Дома Светлана заставила Машу выпить успокоительного и немного поесть. Девушка по-прежнему находилась в глубоком шоке от всех последних событий и новостей. Старшая сестра постоянно теребила ее, не давая замкнуться и сойти с ума от горя.
— Мне нужно знать, как ты собираешься жить дальше, — сказала Света, обняв сестру.
— А что дальше? Дальше нужно организовывать похороны, — ответила Мария.
— Нут, похоронами я займусь сама. Ты не в состоянии этим заниматься. Я спрашиваю о Лёне.
— Света, я запрещаю тебе о нем говорить. Поняла?
Тон, с которым произнесла последние слова Мария, совсем не понравился старшей сестре. Она села напротив и сказала:
— Маша, в чем дело? Что я такого сказала?
— Повторяю, не говори о нем ничего. Я ничего не хочу знать о Леониде. Он убийца наших родителей, — пояснила Мария.
— Ты в своем уме? Еще ничего не известно, а ты уже Лёню в убийцы записала?
— Слушай, следователь все ясно объяснил и показал. Если бы не Леонид, то родители были бы живы. И виновником в данной аварии признан именно он.
— Еще суда не было.
— Будет. И наверняка не в его пользу. И правильно, потому что это он виноват!
— Господи, Маша, что за бред ты сейчас несешь? Еще даже нет результатов экспертизы. А ты говоришь — убийца. Он твой жених, между прочим.
— А тебе что, доказательства нужны, да? Экспертизу какую-то ждешь. Нашлась защитница! — Мария встала из-за стола, оставив в тарелке недоеденную яичницу, и, укрывшись пледом, села в кресло.
Света прошла в комнату за сестрой.
— Маша, услышь себя. Ты ведь Лёню как облупленного знаешь. И ездила с ним тысячу раз. Он прекрасно водит автомобиль, — привела железный довод Светлана.
— Да, я знаю. Лёня любит показать себя на дороге и какая у него классная тачка. А также любит полихачить. Скажи еще, что ты этого не знаешь. Если бы не он, Света, наши родители были бы живы.
Светлана тяжело вздохнула и присела на диван.
— Эх, Маша, Маша... — сказала она. — Ты ведь не можешь знать этого наверняка. А если в полиции ошибаются, и Лёня не убийца? Машка, посмотри на меня. Чего ты?.. Он же твой жених, почти муж, а ты такое говоришь. Знаешь, на дороге сколько случайностей может быть? И потом, ты ведь любишь его. Как ты можешь так легко от него отказаться. Вам сейчас нужно пережить это вместе.
— Легко отказаться? Нет, сестренка, мне совсем нелегко, потому что именно я привела его в дом. Если бы не я, то мама и папа сейчас были бы живы.
— Господи... — Света мотала головой и не верила своим ушам. Возможно, стоило сбросить такое отрицательное поведение на состояние сестры. — Сестренка, так недолго и умом тронуться. Ты-то здесь точно ни при чем... И Лёня не виноват, я в этом уверена. Представь, каково ему сейчас?
— Ты защищаешь его? Защищаешь, я смотрю. Ну, иди, защитница, иди, защищай убийцу наших родителей дальше. Иди!
— Маша...
— Уйди! Я не хочу тебя видеть! Уходи, Света!
— Как знаешь, — помолчав ответила Светлана. Девушка дала младшей сестре возможность забрать свои слова назад, но та ничего более не сказала, а только демонстративно отвернулась.
В этот момент Светлана никак не могла поверить в то, что все это происходит на самом деле. Мария, не разобравшись еще ни в чем, буквально отказалась от любимого человека. Заодно и ее выгнала, хотя ближе старшей сестры у Маши никого не было.
Светлана старалась не обижаться, понимая, что у сестры шок, и нужно время, чтобы человек пришел в себя. Поэтому она встала и молча ушла.
***
Оставив сестру дома, Светлана вернулась в больницу. Она хотела поговорить с Леонидом, которого врачи после операции уже перевели в палату. Несмотря на официальную версию следствия, девушка никак не могла поверить в то, что молодой человек мог быть виноватым в аварии.
Так же как и Мария, Света много лет знала Леонида. А когда он стал встречаться с ее сестрой, то видела его почти на всех семейных праздниках. Были и общие дела, и взаимопомощь. Не верилось ей, что друг семьи может так легкомысленно повести себя на дороге.
— Привет, — сказала Светлана, войдя в палату. На улице уже стало темнеть, поэтому она включила свет.
Кроме Леонида в помещении больше никого не было.
— Привет, Света! — обрадовался молодой человек появлению девушки. — Ты одна? А где Маша?
— Маша не придет. Она себя очень плохо чувствует.
— Не могу я представить, как вы себя плохо чувствуете. И мать, и отца — в один день... Слушай, Света, я тебе клянусь, я ни в чем не виноват.
— Верю, Лёня, верю. Ну, как ты тут?
— Да как я тут... Днем приходила мать. Врач говорит, чтобы лежал пока, не выпускает. А я не могу здесь уже находиться, мне к вам надо, Машу надо увидеть. Ко мне тут из полиции еще приходили. Они вообще, по-моему, думают, что это я виноват в аварии.
— Да, нас уже вызывал следователь на беседу.
Светлана посмотрела на Леонида. Перебинтованная голова, гипс на левом запястье, усталый и больной вид. «Бедный, — подумала она. — Лежит тут один и сделать ничего не может».
— Я клянусь тебе, что ехал по своей полосе, скорости не нарушал, с папой твоим разговаривал. Он мне что-то про мальчишник сказал... — Молодой человек прикрыл глаза, вспоминая последние секунды перед аварией. — Мы посмеялись... И вдруг на меня по встречке из-за фуры вылетел большой и черный джип. Я руль крутанул и ушел от прямого лобового столкновения, но из-за этого влетел в фуру. Дальше уже ничего не помню. — Леонид открыл глаза и посмотрел на Свету. — Слушай, ты объясни, пожалуйста, Маше, что все именно так и было. Мне просто ничего не оставалось делать, я не виноват.
— Да, Лёнечка, я обязательно передам ей твои слова. Только она сейчас не в том состоянии, чтобы тебя слушать... и меня.
— Черт. Мне надо самому к ней идти, но врач сказал, что только через два дня сможет отпустить. Я сразу к вам приду.
— Лёня, это хорошо, что тебя рано выпишут, но тебе не нужно никуда ходить. Иди домой. Сейчас тебе не нужно с Машей видеться, потому что ничего из этого хорошего не получится.
— Почему? Я не понимаю. Ты о чем, Света?
Девушка, еле сдерживая слезы, ответила:
— Маша считает, что это ты убийца. И она не хочет ничего слышать в защиту этого.
— Так тем более мне надо с ней увидеться. Я бы все сам ей объяснил, она мне поверит, поймет меня.
— Ты просто не видел, в каком она состоянии. Ей нужно сейчас успокоиться. Потом поговорите. Может быть, после похорон она захочет тебя выслушать, не знаю. К тому же, может быть, полиция выяснит, что ты не виноват. А пока она верит предположениям следователя, понимаешь? Просто потерпи, родной, не торопись. Только хуже сделаешь и себе и ей. Пообещай мне.
В этот момент Леонид лежал и думал, как ему поступить. Он разрывался на части, хотел увидеть Машу и объяснить ей все, а заодно успокоить. Ведь им обоим стало бы намного легче. Однако умом он понимал, что Светлана была права, и дал ей слово не встречаться с любимой девушкой. Такое слово трудно было сдержать, но попытаться можно было.
***
Прошло несколько дней. Сестры проводили в последний путь родителей, но так и не помирились. Рядом с Машей, которая все это время находилась под воздействием транквилизаторов, была подруга Дарья Скутина, взявшая на себя организацию поминок и ни на шаг не отходила от убитой горем Марии.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она находящуюся в прострации подругу, поставив перед ней поднос с чаем и бутербродами.
— Плохо, — еле слышно ответила та.
— Я понимаю, но все самое страшное уже позади, и тебе нужно научиться жить дальше. — Дарья положила свою ладонь на плечо подруги.
— Даша, я не хочу учиться жить дальше.
— Что ты такое говоришь?
— Единственное чего я хочу — чтобы эта боль, которая сейчас во мне, прошла. Но это невозможно. Кажется, она никогда меня не оставит.
— Тебе нужно как-то отвлечься. Понимаешь? Заняться чем-нибудь. Хватит лежать целыми днями и пить эти таблетки. — Дарья взяла упаковку медикаментов и изучающе посмотрела на золотистые капсулы.
— Чем, Даша? Здесь все напоминает о папе и маме. Знаешь, я даже стала ненавидеть эту квартиру.
— Но это же ненадолго. А квартиру тебе все равно придется продать, чтобы вам со Светой как-то наследство разделить.
— Нет, не придется, — ответила на это Мария. — Эта квартира завещана мне, а у Светы есть своя квартира. И вообще я не хочу об этом говорить.
— Машенька, не хочешь — не будем. Но так тоже нельзя, милая. Ты же себя мучаешь. Ну, не можешь сама отвлечься, есть народные средства. — Дарья вышла из комнаты и через минуту появилась вновь с бутылкой водки в руках и двумя рюмками.
— Ты что, Даша? Я не пью, — увидев страшные предметы, сказала Мария.
— Поверь, сейчас это нужно. — Подруга разлила по рюмкам прозрачную жидкость. — На, тебе сразу станет легче.
Маша не выпивала никогда в жизни, но в этот момент ей было уже все равно. Самое странное, что после водки ей действительно стало легче. Алкоголь моментально ударил ей в голову, и боль в груди как будто отступила. «А Дашка оказалась права — народные средства бескомпромиссны».