— Еще выпьешь? — спросила Даша, убедившись, что первая рюмка усвоилась.
— Ага, — ответила Мария. Ее голос уже не казался больным.
И вновь до краев наполнились пузатые рюмки.
— Давай. Давай, давай, давай.
В этот момент в квартиру Левшиных позвонили. Причем это был звонок именно в дверь, а не через домофон. Девушки напряглись. И снова звонок.
— Я открою, — сказала Дарья и вышла в коридор.
Меньше чем через минуту в комнату вошел Леонид. Увидев жениха, Маша автоматически опрокинула рюмку в рот.
— Здравствуй, Машенька, — поздоровался молодой человек. Не спрашивая разрешения, он присел рядом с невестой. — Милая, я понимаю, как тебе тяжело, но нам о многом надо поговорить. Тянуть больше нельзя. Слышишь меня. Я тебя очень люблю.
— Не смей ко мне прикасаться, — Маша убрала от себя руку Леонида. — Уходи отсюда. Уходи отсюда! — воскликнула она, вовсе оттолкнув молодого человека от себя.
— Маша, но...
— Ты разрушил всю мою жизнь. Неужели тебе мало?
— Как ты можешь такое говорить? Выслушай меня сначала.
Леонид пришел, потому что больше не мог ждать, пока Маша позовет его. Надежды молодого человека были столь велики, что резкий отпор невесты буквально разбил ему сердце.
Дарья тихо встала возле дверей комнаты и слушала разговор несостоявшихся супругов.
— Уходи, Лёня. Если бы не ты, мои родители были бы живы. Лучше бы ты сам разбился!
— Да, лучше. Но я же не разбился, Маша. Я не виноват в смерти твоих родителей. Я ни в чем не виноват. Давай, я все тебе расскажу и объясню, как было? Может быть, тогда ты мне поверишь? Маша, нам просто это надо пережить, а вместе сделать это будет легче.
— Нет, никакого вместе! Я прошу тебя, уходи. Уходи отсюда, уходи, Леня! Уходи из моей жизни, из моей квартиры! — Психанув, Маша взяла бутерброд и бросила его в Леонида, попав в плечо, где остался жирный след.
— Маша...
— Я не могу больше.
— Маша, с тобой все в порядке? — покашливая, в комнату вошла Дарья. Стоя за косяком, подруга уже и сама не могла выносить ругань молодых людей. Она посмотрела на Леонида и сказала: — Ты разве не слышал, что тебе сказали? Иди отсюда. Иди, а то...
— Подожди, — строго перебил ее молодой человек. — Маша, мне надо тебе сказать...
— Так, все! Все, я сказала! — Дарья подошла к Леониду, взяла его за руку и попыталась вывести из квартиры насильно.
— Подожди, сказал!
— Ты что, дурак? Да она только успокоилась. Хочешь, чтобы она на себя руки наложила? Тебе мало смертей? — Дарья просто закидала парня вопросами.
— Да как ты можешь такое говорить?! Ты думаешь, мне все равно, что ли? Да мне тоже тяжело, если хочешь знать.
— Тогда вали отсюда, чтобы еще тяжелее не стало. — Дарья вновь и вновь толкала Леонида к выходу.
— Хорошо, я уйду. Но еще вернусь, когда докажу, что не виновен. Ты меня слышишь, Маша?! — прокричал он из коридора.
Мария слышала его, но всерьез не придала словам значения. Тем более что теперь ей было все равно.
Леонид был поражен, когда увидел Марию, сидящую во всем черном на диване, а перед ней на столе стояли початая бутылка водки и несколько бутербродов в тарелке. Горе сделала из любимой девушки совсем другого человека: бедную, дрожащую, ненавидящую всё и вся женщину. В этот момент ему больше всего на свете хотелось хоть как-то облегчить страдания Маши, но Светлана тогда, в больнице, была права — он сделал только хуже.
После ухода Леонида Мария сидела и плакала. Его визит больно ударил по девушке, несмотря на опьянение. Может именно поэтому она вылила на него всю свою ненависть. Однако когда он ушел, Маша поняла, что ей не стало легче, стало так больно, что хотелось на стенку лезть. А нахождение рядом лучшей подруги никак уже не влияло на ее чувства.
В какой-то момент взгляд Марии остановился на бутылке, и девушка поняла, что помочь сейчас ей сможет только водка.
***
На следующий день Леонид пришел в районное ОВД к Хохлову Олегу Георгиевичу, который вел его дело и который неделю назад допрашивал Марию и Светлану. Молодой человек понимал, что от расследования обстоятельств злополучной аварии, в которой погибли родители его невесты, зависит вся его дальнейшая жизнь.
Однако Хохлов остался равнодушным к словам подозреваемого.
— Олег Георгиевич, я точно помню, что именно черный джип выехал мне навстречу. По-моему, марки «Тойота», — сказал Леонид.
— Я это уже слышал, — небрежно бросил следователь. — Я принял вас, думая, что вы хотите заявить что-то новое. Что есть еще по делу? Ничего? — Олег Георгиевич демонстративно поднес к себе бумажку-пропуск, чтобы обозначить в ней время ухода гражданина Болотова и подписать.
— Олег Георгиевич, не торопитесь. А если я вам скажу, что вы просто работать не хотите? Или нет, лучше пожалуюсь на вас в письменном виде? — спокойно произнес молодой человек.
— Ну и стервец, однако, — хмыкнул полицейский. Он достал дело и стал показывать подозреваемому документацию. — Здесь протокол осмотра места происшествия, схема ДТП, заключение экспертов, показания свидетелей. И ничего из этого списка не свидетельствует в вашу пользу.
— Так вы разве не понимаете, почему это так? — возмутился Леонид. — Все эти документы подтверждают последствия, но никак не причину, что было на самом деле.
— И что вы мне предлагаете, Леонид Дмитриевич?
— Проверьте мою информацию. Кстати она должна была быть уже проверена первым делом и...
— Может, хватит указывать, что я должен делать?! — сорвался на парня капитан. — Может, вы сядете на мое место и поработаете за меня?
— А что, хорошая мысль!
— Не ерничайте, гражданин Болотов. Не в ваших это интересах.
— Ну, почему же? Хоть посмеюсь перед смертью, как говорится.
— Ладно, давайте, заканчивайте свой стёб и демагогию. Вот подпишите здесь. — Олег Георгиевич протянул Леониду листок бумаги с напечатанным текстом и полями.
— Что это? — поинтересовался молодой человек.
— Подписка о невыезде. До суда вы не должны покидать пределы города и обязаны явиться ко мне по первому моему требованию, — пояснил следователь. — Ознакомьтесь и распишитесь. И, кстати, можете быть свободны... пока.
— Да вы даже не хотите выслушать мои доводы. Почему? Протокол составляли без меня, потому что меня на скорой увезли. Посмотрите, во-первых, у вас на карте неправильно расположены осколки и фрагменты кузова автомобиля. Да мы сейчас с вами можем поехать и вы сами все увидите — там наверняка следы остались...
— Никуда я не поеду, — возразил офицер. — Зато я понимаю, что вам не хочется за решетку и сейчас вы хотите запутать следствие. А это новая статья, между прочим. Молодой человек, надо уметь отвечать за свои поступки и хватит уже юлить. — Хозяин кабинета выдержал паузу и добавил самые противные за весь разговор слова: — Все равно вам это уже не поможет.
— Ясно. Я так понимаю, вы для себя уже все решили. В документиках у вас все чистенько... А может, вас водитель джипа как-то заинтересовал? Материально, например.
Такой вопрос следователь никак не ожидал.
— Так, хватит, Болотов. У меня нет больше времени. Прошу вас покинуть мой кабинет, — сказал он.
— А вы уж определитесь, как ко мне обращаться: на «ты» или на «вы».
— Гражданин Болотов, покиньте мой кабинет, — повторил Хохлов. — А со своими сомнениями можете пойти в суд. Там вас выслушают очень внимательно. Все ясно? До свидания. — Следователь кивнул Леониду в сторону выхода из кабинета.
— Я вам обещаю, что докажу свою невиновность даже если мне потребуется целая жизнь, — пригрозил молодой человек.
— Пропуск не забудьте.
Леонид выскочил от следователя буквально в бешенстве. В тот момент он понял, что никто не собирается искать правду, и он не мог это просто так оставить — допустить того, чтобы Маша до конца своих дней считала его убийцей своих родителей.