Знаете, мои дорогие люди, я часто думаю над одной фразой, которая стала особенно популярна в середине шестидесятых. Не знаю, как в остальном Союзе, но в Ленинграде я сталкивался с ней где ни попадя: в магазине, в больнице, в ресторане, на улице. Даже когда ждал в потоке машин у светофора – в соседнем автомобиле сегодня опять услышал её. «Что важнее: любить самому или быть любимым?». Какая-то странная фраза.
Разве я не отдал бы всё за то, чтобы девчонка, которую чуть не сожрали волки на моих глазах, меня полюбила? Разве я этого не заслужил? Ради неё я сделал столько всего. Даже не знаю, своей ли я жизнью вообще жил. И тот ли я Эрвин Шнаакер, который уходил на войну? Глупо, но я, кажется, – это давно не я.
Жить с ней было несладко. Если бы такие фокусы выкидывала Линда, я бы давно десять раз её бросил. Своенравная, по-прежнему непрактичная, рассеянная в самый ответственный момент... Без присмотра она не выживет. Эта мысль тоже всё чаще точила меня, но прижмёт она меня крепко только через полгода.
А пока что я всё больше недоумевал, почему за все обещанные годы моя Бестия до сих пор гастролирует только по Советскому Союзу. Память у меня отличная. Я помнил, ради чего девчонка терпела домогательства министерского отродья. И вот в очередной раз передали по радио: музыкальный театр отправился покорять Европу.
– А ты почему не с ними? – спросил я Наташу, мирно попивающую чай с любимым итальянским грильяжем, который я доставал через десятых людей.
Обычно она отвечала:
– Ой, так я же болела, когда утверждали состав в Европу...
Или:
– А, так у меня что-то не то с загранпаспортом... А, так в этой опере нет моей партии...
И так несколько лет. Меня удивляло, насколько спокойно она объясняет все эти причины. Что происходит? Я чувствовал, что теряю терпение, и собирался уже наведаться ко Льву Бонифатьевичу, пока к нам в гости на день рождения девчонки не пришла Баязет.
– Вы почему не в ресторане отмечаете? – спросила вечно деловитая подруга, когда я зашёл в гостиную, чтобы поискать документы в трюмо. – Сороковник – дата круглая, отличная! Витя, что ж ты её не ублажил?
– Наташа суеверная.
– Да, я же забыла! – хлопнула себя по лбу Баязет. – Суеверней только черти.
Мы с ней захохотали к неудовольствию именинницы. Документ всё не находился.
– Полудурошная, ты долго будешь от Европы отлынивать? Париж, Вена, Варшава, Берлин...
И тут я услышал, как моя девчонка стукнула её по руке, а краем глаза ухватил, что ещё и приложила палец ко рту.
– Что? Я весной опять замуж выхожу, на гастроли не попадаю. Возьми мою партию и пой себе в три дырочки! А то вечно у тебя отговорки, как у идиотки.
Баязет никогда не скупилась на комплименты.
– Ты в своём уме? Я же прошу: умолкни! – шипела Наташа, косясь на меня.
Вот и они, нужные бумаги. Я закрыл трюмо.
– Витя, я надеюсь, то, что сейчас в твоих руках, – это свидетельство о браке? – пробасила гостья, положив в рот селёдку и в восторге закатив глаза.
– Естественно, – в тон ей отвечал я.
– И, надеюсь, с нашей сорокалетней?
– Да чёрт его знает.
Мы опять заржали как лошади. Наташа вздохнула: она привыкла к нашим нежным издевательствам в свой адрес.
– Собираю пакет для загранпаспорта. В апреле еду перенимать опыт немецких коллег.
Баязет присвистнула.
– Витю на конференцию посылают, – пояснила подруге Бестия.
– Куда посылают?.. Витя, как хорошо, что всего лишь на конференцию.
Пока мы смеялись, Наташа разлила шампанское по бокалам:
– Вчера он получил звание заслуженного хирурга города Ленинграда.
Она, как всегда, пролила мимо. Баязет загудела:
– Эх ты! Дай сюда! Суеверная, а не знаешь, что кто в начале застолья за бутылку берётся, тот до конца вечера всех и спаивает! Витя, заверяю тебя на все сто, – она деловито постучала пальцем по столу, – что эта тётка почти пенсионного возраста без тебя загнётся! На следующий же день!
– Да пей давай уже! – хмурилась Бестия.
– Ты бы знал, что с ней происходит на репетициях! То она торшеры роняет, то декорации, то на собственное платье наступает, и оно со смачным звуком распарывается... Там за ней слежу я, ты не волнуйся!
Она подняла указательный палец вверх, после чего ткнула им в себя.
– Спасибо, дорогая, – смеялся я. – За меня!
– За тебя, Виктор Петрович!
Мы весело чокнулись.
Продолжение читайте здесь: https://dzen.ru/a/ZV5N6m0uihfS1-_F?share_to=link
А здесь - начало этой истории: https://dzen.ru/a/ZH-J488nY3oN7g4s?share_to=link
Друзья, если вам нравится мой роман, ставьте лайк и подписывайтесь на канал!