11. Выжить или второй шанс на счастье
Леший догнал меня минут через десять. Отобрал ведёрко и корзинку с травами. Улыбаясь, произнёс:
— Тебя Маруся одну даже ненадолго оставить нельзя. Сразу приключения себе найдёшь.
— Ой, да будет тебе наговаривать-то почём зря! Вот зачем обманывать-то? Я же на огороде практически всё время одна работаю, и что? Что-то никаких приключений до сих пор со мной не случалось! — возмущаюсь я, а в ответ ловлю лишь насмешливо-ироническую ухмылку лешего.
— Что? Ещё скажи, что это не так? Лучше ответь-ка мне, почему вы меня не предупредили, что у вас звери да птицы умеют разговаривать. Я сегодня от неожиданности чуть дел не натворила, — смеюсь, чувствуя, как загораются румянцем щёки. Да, ладно! Я что, ещё не разучилась краснеть? Думала, давно потеряла эту способность.
— Да, Марусь, я как раз об этом с тобой хотел поговорить. Сразу-то не сообразил. Так ты значит поняла, о чём совушка говорила? — слышу в ответ и недоумённо смотрю на лешего.
— Кто? Совёнок? Конечно, поняла. Она рассказала, что её мама пропала, а сестрёнка, похоже, от голода померла...
Леший внимательно смотрит на меня, а потом слегка улыбается в усы.
— Что? — раздражаюсь я. — Что не так-то? Мне же не поблазнило?
— Всё, всё, Машь, успокойся, — примирительно говорит леший, — не сердись. Просто у нас тех, кто умеет понимать язык животных, очень мало. Буквально на пальцах пересчитать можно. В основном это сильные маги, ну и ведьмы. Правда, здесь тоже не всё так просто. То есть они могут общаться с животными, но это, как правило, их фамильяры. Ну а чтобы действительно понимать язык животных, это могут далеко не все. Понимаешь, о чём я сейчас говорю? — он посмотрел на меня. В его глазах прыгали чертенята, не иначе. Я отрицательно покачала головой.
— Твоя сила просыпается Маруся! И, похоже, ты будешь сильной ведьмой, — он засмеялся. А я задумалась. Так что значит, они всё-таки правы и я ведьма? Ну ладно, пусть будет так. Я же хотела для себя другой жизни? Хотела! Вот она, моя другая жизнь, жаль только, что я старая и наслаждаться мне недолго придётся.
Тем временем мы дошли до дома и вошли внутрь. Ведёрко с грибами леший поставил на стол, а травы поднял наверх в комнату на чердаке. А я вымыла руки, затем положила чистое полотенчико на стол. Извлекла из рюкзака больного детёныша, и положила его на ткань.
— Больно, — жалобно пропищал зверёк.
— Я осторожно. Что у тебя болит? Покажи мне, — попросила я зверька. Леший тем временем вместе с Дёмой спустились с мансарды и подошли к нам.
— Кто это тут у нас? — спрашивает Дёма и смотрит то на зверька, то на меня.
— Летучая мышка, как видишь. Крылышко повредила... — отвечаю.
— Я, вообще-то, мальчик, — шипя от боли, пищит мышонок.
— Ой, простите! Парни в вашем полку прибыло, в нашем доме ещё один мужик появился. А имя у тебя ест, мужик? — достаю с полки пакет с аптечкой, что брала с собой в лес и поливаю перекисью порванное крыло. — Дём, а есть у нас какая-нибудь мазь для заживления?
Дёма исчезает, чтобы через минуту появиться вновь со склянкой в руках. А я смотрю на раны и понимаю, что надо зашивать.
— Нет, у меня нет имени, — выдавливает мышонок и на его бусинках-глазках, словно бриллианты, дрожат слезинки.
— Тогда ты у нас будешь...- я на минуту задумалась. Достала коробушку из-под шоколада, извлекла из неё иглы, выбрала одну. Вдела в неё нить, и залила всё перекисью.
— Будешь у нас Михасем! Как тебе? Нравится имя или другое подберём?
— Нравится, а что ты хочешь с этим делать? — в глазёнках зверька мелькает ужас.
— Крылышко надо зашить. Ты ведь хочешь и дальше летать? Потерпишь немного?- если честно мне и самой страшно, и жалко бедного мышонка.
Всё моё внимание сосредоточено на Михасе и я переключаюсь лишь тогда, когда леший протягивает зверьку какую-то травку.
— На, съешь это и больно не будет, — говорит Лёксей и мышь, морща мордочку, жуёт.
Потом я шью, накладываю на рану мазь, а Михась мужественно терпит. После операции леший кормит мышонка, а домовой отправляет уставшего и замученного Михася спать на печь и задёргивает занавеску.
Я убираю всё, а затем накрываю на стол, и мы обедаем.
И хотя мне хотелось ненадолго прилечь, приходится перебарывать себя, так как меня ждут грибы и травы. В этот раз я особо не заморачивалась и просто развесила и разложила травку на просушку. И пошла, чистить грибы. Вечером мы ужинали картошкой тушёной с грибочками. Вкусно! Просто ум отъешь.
Так, за ежедневными хлопотами пролетел ещё месяц. Огород, травы, сбор грибов, ягод. Соления, варение, приготовление зелий. Крылышко у Михася поджило и, хотя рана полностью не затянулась, мышонок уже вовсю летал и самостоятельно добывал себе пропитание.
Мы с лешим таскались по всему лесу. То на болото за морошкой отправляемся. То на дальней просеке малину собираем, то на лесных полянах режем горицвет и ещё какие-то разные и ранее неизвестные мне травы. Во всей этой ситуации интересно было одно. Чаще всего все эти травы мне уже были знакомы, нет, не по названию и лекарственным свойствам, а чисто внешне. Встречалась я с ними уже в своём мире, частенько даже в букеты рвала, не осознавая их ценности.
Тоска по дому притупилась, уже не резала так остро душу. Мысли теперь по большей части занимали бытовые хлопоты да учёба.
Мне всегда нравилось учиться, а тут ещё и дело интересное. Хотя, признаться честно, растения меня всегда интересовали. Пожалуй, если бы родилась в веке восемнадцатом, то быть бы мне травницей. Ну а так, трудилась комендантом в институте, потом долгое время завхозом на заводе. Если перевести в местные реалии, то должность мою можно было бы назвать домоправительница или экономка.
В это утро я проснулась необычайно рано. Рассвет ещё только занимался, а я уже подскочила. Вышла на улицу. Молочно-белесый туман простынёй стелился над землёй, лохмотьями висел на вершинах деревьев, плотной пеленой укрывал озеро. Первые робкие лучи солнца пробивались сквозь туманные лохмотья, окрашивая их в розоватый цвет, делая картину совершенно нереальной.
Я сбежала по тропинке к озеру, умылась и, потянувшись, глянула на своё отражение в воде. Недоверчиво замерла, это точно я там отражаюсь?
Женщина, что отражалась в водах, была моложе меня лет на десять точно и худее. Намного худее.
Нет, то что я похудела, я и без того ощущала. Побегай-ка с моё. Я дома за последний год столько не исходила, сколько здесь за месяц. Но с чем связать, моё помолодевшее лицо? Или это отражение виновато? Льстит мне?
Я повернулась и пошла к дому. Надо будет посмотреться в зеркало. Я хмыкнула. Уже и забыла, когда и смотрелась-то в него последний раз. Больно уж не радовало меня отражение. И ничего нового я там увидеть не могла, разве что морщины. Но я их не подсчитывала, и поэтому появились ли новые, сказать не могла. В мыслях-то мне по-прежнему восемнадцать снова хмыкнула я. Пока не видишь себя, легко можно представить, что ты прежняя, совсем как в юности. А чтобы причесаться и собрать волосы в гульку, зеркало не нужно.
А ещё мне зачем-то срочно понадобился телефон. Я его засунула в самый дальний угол, чтобы зря не расстраиваться. И даже не вспоминала о нём за эти месяцы. А сейчас прямо руки трясутся, надо его достать, и всё тут...
Часть 10
Часть 12