - отвечал на реплики капитана Егоров. - Но так же мне известно, и вам тоже, что мы относимся ещё и к военному ведомству, так как являемся частью военного городка. А военное ведомство подчинено именно краевому Управлению, поэтому с моей стороны тут нет никаких ошибок... Я вылетел из Приморска не поставив в известность моё руководство, а поэтому пишу вам докладную с объяснениями в заявлении о причинах моего такого отсутствия.
- Верно, вы правильно делаете, но на приём сегодня к начальнику УВД не попадёте... Выезжайте лучше домой, мой вам совет, тем более что из Москвы вами уже интересовались, - ответил капитан.
- Подробнее об этом можно, - попросил его Алексей Михайлович.
- Звонили с утра и просили доложить в Москву о вашем прибытии. Там известно стало, что вы вылетели из Пскова на Краснодар с военными. Они сперва вас караулили на московском рейсе, - ответил капитан.
- Да, хорошо работают, мальчики... Спасибо! - и Егоров вышел из приёмной краевого руководства УВД.
Он уже переходил через площадь на улицу Ленина, когда рядом прямо на пешеходной зебре затормозил легковой автомобиль и чья-то сильная рука его буквально впихнула в машину на заднее сиденье. Егоров чертыхнулся оборачиваясь и вскинул удивлённые глаза:
- Вадим Сергеевич, как ты здесь? - он пристально смотрел на Пискунова.
Машина сразу развернулась и понеслась к аэропорту.
- Егоров, ты совсем спятил от горя? - начал Пискунов негромким голосом. - Ты всех на ноги поднял своим дурацким демаршем! Что это за ребячество? Тебе своей жизни не жалко, о других подумай!
Несколько минут они ехали молча, потом Егоров не выдержал:
- А, если серьёзно, как ты здесь оказался? Кто тебя послал?
- Позвонили с утра к нам из первого отдела... Знаешь, кто такие, объяснять не надо? Сказали, что будешь сегодня в Краснодаре у руководства, но просчитались, думали, что ты к нашему военному руководству отправишься, а ты в краевое УВД пошёл. Просили срочно вылететь за тобой и сразу доставить в Приморск, чтобы больше никуда не убежал... Снять с тебя подписку о невыезде из города до особого распоряжения! - ответил недовольный Пискунов.
- Вот оно что? Значит, ты сейчас везёшь меня, как уголовного преступника в кандалах? - Егоров сжал зубы до скрипа.
- "В кандалах"! Нет, уважаемый, я такой экзотикой тебя не побалую... Вот, если бы не я за тобой поехал, а комитетчики, тогда бы уж точно в кандалы бы укатали, а возможно, что и домой не довезли бы... - Пискунов весь подобрался и огляделся по сторонам. - Говорят, что при тебе должны быть какие-то документы... Но, ты же ведь не дурак их с собой возить?
- Угадал! Нет при мне ничего...
- Ну и слава Богу! - Пискунов с облегчением вздохнул. - Значит я так и доложу, что при тебе ничего обнаружено не было, ты пустой.
- Куда мы сейчас?
- На аэродром, у меня билеты на Ейск уже зарегистрированы...
- Почему на Ейск?
- Потому что Приморск сегодня стоит, засыпало снегом наш военный аэродром. Единственная полоса вся под толстым слоем, после вчерашнего бурана, до вечера теперь чистить будут, - Пискунов смотрел на дорогу.
Егоров тоже невесело огляделся по сторонам и затих.
Они добрались до города уже вечером и после восьми часов закрылись в кабинете начальника по взаимодействию экстренных служб города Приморска. Пискунов сел напротив Егорова за стол и стал медленно и неспешно бросать фразы:
- Как ты мог так поступить, взрослый мужик, умудрённый жизненным опытом и не поставить никого в известность, даже Султанова?
- Я ему рассказал о своих планах, но он воспротивился. Что оставалось делать?
- На нём лица вчера не было, когда я приезжал к вам в УВД. И ладно бы, какой-нибудь толк был, а то лишь твоя безудержная блажь!.. Ведь ты пойми, если в Москве это дело прикрыли, значит они имели весомый мотив, а ты лезешь, куда не надо, вот они и взбеленились там все, вплоть до отстранения тебя от службы, - Пискунов посмотрел в угол. - Лишишься и места и звания, - дурак!
- За дурака - отдельное спасибо! - Егоров усмехнулся. - Для меня сейчас главное, чтобы все детали моего путешествия узнал генерал Лазарев, он не последняя фигура в руководстве УВД и с ним считаются.
- Нет, но вы подумайте!.. - Пискунов всплеснул руками. - Я же объясняю тебе, что не допустят они никаких твоих контактов, ни с кем...
- Кто не допустит-то?
- Идиот! - Пискунов вскочил со стула. - А, если они захотят тебя убрать за твоё упрямство? Слухи такие уже пошли...
- Подробнее, от кого ты это узнал?
- Не важно, я докладываться тебе не намерен... Но, ведь ты же подставляешь под удар не только себя, учти это, герой! - он снова сел к столу и нервно стал покусывать ногти. - Завтра они с тобой наверняка будут иметь серьёзный разговор, и поэтому прошу, хорошенько подумай - прежде чем отвечать, ладно?
Из оперативного штаба его доставили домой на машине. Елизавета Юрьевна открыла дверь и прошла вслед за ним в большую комнату.
- Света звонила из Москвы, - без вступления начала она. - Очень волновалась куда ты пропал перед самым новым годом и даже не позвонил ей. Они ждали тебя на праздник, а ты сорвался и улетел без разрешения руководства. Женя Султанов сегодня приходил ко мне днём и очень на тебя ругался... Света просила, как только приедешь, сразу ей позвонить.
- Ладно, завтра утром заскочу на почту... А ещё что тут нового? - он устало смежил веки и сел к столу.
- Больше ничего... Что тут может быть? Света говорит, что Андрей представляется на своей новой работе твоим зятем и, как к этому относится, она не знает, - Елизавета Юрьевна в упор смотрела на Егорова.
- Как относится? Никак! Андрей делает себе карьеру, неужели не ясно? А он настырный и неглупый, будет идти на пролом любым путём, - ответил Алексей Михайлович совершенно спокойно. - И, что вы от него хотите, чтобы был паинькой? Не будет, не дождётесь!
- Но, ведь Наташа ему не жена, у него уже есть женщина, которая ждёт от него ребёнка! - изумилась словам полковника Елизавета Юрьевна.
- Наташе ещё надо поправится как следует, а потом уже решать свои личные проблемы, которых у неё, похоже, не будет. Пусть хоть на словах побудет замужем, и то уже не плохо! - Егоров глубоко вздохнул и налил себе из графина воды в высокий бокал. - А если Жигулин будет настаивать на какой-то формальной расписке - получит по шее, и совсем слетит с работы, это я ему обещаю вместе с кучей неприятностей, а так... пусть говорит, что хочет!
- Света говорит, что память к Наташе постепенно возвращается, но имеет какие-то очень своеобразные формы. Она по-прежнему не реагирует на происходящее, как кукла живая. В какой угол посадишь, там и будет сидеть. Света очень обеспокоена, что так всё это и останется с нашей девочкой, - Елизавета Юрьевна схватила носовой платок и прислонила его к глазам.
А Светлана Ивановна каждый день ощущала недовольство и косые взгляды со стороны мужа своей родственницы Павла, который уже много раз попрекал жену в том, что она не настояла на отправке своей сумасшедшей племянницы в психиатрическую больницу. Егорова искала выход из положения и постепенно стала подыскивать съёмное жильё, но в Москве это сделать было совсем не просто. Тогда она обратилась к знакомым мужа на Петровку, где сейчас в дежурной части работал Жигулин, ей обещали там помочь и подобрать квартиру уже в следующем месяце. Наташа всё это время тихо и скромно сидела в своём уголке, смотрела в окно, разглядывала иллюстрации известных художественных произведений в фотоальбомах, которых было много в этом доме, и перед её глазами стали отчётливо возникать некоторые образы, которые по её мнению, она откуда-то знала. Она пыталась понять их природу, чётче их видела по ночам, а один особенно часто к ней приходил в памяти, во сне она улыбалась и с кем-то разговаривала. Светлана Ивановна подходила к её постели, прислушивалась но не могла понять, о чём и с кем говорила её дочь, но под утро Наташа уже ничего не помнила и не могла пересказать свои сны, она лишь украдкой открывала свой блокнот и пыталась в нём что-то найти, но начинала нервничать и оставляла свои попытки.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
