Вера неспешно шла с работы домой. Как же хорошо на свежем воздухе, особенно когда весь день просидела в кабинете.
На лавке сидели три бабушки. Классические «штирлицы» у подъезда. Они пристально смотрели на Веру и шушукались о чём-то.
— Ну вы только гляньте, бабоньки, новая жиличка идёт с третьего этажа. Странная девица. Лицо сурьёзное, не по возрасту, видать, Крым и рым прошла…
И на платье гляньте, ещё чуть — и исподнее видать будет. Ни стыда, ни совести. Срамота. В наше время молодёжь другая была.
— Ой, Семёновна, да вспомни, на танцы бегали в каких платьях коротких, маменька тоже ругалась, а нам всё нипочём. А у этой ещё ничего платье, приличное.
— Не было такого, не бреши, Петровна. Мы порядочные были, не то что эти, нонешние…
— Ну это да, более целомудренные были. Ой, смотрите, к ней на машине хахаль подъехал. Милуются, тьфу, противно глядеть!
А вы на него гляньте! Мордастый какой, и лысый, точно головорез или наркоман. Или сутенер её…
— Нюся, ну ты загнула. Обычный мужчина, на моего внука Пашку похож.
— Гляньте-ка, сумки достают из багажника. И откуда только деньги такие, продуктов вон накупили сколько. Мне на свою пенсию столько не купить. Не иначе бандюк, вот не зря морда его не понравилась.
И она, гляньте, как выслуживается, пакеты хватает. Мой супруг покойный, Николай, всегда сам носил сумки, мне не позволял, ценил…
— Ага, Петровна, так ценил, что пил беспробудно, и бил тебя…
— Цыц, Семёновна, о покойных не говорят плохо.
— Ну, всё понятно. Полюбовник это её, снабжает продуктами, деньги даёт, а она и рада стараться. Внешностью — то Бог обидел, вот и пользуется случаем. Ножки худосочные, волосёнки редкие, и нос, как у БуратинЫ. Ну кто на такую позарится?
Вера зашла в подъезд, и старушки принялись обсуждать других жильцов дома.
На следующий день Вера снова увидела троицу, сидящую на той же скамье.
Она подошла поближе, поздоровалась и пошла дальше.
— Ишь, здоровляться начала, а то пройдёт с каменным лицом и не смотрит на нас. Будто мы пустое место. Гордячка какая, ты гляди.
Нет, чтобы остановиться, рассказать о себе, кто такая, откуда, семейное положение разъяснила бы.
А то сиди тут, ломай голову. Не по-людски это, бабоньки.
— Ой, девчата, плохо мне что-то, — сказала Семёновна и начала закатывать глаза.
— Семёновна, ты чего? С сердцем плохо? Надо скорую вызвать! Помогите! Женщине плохо! — визгливым голосом закричала Петровна.
Вера услышала крик и подбежала к скамье.
— Что случилось? Где болит?
— Скорую лучше вызови, чем вопросы задавать! — огрызнулась Петровна.
— Я врач, кардиолог. А скорую обязательно вызову сейчас, — ответила Вера.
— Как врач? А с виду не похожа, — тут же откликнулась Семёновна.
— Вроде отпустило, не надо скорую.
— Часто у вас такое бывает? В больнице были? Анализы давно сдавали? — поинтересовалась Вера.
— Да что толку с этих больниц, не слушают там нас, никому старухи не нужны. Так и говорят, вам сколько лет, бабушка, чего вы хотите?
— Голубушка, расскажите о себе. Видим, ходишь тут мимо, а кто такая, не знаем, непорядок, — вклинилась в разговор Петровна.
— Меня Верой зовут, временно тут поживём с мужем, пока ремонт в нашей новой квартире делают.
— Ой, так это муж твой? Видный мужчина такой, красивый… Вы идеальная пара. А что же, детки есть у вас?
— Деток пока нет, но планируем…
— И правильно, пора рожать уже, а то часики-то тикают, бабий век короток. А ты и не молодица уже, чего тянуть…
Вера замолчала, не стала говорить, что у них не получается с мужем, а то "бабушки — авиценны" диагноз сразу же поставили бы.
— Верочка, вот смотрели на вас и просто любовались. До чего же стройная, как кипарис, да красивая. Так и подумали с бабоньками, не иначе учительница или врач.
И муж твой приятный. Кем работает?
— Муж электрик, и очень хороший.
— Ой, мне как раз надо проводку на кухне починить. Верочка, ну пусть заглянет в 56-ую квартиру, мне очень надо… И ещё, в какой поликлинике ты работаешь, мне бы сердечко проверить…
— Хорошо, я передам. Я в 127- ой поликлинике работаю, приходите. Мне надо идти уже. Всего хорошего.
— Вот же повезло нам с жиличкой. Свой врач и электрик. А она и впрямь очень даже симпатичная, и чего мы раньше не разглядели…
Теперь Вера практически каждый день выслушивала жалобы на своё здоровье от бабушек. Они, не стесняясь, приходили к ней домой. Просили померить давление, рассказывали, как спалось, что болит.
Мужу Веры тоже добавилось работы. У бабушек постоянно что-то перегорало, и они считали своим долгом обратиться к нему.
Ремонт в квартире был закончен, и Вера с мужем съезжали с временной квартиры.
— Ну всё, бабулечки, мы уезжаем, не болейте!
— Ой, Верочка, жалость-то какая… Привыкли уже к вам.
Вера помахала рукой, села в машину и выдохнула. Она решила тщательно скрывать на новом месте, кем она работает, иначе никакой личной жизни…
— Эх, бабоньки, хорошая Вера была, жаль уехала. Ой, смотрите, что это за фифа идёт в наш подъезд, губищи, как у утки. Во молодёжь пошла! В наше время такого не было! Кстати, надо спросить её, кто такая, может эта новая жиличка пригодится нам…
