Они привязали меня к дереву.
Я всего лишь хотел последний раз в году сходить по грибы: тепло оделся, взял с собой нож и корзинку, доехал на электричке до пустынной станции. Даже удивился, когда из соседнего вагона поезда вышла целая компания.
Обычно на этой платформе появлялся я один — и, может, пара деревенских жителей.
Но эти ребята в тёмных дождевиках и с рюкзаками решительно направились в лес. Я пошёл следом, уже предвкушая жареные грибы, и картошку с грибами, и грибной штрудель...
Мечты мои были прерваны ударом по голове.
Очнулся я около дерева: руки стянуты верёвкой, затылок неудобно упирается в кору. Ребята в тёмных дождевиках суетились, зажигали свечи, расставляли их на поляне в каком-то странном, только им знакомом рисунке.
Один из них вскинул голову, капюшон упал с высокого лба. Это оказалась женщина — большие глаза, острые скулы и кожа, бледная, словно снег.
Она подошла ко мне, пока остальные возились со свечами. Рука скользнула в карман дождевика — и достала мой нож.
— Простите за это, — сказала она удивительно спокойным голосом. — Мы не можем допустить, чтобы кто-то прервал ритуал.
А вот я чуть не сорвался на крик, который мог бы распугать всех птиц — если бы они не улетели на зимовку.
— Вы кто?! Вы... — воздуха в груди стало не хватать. — Меня убъёте? Принесёте в жертву?!
Через невыносимо длинную секунду она покачала головой.
— Что вы, мы так не делаем. Никаких жертв, обещаю.
— А что вы делаете?!
Она оглянулась на своих ребят: те начали зажигать свечи, натягивали между деревьев алую верёвку. Такая же удерживала в плену меня. Наконец она снова заговорила:
— Каждый год мы собираемся здесь, чтобы позвать зиму. Да... Просим её прийти скорее.
Наверное, недоумение отразилось у меня на лице. Взмахнув ножом, она пустилась в объяснения:
— Любой переходный период ужасен! Осень это грязь, слякоть и дожди. Осенью ты не знаешь, во что одеться, всегда слишком жарко или слишком холодно. Мир не стоит на месте, сходит с ума, — она покачала головой. — Но зимой всё успокаивается. Снег опускается на землю, замораживая боль. Всё проходит.
Один из ребят, так и не снявших капюшон, окликнул её. Девушка подняла белую ладонь. На тыльной стороне, среди линий судьбы и жизни, я увидел розовеющий рубец шрама.
— Поэтому мы призываем зиму. Умоляем её прийти быстрее. Пусть первый снег упадёт уже сегодня, пусть в лёд будут закованы все наши страхи, — она подняла нож. — Спасибо вам, кстати! Я забыла дома свой.
И прежде чем я успел что-то сказать, она чиркнула лезвием по старому шраму на своей ладони.
А потом шагнула в центр узора из огоньков свечей.
Спасибо, что прочитали! Подпишитесь на канал и поставьте лайк, чтобы видеть в ленте больше моих историй.
Мой новый хоррор-рассказ «Время привыкать к земле» уже вышел на Литресе~