— Вуйя, — завопил евнух истерично, — почему я старый и больной человек должен бегать и искать везде тебя?
Последние слова явно адресовались Махпейкер.
— Почему ты всегда где-то скачешь! Да еще одна! — возмущался кизляр-ага, подталкивая ее в спину. Голос его звучал гневно, однако в душе что-то подсказывало: опасаться наказания не стоит… Глаза у старика смотрели ласково. Только это никто кроме нее не видел.
Любимая гёзде султана, ну, так по крайней мере, себя она называла с нескрываемым злорадством посмотрела им вслед. На ее хорошеньком личике явственно читалось:
— Ну, сейчас тебе и всыплют! Будешь знать, как мне перечить! Я теперь тут главная! А скоро и вовсе стану первой женщине в гареме, не говоря уже о сердце султана!
Проходя мимо рабынь, которые сразу бросили работать, Махпейкер успела заметить в их глазах сочувствие. Нельзя сказать, что ей это было приятно, но как-то немного поддержало. Ведь на самом деле было очень страшно. С чего это она вдруг так срочно понадобилась кизляр-аге, который на нее никогда особого внимания не обращал. А тут сам прибежал! Не понятно только, почему молчит и ничего не говорит. Только сопит своим огромным носом...
Потом к ней подошли две калфы и, также ни слова не говоря, потащили ее в хамам. Поначалу она попыталась сопротивляться: зачем? Вчера мылась! Да только с ней никто не разговаривал. Также молча в хамаме ее приняли два евнуха, которые приняли покрывать тело пеной и поливать душистой водой. Девочка никак не могла понять зачем это делается и для чего… Она попыталась задать вопросы, да только ее никто не слушал. Все вокруг словно оглохли, причем, одновременно.
Ее поливали теплой водой, настоянной на лепестках гибискуса и фиалок. Как известно, это средство не только смягчало кожу, но и наполняло тонким ароматом. Затем на кожу нанесли маску из глины. Рабыни, которые помогали мыться, удивленно пощелкали языками: тело юной наложницы смотрелось безупречным и не нуждалось в несколько неприятной процедуре депиляции волос.
Девочку старательно массировали жесткой шелковой варежкой, поливали водой и вновь массировали. Махпейкер никак не могла понять: зачем все это? Краем глаза обратила внимание на еще одну участницу событий. В хамаме появилась еще одна рабыня, которая взялась за ее волосы. Девушка принялась старательно ее шевелюру покрывать масками и тщательно расчесывать. Впрочем, могла бы и не стараться, сердито подумалось Махпейкер, которая и сама за ними тщательно ухаживала и, как все, использовала множество различных рецептов, чтобы они росли густыми и мягкими.
Затем распаренное тело девушки стали массажировать и намазывать маслами. Судя по запаху, в них добавили немного масла фиалки, потому-то оно так и приятно пахло... И тут ее осенило. Ну, конечно, как она сразу не поняла! Ее готовят к ночи с султаном. Но ведь этого не может быть, потому что не может быть! Разве Махифруз позволит?
Видимо, она произнесла эту фразу вслух. Ибо одна из банщиц усмехнулась и промолвила:
— А кто ее спросит? Терпит же она присутствие внучки албанского паши, значит, и с тобой считаться придется. Опять же, раз султан приказал привести тебя, значит, закрой рот и молчи, будь ты хоть трижды любимицей повелителя.
Публикация по теме: Одинокая волчица, часть 16
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке