Прошло несколько недель. Ирина обжилась на новом месте, а также частенько заглядывала в гости к старшему брату.
Артем всегда был рад видеть сестру в своем доме и, по возможности, старался уделять Ирине как можно больше внимания: находил время для экскурсий и прочих прогулок по городу, и даже делал подарки.
Вот и в этот выходной день, когда Ирина пришла в гости, брат вручил сестре большой черный пакет. Мужчина не забывал и о жене, однако Элеоноре это было не нужно, но она молчала, делала вид, что ей приятно такое внимание.
— Что в нем, Артем? — поинтересовалась Ирина, заглядывая в темное пространство пластикового пакета.
— Доставай и смотри, — ответил брат.
— Вот это сюрприз! — доставая теплую кофту, обрадовалась молодая женщина.
— В выборе этой вещи мне помогла Элеонора. Я бы один не справился, честное слово.
— Но ведь мой вкус знаешь только ты. Зачем прибедняешься? Думаю, не зря на прошлой неделе ты со мной три часа по торговому центру мотался. — Ирина вспомнила ужасный для брата поход по магазинам. Тогда Артем пожалел, что согласился на эту авантюру.
— Выходит, что не зря, — вынужден был согласиться брат. — Ты примерь, вдруг мы с размерами не угадали.
— Не думаю, что не угадали. — Довольная Ирина приложила кофту к своим плечам и еще раз широко улыбнулась. Ей было приятно ощущать в ладонях нежную шерсть.
Возможно, другой человек и отказался бы от очередного подарка, но только не Ирина. Женщина не отказывалась буквально ни от чего в доме брата. Элеонора сразу заметила меркантильную натуру золовки, но терпела, потому что знала, что скоро это закончится, и они с Артемом заживут по-прежнему.
Тем временем Ирина отлично пользовалась доверием старшего брата. Ей нравилось некое опекунство Артема, ведь еще в детстве тот проявлял к ней заботу наравне с родителями и ни в чем не отказывал. Этот «сценарий» неплохо работал и сейчас, когда брат и сестра давно выросли. Просто не виделись много лет, и это обстоятельство, пожалуй, сыграло свою роль.
***
Вечером домой вернулась Элеонора. Сегодня она ездила навестить родителей и пробыла у них целый день. К этому времени Ирина уже покинула дом Воробьевых, и супруги сели за стол ужинать.
— Кофточка Ирине подошла хоть? — поинтересовалась Элеонора у мужа.
— Говорит, что да, — ответил тот.
— Не поняла. Она ее даже не мерила, что ли?
— Нет, но поблагодарила нас и сказала, что и так видно — подошла. Ирине очень понравился наш подарок. Кстати, как тебе мой? Серьги понравились? Родителям не хвасталась?
Элеонора задумалась, но, спустя несколько секунд перевела разговор на другую тему:
— А ты не слишком ли тратишься в последнее время? Мы даже перестали откладывать деньги, Артем. Ты ее балуешь. А меня балуешь, чтобы я не ворчала, так? Думаешь, я этого не понимаю?
— Что ты имеешь в виду?
— Просто подарки — это хорошо... Правда, когда они взаимные. Ирина тебе хоть что-нибудь подарила? Я уж не говорю о себе.
— Нет. Да мне, в общем-то, ничего и не надо, — пожал плечами Артем. — И ты сама должна понимать, что у Ирины сейчас все деньги уходят на ремонт дома.
— Конечно. А у нас все деньги уходят на твою сестру.
— Да ладно тебе, Эля. Разве я не могу побаловать свою младшенькую?
— Запомни, Артем, твоя Ирина давно уже не маленькая.
— Знаешь, в детстве ей не особенно везло с вещами. Родители были небогатыми. А когда я пошел учиться в институт, мать всегда выделяла из семейного бюджета деньги на приличную одежду, но только для меня. Ира же обходилась старыми вещами: в основном донашивала одежду за соседской дочерью Зоей. Мы дружили в те годы. Конечно, я понимаю, наверное, это глупо об этом вспоминать, однако я до сих пор испытываю чувство вины.
— Да, действительно, глупо. Но по поводу подарков, между прочим, есть общепринятое правило: сначала мы дарим, как принимающая сторона, а потом нам дарят. А твоя сестра даже ракушки нам с моря не привезла.
— Ой, Эля, тебе что, нужны эти ракушки? Я тебя умоляю...
— Конечно, не нужны. Но дело в знаке внимания, — пояснила Элеонора. — А сейчас она ежедневно к нам приходит, холодильник подчищает. А сама даже пачки печенья не принесла. Удивляюсь, как это твоя Ирина у нас на ужин не осталась.
— Эля, тебе еды жалко?
— Еды мне не жалко. Но я не понимаю такого потребительского отношения, тем более между родственниками.
Артем не стал спорить с женой. В вопросах этики и взаимоотношений Элеонора разбиралась лучше него, и мужчина всегда доверял ей в этом. Она, как человек со стороны, может взглянуть на обстоятельства иначе. Поэтому если Эля говорит о чем-то, то это не просто так, а самая что ни на есть объективная для Артема точка зрения.
Причем потребительское отношение Ирины, как говорила Элеонора, распространялось не только на Артема, но и на нее саму. Ведь она тоже является неотъемлемой частью семьи, на то уж пошло. Разумеется, что спустя какое-то время, это стало задевать женщину, и она сочла нужным объясниться по этому поводу с мужем.