Николай поехал на работу, а Кирилл отправился домой. В подъезде своего дома он столкнулся с другом Александром, который все это время ждал его во дворе. Дождался до того, что замерз и зашел в подъезд погреться. Ветер в этот день был холодным.
— Ну, ты даешь! — недовольно воскликнул Сашка. — Где ты ходишь? Мы же договорились. Я звонил тебе, ты трубку не берешь.
— Прости, я «смарт» дома забыл, — грустно извинился Кирилл.
— Я вижу. Нормально так вообще, да?! Кстати, продавщица наверняка твою куртку уже сбагрила кому-то. Кирилл, ты где был целый час?
— Прости, дружище. У меня просто из головы вылетело, не до того было, — доставая из кармана куртки ключи, ответил юноша. — Просто, Саня, такая «ж...» произошла в моей жизни.
— Что такое? — напрягся друг.
— У меня маму арестовали.
— Что?! Тетю Галю?! — удивлению Александра, казалось, не было предела. Его выразительные карие глаза недоуменно уставились на Кирилла. — За что?
Кирилл вкратце рассказал другу, в чем именно обвиняют его мать.
— ...Они мне даже с ней увидеться не дают. — Он снял ботинки и прошел в гостиную, устало плюхнулся в кресло. — Говорят, до выяснения обстоятельств.
— Братишка, ты сейчас возьми себя в руки. Вот увидишь, все выяснится, и твою маму отпустят. Еще извинятся. — Сашка приобнял друга за плечи.
— А если не отпустят?
Александр сел на диван и взял в руки мягкую игрушку, которую недавно Галине Сергеевне подарил Николай Степанович, и стал ее рассматривать, одновременно думая.
— Если она не виновата, ее не посадят. Да и потом, у тебя же отец в ГИБДД работает, — сказал он.
— И что?
— Приехали! Ты разве не догоняешь? Он там своих может поторопить или побеседовать с ними, чтоб замяли дело.
— Какое дело, Саня? Какое дело? Мама не виновата. Не может быть никакого дела, — раздраженно сказал Кирилл.
— Короче, нужно подождать, я так понимаю. Верно?
— А больше ничего пока не остаётся.
А вообще мысль Александра была вполне разумной. Со всеми этими переживаниями Кирилл даже и не подумал о самом элементарном. Дело было связано с аварией, значит, по папиной работе проходит. И когда Александр Кириллу об этом напомнил, юноше стало легче. Ведь отец не оставит это дело без внимания и обязательно что-нибудь придумает. Да и полицейские коллеги в таких случаях обычно помогают друг другу.
***
Утром, выйдя в кухню, Кирилл застал там отца. Тот был явно чем-то подавлен. Завтрак уже стоял на столе, и сын сел напротив Николая.
— Что-то случилось? — поинтересовался юноша. — С мамой что-то?
— Все плохо, сынок. Маму не выпустят и, скорее всего, посадят, — тяжело вздыхая, ответил отец.
— Это правда? Разве ничего нельзя сделать? — Хотелось плакать.
— Да, правда. Ничего нельзя сделать. Мне следователь звонил: пришли результаты экспертизы. На капоте нашей машины обнаружена вмятина, а также на бампере нашли трещину. Вмятина на капоте имеет характерный след.
— Что значит характерный след, папа? — не понял Кирилл.
— След, который может образоваться именно при столкновении с человеком.
— Значит, мама все-таки...
— Да, похоже, мама виновна.
— Боже, папа... — Слезы сами хлынули из глаз юноши. Отец едва успел его обнять и прижать к себе, чтобы тот не закричал от бессилия.
Еще вчера Кирилл был совершенно уверен в том, что произошла какая-то ошибка. И Николай был тоже в этом уверен. Но уже сегодня он засомневался и прямо сказал, что, пожалуй, мама виновата. У парня просто в голове не укладывалось ничего.
***
Кирилл отказывался верить в причастность матери к аварии и надеялся доказать это. Ему совсем не нравилось то, как к проблеме относится отец. «Ведет себя, как трус какой-то. Ничего не делает для мамы, не решает...»
В тот же день после школы юноша сам отправился к следователю. Сергей Андреевич впустил Кирилла довольно охотно. Судя по всему, старший лейтенант хорошо делал любую свою работу и пользовался советом старых учителей — не гнушаться любой информацией, связанной с делом, которое ты ведешь, даже если эта информация, на первый взгляд, кажется лишней и отнимает время.
— Недавно я просматривал записи с камер наблюдения с парковки ГИБДД, где, кстати, работает ваш отец. Когда он приезжал днем, вмятины на капоте автомобиля не было. Следовательно, она появилась позже, а именно, ночью, — рассказал новость лейтенант. К сожалению она только подтверждала возможную вину Галины Сергеевны.
— Но ведь это тоже можно как-то объяснить? — рационально и спокойно спросил юноша.
— Конечно, можно. — Следователь задумался и прикоснулся к губам обратной стороной шариковой ручки. — Мы работаем, Кирилл, работаем. Разбираемся. — Сергей Андреевич встал с кресла и заходил по кабинету. — Конечно, у нас есть вмятина, правильно? В ночь аварии шел дождь, поэтому краску в сколах, еще какие-то следы, отпечатки пальцев, например, он мог смыть.
— Вы маме совсем не верите, да? — глядя сотруднику полиции в глаза, спросил Кирилл.
— Ну, скажем так, не то что бы я не верю, но... факты пока говорят не совсем в ее пользу, — ответил тот. — Сейчас мы проверяем версию... — Следователь осекся. — Я не обязан делиться с вами информацией, но, например, можно проверить видеокамеры, которые стоят во дворе вашего дома. И запись может подтвердить слова Галины Сергеевны. Но это при условии, если они там есть.
— Я тоже не знаю, есть ли у нас там видеокамеры, — пожал плечами Кирилл. — Однако, доказать, что мама говорит правду, возможность все-таки есть?
— Посмотрим. Все возможно, — сочувственно произнес Сергей Андреевич. — Как только нам что-либо станет известно, мы обязательно вам сообщим.
— Хорошо, мы с папой будем ждать от вас новостей.
— Да, конечно.
Кириллу было понятно, что следователь не верил маме, но он и не скрывал этого. Однако, когда Сергей Андреевич сказал про камеры на парковке во дворе дома, у парня появилась надежда, что после просмотра записи следователи убедятся в правдивости слов Галины Сергеевны.
***
Вернувшись домой, Кирилл рассказал отцу о своем визите к следователю. Весь день они ждали от него известий. В конце концов, не выдержав, Николай сам позвонил в полицию.
Кирилл слушал телефонный разговор папы со следователем сначала в напряжении, а затем в полном разочаровании.
— ...Значит, это уже окончательно? — уточнил Николай. — Ясно... Да, всего хорошего. Спасибо.
По щеке юноши скатилась слеза.
— Пап, все плохо, да?
— Да, Кирилл, все плохо. — Отец подошел к сыну, который сидел на стуле и положил ему руки на плечи. Он видел, как переживает их с Галиной ребенок. — На нашей парковке камер нет, поэтому они не могут доказать мамину невиновность. Зато у них есть косвенные факты и сбитый человек.
— Но мама же говорила...
— Да что ты заладил: мама говорила, мама не виновата, я маме верю! — неожиданно прокричал Николай. Наверное, накипело, или нервы стали слабые. За последние подобные дни у кого хочешь нервы сдадут. — Мама призналась, что ехала именно по этой дороге из фитнес-центра. Единственное, она утверждает, что ехала по ней раньше, еще до полуночи.
— Ну вот!..
— Ничего не ну вот! Что значат мамины слова против свидетелей и других улик? А я тебе скажу, что ничего они не значат, сын.
— Папа, что же будет?
— Ничего уже не будет, Кирилл. — Отец сел напротив сына и спокойным голосом продолжил: — Надо смотреть правде в глаза. Никуда не денешься, маме грозит срок. Признай это как данность и все.
— Но пап, этого не может быть, чтобы мама сбила человека и оставила его в беде, — возмутился Кирилл. Он не желал принимать совет отца смириться. — Она не такая.
— Она не такая, согласен. Но факты...
— Может быть, она просто очень испугалась, поэтому уехала? Или она потом хотела вернуться, но...
— Кирилл, хватит, прошу тебя. Есть преступление, и кто-то должен за него ответить.
— Но ничего ведь не доказано. Факты, факты, факты — какие, к черту, это факты! — Кирилл резко замолчал, посмотрел на отца и сказал: — Слушай, пап, обратись к коллегам, сотрудникам. Возможно они смогут нам помочь.
— К кому? Зачем?
— Чтобы спасти маму. Как зачем! Пожалуйста, папа. Давайте докажем, что на машине вмятина образовалась после того, как мама пришла домой. Ведь так оно и было.
— О чем ты говоришь, сынок? Ты сам-то слышишь, о чем ты говоришь? Такие вещи на раз распознаются. К тому же, потом будет только хуже.
— Куда уж хуже, папа?
— Например, еще и меня посадят за подтасовку фактов. И что тогда будет с тобой? В интернат пойдешь? Одного тебя в покое не оставят, и бабушка тебе не поможет. Нужны тебе такие перспективы?
— И теперь из-за этого мы маму бросим? Папа, как тебе не стыдно пасовать именно в тот момент, когда нужен риск.
— Да успокойся ты наконец...
— Да пошел ты! — крикнул на отца Кирилл и ушел к себе в комнату.
Он все понимал, но решалась судьба его матери — самого родного и любимого человека на Земле. Парень прекрасно знал, что никакая она не преступница, а папа даже не пытался ей помочь.
Немного успокоившись, Кирилл решил сам во что бы то ни стало сделать все, чтобы «вытащить» маму из-под следствия.