Что может помочь решению проблемы уголовного давления на предпринимателей, и поможет ли текущая либерализация процессуального законодательства в этой части?
Проблема незаконного уголовного давления правоохранительных органов на предпринимателей в России существует с момента появления в нашей стране предпринимателей. Известно, насколько такое давление губительно для экономики. Чтобы защитить бизнес от неправомерного давления, законодатель последовательно проводит политику ограничения полномочий правоохранительных органов в отношении предпринимателей.
Приведем наиболее распространенные виды превышения полномочий должностными лицами следственных органов:
- возбуждение «заказных» уголовных дел. Речь идет о возбуждении уголовных дел по факту или в отношении конкретного лица при явном отсутствии события или состава преступления. Само по себе возбуждение уголовного дела, даже если оно не сопровождается задержанием, заключением под стражу и иными «репрессивными мерами» в отношении руководителей или собственников компании, может иметь негативные последствия для бизнеса: сотрудники вынуждены отвлекаться на подготовку документов по запросам следователей и на участие в следственных действиях; обыски и выемки документов и компьютерной техники дестабилизируют деятельность хозяйственного общества. Кроме того, факт наличия возбужденного уголовного дела подрывает деловую репутацию компании;
- изъятие предметов и документов, необходимых для текущей операционной деятельности юрлица. Речь идет о случаях проведения следственных действий (обыск, осмотр, выемка и т.д.), в ходе которых могут изыматься оригиналы документов, компьютерная техника с бухгалтерским программным обеспечением и рабочими базами данных, товары со склада или оборудование;
- нарушение конституционных прав граждан в случае незаконного избрания предпринимателям меры пресечения. Очевидно, что избрание в отношении руководителя компании заключения под стражу или домашнего ареста (а в некоторых случаях и запрета определенных действий) фактически исключает его из управления бизнесом с соответствующими негативными последствиями.
Поправки, внесенные в УПК РФ в июне этого года (см. Федеральный закон от 13 июня 2023 г. № 217-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»), представляют собой очередную попытку законодателя ограничить полномочия правоохранителей в отношении бизнеса.
Так, ст. 99 Кодекса пополнилась ч. 2, содержащей норму, обязывающую должностных лиц органов предварительного расследования и судей при избрании в отношении подозреваемых или обвиняемых в «предпринимательских» преступлениях меры пресечения рассматривать возможность избрания меры, позволяющей продолжать заниматься предпринимательской деятельностью. Конечно, данная норма не является абсолютной гарантией от применения самой строгой меры пресечения, но тем не менее внесение такой поправки можно только приветствовать. Несоблюдение (хотя бы формальное) данного положения УПК может являться основанием для отмены избранной меры пресечения.
Теперь заключение под стражу в качестве меры пресечения не будет применяться в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, если эти преступления совершены ИП (индивидуальным предпринимателем) в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, а также ч. 5–7 ст. 159, ст. 171, 171.1, 171.3–172.3, 173.1–174.1, 176–178, 180, 181, 183, 185–185.4 и 190–199.4 УК РФ. Помещение в СИЗО в этих случаях возможно только при наличии одного из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет места жительства или пребывания на территории РФ; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
Статья 108 УПК дополнена ч. 3.1, согласно которой при избрании меры пресечения в виде стражи по ряду преступлений, которые являются «предпринимательскими» только если совершены предпринимателями либо членами органов управления коммерческой организации (ст. 159, 160 и т.д.), на сторону обвинения фактически возложена обязанность доказать, что преступление не связано с предпринимательской деятельностью. Представляется, что причиной появления данной нормы является реакция законодателя на сложившуюся правоприменительную практику, в соответствии с которой суды, принимая решение о заключении предпринимателя в СИЗО, обходили запрет, установленный ч. 1.1 ст. 108 УПК, немотивированно ссылаясь на отсутствие связи преступления с предпринимательской деятельностью обвиняемого.
Важные изменения внесены в ст. 109, 162 и 223 УПК. Суть их сводится к повышению уровня должностного лица, уполномоченного давать согласие на возбуждение ходатайств о продлении сроков содержания под стражей и предварительного следствия (дознания) по делам об экономических преступлениях. Теперь продлевать сроки предварительного следствия (дознания) и содержания под стражей (так же, как домашнего ареста и запрета определенных действий) по «предпринимательским» делам следователь (дознаватель) сможет только с согласия руководителя следственного органа (для дознания – прокурора) по субъекту РФ. Статья 109 УПК дополняется нормой, согласно которой необходимость дальнейшего производства следственных действий не может являться единственным и достаточным основанием для продления срока содержания под стражей. Корреспондирующие изменения появятся в ст. 223 Кодекса в отношении полномочий прокуроров субъектов РФ и военных прокуроров касательно продления сроков дознания.
По мнению законодателя, данное изменение может способствовать сокращению числа предпринимателей, содержащихся под стражей, поскольку при обращении с ходатайством к вышестоящему руководителю следственного органа (или вышестоящему прокурору), должен неизбежно повышаться уровень контроля. Как правило, материалы дела и само ходатайство предварительно изучаются должностными лицами следственного органа по субъекту (или прокуратуры субъекта), которые, вероятно, более объективны и имеют более высокую квалификацию, чем должностные лица районного уровня. Соответственно, по логике законодателя, принимая решение об обращении в суд с ходатайством об избрании меры пресечения предпринимателю по «заказному» делу, районные руководители будут учитывать, что их действия впоследствии будет проверять руководитель вышестоящего следственного органа (или вышестоящий прокурор), и в случае признания их незаконными, могут наступить последствия дисциплинарного характера.
Вместе с тем, в финальный вариант принятых Госдумой поправок не вошло предложение Верховного Суда, о котором ранее писала «Адвокатская Газета». ВС РФ предлагал дополнить ст. 108 УПК примечанием о том, что в ч. 1.1 этой статьи преступления, предусмотренные ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, считаются совершенными ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо совершенными членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, если такие преступления совершены предпринимателем в ходе осуществления им самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или при управлении принадлежащим ему имуществом, используемым для такой деятельности, либо совершены членом органа управления коммерческой организации при осуществлении им полномочий на управление данной организацией или в ходе осуществления коммерческой организацией самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или в ходе осуществления коммерческой организацией иной экономической деятельности. По мнению ВС, предложенное им дополнение законодательно закрепило бы критерии, на основании которых преступления считаются совершенными в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, с применением соответствующих процессуальных гарантий, касающихся особенностей применения мер пресечения.
К сожалению, этого не произошло, что может свидетельствовать о существенном сопротивлении силового блока. Однако, в целом, нововведения можно оценить позитивно. Конечно, было бы наивным полагать, что после вступления поправок в силу ситуация с незаконным давлением на предпринимателей сразу нормализуется. Оценить эффективность введенных норм, как всегда, позволит практика.
При этом, существует обоснованное предположение, что данные поправки либерального характера не будут работать должным образом. Это связано с тем, что в уголовно-процессуальное законодательство регулярно вносятся новые и новые поправки, направленные на изменение складывающейся ситуации. Последовательную позицию по этому поводу в своих разъяснительных документах занимает и Верховный Суд, указывая на недопустимость применения меры пресечения в виде заключения под стражу по делам о преступлениях в сфере предпринимательской деятельности, необходимость тщательной проверки доводов защиты по этому поводу. Вместе с тем все эти меры, демонстрирующие верное отношение законодателя и высшей судебной инстанции к данной практике, к сожалению, не дают должного реального результата.
Представляется, что негативную тенденцию можно изменить двумя способами: во-первых, путем формирования новой судебной практики посредством регулярных отмен со стороны высших судебных инстанций решений судов, по которым мера пресечения в виде заключения под стражу была применена необоснованно; во-вторых, потребуется введение полного запрета на применение меры пресечения в виде заключения под стражу по наиболее часто используемым для уголовного преследования предпринимателей делам о преступлениях по ст. 159–160 УК РФ. Такой запрет уже действует в законодательстве и показал свою эффективность по делам об уклонении от уплаты налогов, незаконной банковской деятельности и ряду иных тяжких составов преступлений, по которым преследуются предприниматели.
Таким образом, возвращаясь к вопросу о возможности ограничения полномочий правоохранителей в отношении бизнеса, представляется целесообразным дополнить ст. 105.1 и 107 УПК (регламентирующие избрание меры пресечения в виде запрета определенных действий и домашнего ареста) нормами (аналогичными ч. 1.1 ст. 108), запрещающими избрание указанных мер лицам, обвиняемым в преступлениях экономического характера. Конечно, данные статьи закона содержат указание на их применение в порядке, предусмотренном ст. 108 УПК, однако это не исключает риск их истолкования правоприменителем как отсутствие такого запрета.
Также, представляется, что необходимо распространить действие ч. 2 ст. 99 УПК на индивидуальных предпринимателей и членов органов управления хозяйственных обществ независимо от квалификации преступного деяния и его связи с предпринимательской деятельностью.
Очевидно, что одним лишь нормативным регулированием решить проблему давления на бизнес со стороны правоохранительных органов невозможно.
Кроме того, серьезной проблемой является низкая эффективность судебного контроля как на стадии предварительного следствия, так и после направления уголовного дела в суд. С сожалением приходится констатировать, что по делам, которые еще 10 лет назад однозначно закончились бы оправдательным приговором, суды в настоящее время выносят приговоры обвинительные, в том числе с назначением наказания в виде реального лишения свободы. Апелляционные и кассационные жалобы на приговоры по «экономическим» преступлениям, равно как и жалобы в порядке ст. 125 УПК, судами зачастую фактически игнорируются. Причины низкого качества работы судов также носят не процессуальный, а организационно-административный характер.
Пока не будут разрешены указанные вопросы, проблема незаконного уголовного преследования предпринимателей останется актуальной, какие бы меры, в том числе законодательные, ни принимались для ее решения.
Статья составлена по материалам интернет-издания «Адвокатская Газета» от 31 мая 2023г. и от 28 июня 2023г.
*Текст подготовил адвокат МАС Евгений Горбунов
Специалисты МАС готовы оказать квалифицированную юридическую помощь.
