Сергей Витальевич был недоволен. Он высказал мне о недопустимости такого безответственного поведения и, отвернувшись, рявкнул:
- Занимайся фонтанами! После них пиши статью о проблеме бездомных животных! Раздел о таинственном и невероятном отдам кому-нибудь другому! И деньги верни, которые тебе на командировку выдали! Нет, ну куда это годится?!
Уж лучше так. Вот только редактор не отвяжется со своей идеей расследовать тайны Гнезда. В таком случае может пострадать еще кто-то. Он отправит туда Симоткину. Глупую, беспечную девицу. Вечно хохочущую с декольте до самого пупа. Разве я могу допустить такое? Нет, нужно прикрыть эту лавочку с поездками в деревню колдунов.
- Но я почти дописала статью. Она будет готова к следующему выпуску, - соврала я. – Просто я имела в виду, что вернулась оттуда только потому, что собрала достаточно материала!
Это немного не вязалось с моим первоначальным демаршем, но в принципе с Сергеем Витальевичем могло прокатить. Он у нас вечно витал в облаках.
- Что ж ты сразу не сказала?! – кресло с редактором повернулось ко мне. – Какую-то истерику мне устроила… Когда я увижу статью?
- Послезавтра, - пообещала я. – Только можно мне ее дома закончить? Мне будет так удобнее.
- Конечно можно! – у Витальевича моментально поднялось настроение. – Там хоть таинственное и неизвестное будет?
- Будет, будет! – засмеялась я и вышла из кабинета.
Ничего, сочиню какую-нибудь околесицу с мистическим уклоном. Мне для этого хватит и одного вечера. Чай не литературный опус.
Выйдя на улицу, я посмотрела на пасмурное небо. Когда же выглянет долгожданное солнышко? И словно в ответ на мою мысленную мольбу тучи прорезал золотистый луч и заскользил по окнам, которые тут же засверкали. Так-то лучше!
Медленно шагая по парку, я посмотрела на фасад больницы, находящейся через дорогу. Интересно, что сейчас происходит с Маратом Зайнулиным? Любопытство просто снедало меня. А что если зайти? Как журналист местной газеты я вполне могла это сделать.
Ноги понесли меня сами, и вскоре я уже стояла в фойе больницы. В регистратуре меня внимательно выслушали, позвонили главврачу, а потом попросили подождать в зеленом уголке. Так у них называлась небольшая зона с диваном, двумя креслами, столиком и огромными цветами в большущих кадках.
Главврач сначала был недоволен моим визитом, но когда я объяснила, что это повысит рейтинг больницы, потому что только здесь смогли спасти почти мертвого пациента, он моментально передумал.
- Надевайте халат и следуйте за мной. А ведь это действительно уникальный случай! В моей практике такого никогда не было!
Мне выдали халат, бахилы и маску, после чего главврач повел меня в реанимационное отделение.
Марат Зайнулин лежал в отдельной палате и когда мы подошли к стеклянным дверям, я увидела возле его кровати красивую брюнетку. Она плакала.
- Вообще-то мы сюда никого не пускаем, но как вы понимаете… Это его супруга. Да и состояние пациента позволяет.
- Я понимаю, - быстро ответила я. Еще бы они не пустили к Марату Зайнулину жену!
К нам подошла медсестра и что-то тихо сказала главврачу. Тот раздраженно передернул плечами и обратился ко мне:
- Прошу вас, подождите меня здесь. Рабочие моменты.
- Да, конечно! – я присела на больничную скамью. – Я подожду вас.
Они ушли, а я прижалась к стене и «поехала» ближе к двери, чтобы хоть одним глазком заглянуть внутрь палаты. К моей радости дверь оказалась немного приоткрытой. Тихий голос женщины я услышала сразу.
- Ты пугаешь меня, Марат! Прошу, перестань! Наша жизнь и так похожа на ад! Ты держишь меня как игрушку, а сейчас…
- Женщина, уйди. Ты раздражаешь меня, - ледяной голос прозвучал так жутко, что по моему позвоночнику пробежали мурашки. Он точно не похож на человека, в которого несколько раз стреляли.
- Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что с тобой произошло! – обиженно произнесла его супруга. – Как ты можешь…
- Уйди! – рявкнул Марат, и она подскочила со стула. – Пока я не придушил тебя!
В этот момент я увидела его лицо и ужаснулась. Зайнулин сам по себе был красивым мужчиной, но сейчас его внешность изменилась. Нет, она не стала хуже, просто в ней появилось нечто инородное. Я бы сказала, она стала чересчур выразительной. Агрессивной. Жесткой. С легким налетом затаенного знания, скрытого от смертных людей. Демон овладел телом бандита полностью.
Тем временем женщина выскочила из палаты и, рыдая, побежала по коридору. Бедная… Я представляю как ей тяжело. Наверное, жизнь с Зайнулиным не была мёдом. Хотя она сама ее выбрала, что теперь сетовать…
- А вот и я! – раздался позади меня громкий голос главврача. – Мы можем продолжить!
Взгляд демона метнулся в сторону двери, и я застыла, загипнотизированная им. Все вокруг превратилось в белый шум, а я как кролик перед удавом находилась на грани сердечного приступа.
«Кто ты? Кто ты?» - прозвучал в моей голове настойчивый голос. – «Кто ты? Я видел тебя».
Я чувствовала, что в мою голову пробралось нечто чужое, оно ждало ответа, оно хотело понять. Оно тоже было растеряно.
Демон не помнил меня! Он не знал, кто я такая и что нас с ним связывало. Но явно что-то ощущал.
Тем временем Кардук привстал, продолжая буравить меня взглядом. Его руки, упирающиеся в края кровати, тряслись. Похоже, все-таки тело Марата Зайнулина регенерировалось не так быстро, и демону было тяжело.
- Вы слышите меня?! – нашу «связь» оборвал громкий голос главврача и, дернувшись, я вырвалась из плена адских глаз.
- Да, да… продолжим? – я поднялась. – Может, перейдем в другое место, чтобы не смущать пациента?
Мы еще немного поговорили о чуде Зайнулина. Я пообещала, что напишу статью и с облегчением покинула больницу. Свежий воздух привел меня в чувство. Ощущение тяжести прошло, казалось, будто с меня сняли каменную плиту.
Итак, что мне удалось узнать. Демон живет в теле бандита и скорее всего со временем оно регенерируется полностью. Но вопросов оставалось больше, чем ответов. Он не помнит меня, только надолго ли это? Что Кардук станет делать, выйдя из больницы? Отправится в деревню, где его ждут колдуны?
Моя душа была не на месте. Зло ведь не станет просто сидеть, сложа руки. Демон пришел сюда не просто так.
Как жить, зная, что где-то происходит нечто ужасное?
Я остановилась и с удивлением обнаружила, что стою перед воротами храма. Как меня сюда занесло, ведь он находился совершенно в другой стороне?!
Лишь черный бархат, на котором
Забыт сияющий алмаз,
Сумею я сравнить со взором
Её почти поющих глаз.
Её фарфоровое тело
Томит неясной белизной,
Как лепесток сирени белой
Под умирающей луной.
Пусть руки нежно-восковые,
Но кровь в них так же горяча,
Как перед образом Марии
Неугасимая свеча.
И вся она легка как птица
Осенней ясною порой
Уже готовая проститься
С печальной северной страной
Николай Гумилев — Лишь черный бархат, на котором: