Корреспондент aif.ru вместе с бойцами аэроразведки 95-го полка 1-го Донецкого армейского корпуса провел день на позициях под Угледаром. Корректировка артиллерии по позициям противника, обстрел кассетными боеприпасами и задушевные беседы в «лисьей норе». Подробнее в репортаже.
«Кассеты — это беда»
«О! Это кассета опять прилетела. Ждем. Сейчас разбавят осколочными», — говорит мне боец с позывным Ленин.
Мы сидим с ним в тесной «лисьей норе» на заброшенных позициях где-то неподалеку от Угледара, высотки которого отчетливо видны, если на свой страх и риск сделать несколько шагов в открытое поле.
«Лисья нора» — это специальная яма в окопе, предназначенная, чтобы укрываться от массированных обстрелов, когда до блиндажа уже не добраться. Как правило, рассчитаны такие укрепления на одного. Нам же с Лениным пришлось потесниться и вдвоем укрыться под толщей донецкой земли.
В секунду небо разрывает свист, и оглушительный «бах» звучит совсем рядом. Земля откуда-то сверху мелкими комками стучит по каске. Артиллеристы ВСУ со стороны Угледара старательно чередуют кассетные боеприпасы и привычные уже мины. Где-то чуть дальше от нас вновь разрываются кассеты. Их не спутать ни с чем. Сначала в небе происходит взрыв, который рассыпается на десятки мелких разрывов, и вот уже верхушки лесопосадки секут мелкие осколки.
«Я, если честно, за все время, сколько работал на позициях, впервые столкнулся с кассетными боеприпасами. По нам работали всем — танками, артиллерией. Скидывали ВОГи (выстрел осколочный гранатометный, как правило, 40-мм — прим. ред.) с коптеров. Так, кстати, ранили моего напарника. Он тоже оператор БПЛА с позывным Малой. Скинули на него ВОГ. Его ранило, и "птичка" тут же улетела перезаряжаться. Хотели, видимо, либо добить, либо накрыть уже эвакуационную группу, — рассказывает Ленин. — Если бы кассета раньше в воздухе разорвалась, то нам пришел бы конец. Ее же не слышно на подлете. Если снаряд или мину можно определить по выходу или свисту, то с этой бедой гораздо сложнее. Ты не успеешь залечь. Кроме того, кассета накрывает сверху, не спасет, даже если ты упал. В мае кассет еще не было. Сейчас же их все больше».
«От лесополосы остались одни палки»
Ленин из местных. С тылового Харцызка. Хотя любой город в ДНР тыловой лишь условно. Если не могут достать минами, то долетает высокоточными HIMARS или Storm Shadow. Ленин не был в ополчении и все годы войны в Донбассе работал в мирной профессии. Осенью 2022-го принял решение пойти служить и вместе с Малым пошел оператором БПЛА в 95-й полк 1-го Донецкого армейского корпуса. Здесь тогда активно развивалось направление беспилотной летательной авиации.
«Сейчас еще не так сильно по нам бьют. Видимо, просто для профилактики. У меня бывало хуже», — успокаивает меня Ленин.
«Они нас однажды так утюжили, что от лесополосы осталась выжженная земля. Когда мы с Малым зашли на позицию минометного расчета, здесь была полноценная лесополоса, в которой можно было укрыться. Противник нашу позицию вскрыл и в течение недели нещадно клал по нам артиллерией. Разом прилетало по два десятка снарядов. Мы примерно прикинули. В сутки противник выпускал по нам по три сотни снарядов разного калибра. Так просидели в блиндаже все вместе, прижавшись к стене. Я когда выбрался наружу, местность не узнал. От кустов и деревьев остались лишь одни выгоревшие сучки», — делится впечатлениями Ленин.
Интеллигент из Москвы
Работа оператора БПЛА обывателями воспринимается как вполне безопасная. Но это далеко не так. Сегодняшний день тому доказательство, ведь начинался он с вполне спокойной и рутинной работы по разведке вражеских позиций и корректировке минометного расчета, а закончился в окопе под огнем вражеской артиллерии.
С Лениным, Шерлоком и их командиром с позывным Гусар мы приехали на позиции утром. Как объяснил нам Гусар, разведке полка удалось выявить новые позиции противника близ Угледара. Их-то и решили взбодрить работой нашего минометного расчета.
«Мы заметили с "птички", что противник окапывался в той местности. Взбодрим их малость, чтоб не чувствовали себя вольготно. Пока мы с Лениным будем корректировать нашу артиллерию, Шерлок будет следить за небом», — раздает боевые задачи Гусар. В зоне СВО он практически с самого начала. Московский врач, который бросил две работы в столице и отправился сначала помогать в госпитали Мариуполя, спустя несколько месяцев вступил в ряды 1-го Донецкого армейского корпуса и возглавил медслужбу одного из подразделений.
«Когда я пришел сюда, все было, мягко говоря, не слишком хорошо отработано. Чего греха таить, все, кто был в Донбассе весной 2022-го, видел, как вчерашнее ополчение путем проб и ошибок превращалось в настоящую армию. За год удалось затянуть сюда медиков-добровольцев. Всеми этими ребятами я очень горжусь. После уже решили создать на базе полка подразделение беспилотной авиации. Есть у нас операторы БПЛА, недавно пришли новобранцы для борьбы с дронами. Работаем и в направлении дронов-камикадзе», — говорит Гусар.
Пока Ленин с Гусаром с неба выслеживают позиции ВСУ и отдают распоряжения минометному расчету, в тени лесополосы за небом следит Шерлок. Рядом с ним лежит «китайская дронобойка». «Она уже настроена на необходимые частоты, но сейчас, когда наша "птичка" работает, запускать ее смысла нет. Зачем фонить? Слежу за небом своими глазами», — говорит Шерлок.
У него, пожалуй, самый интеллигентный вид из всей «полковой банды», с которой мы познакомились сегодня. Даже коренный москвич Гусар за полтора года СВО подрастерял замашки московского интеллигента и превратился в настоящего «пса войны». Шерлок еще лишь в начале своей трансформации. На СВО он второй месяц и пришел с несколькими другими новобранцами в подразделение, созданное для борьбы с вражескими БПЛА по аналогии с уже известными «Сурикатами».
«У России два союзника — армия и экономика»
Гусар не упускает момента, чтобы отпустить в сторону Шерлока пару колких шуток, но нам признается, что последний уже прошел серьезную прожарку и стал настоящим мужчиной. Шутки на войне лишь гражданским могут показаться обидными. Здесь же взаимные подколы в порядке вещей, а уж остроты от командира вещь обыденная, как выполнение боевых задач.
Шерлок из тех, кто долго думал, прежде чем все же отправиться в зону боевых действий. «Я сюда приехал не для того, чтобы вы все сюда приехали. Да это, в общем-то, и не нужно. Но в той или иной мере, насколько вы готовы и сколько у вас есть сил оторваться от семьи, от работы, от друзей, — все равно нужно вовлекаться в ситуацию, — обращается он к своим друзьям в Петербурге через объектив моей видеокамеры. — Нужно анализировать много разных источников, чтобы составить для себя собственное мнение. Я полтора года мониторил все инфополе и нигде не встретил мнение объективное или мнение, с которым я был бы согласен. Вовлечение общества важно, ведь шестеренки государства зашевелятся, и ситуация будет двигаться быстрее».
В продолжение разговора задаю Шерлоку вопрос, который постоянно вертится у меня в голове. Публика в зоне СВО сейчас разделилась на два лагеря. Это касается военных, гуманитарщиков, лидеров мнений, военкоров и много кого еще. Одни считают, что в условной Москве или Питере все должно быть милитаризовано, а граждане не должны думать ни о чем, кроме войны. Другие же, в том числе и я, считают, что сильная Россия, потому и сильная, что может отстаивать свои интересы, а общество может и не замечать происходящего. Шерлок внимательно слушает.
«Я считаю, что у России два союзника — это армия и экономика. Если все уйдут в окопы, то кто будет зарабатывать на продолжение СВО. Страны, которые нам что-то поставляют, делают это не бесплатно. Вторая сторона вопроса — это если сюда приедет еще десять миллионов человек, то что они здесь будут делать? Всех нужно одеть, обуть, накормить и обмундировать, а для этого опять же должна быть сильная экономика. Будет ли она сильной, если из экономики будут выдернуты десять миллионов? Мобилизация требует существенной материальной базы. Да и как человеку мне бы не хотелось, чтобы все мои друзья попали сюда. Я нашел в себе силы разобраться в ситуации, но многие к этому не готовы. Я не считаю, что нужно гнобить людей, которые стараются дистанцироваться от войны, потому что это сложно», — размышляет Шерлок.
На этой философской ноте и расходимся. У ребят из 95-го полка на повестке масса боевых задач. Угледар — одно из сложнейших направлений на Южно-Донецком участке фронта. У нас же, журналистов, задачи свои. Не боевые, но в чем-то схожие.
Больше срочных и эксклюзивных новостей — в телеграм-канале АиФ
