Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 206 часть 9
Лена смотрела на мать и удивлялась столь резким переменам её настроения. Мать было не узнать, её словно подменили: она улыбалась и перестала ворчать.
— А тумблер-то работает! Да ещё как работает, — радуясь подумала Лена. — Надо почаще им пользоваться. А всего-то представила и переключила его с ненависти на любовь, а результат налицо! Мама меня опять любит, и я это чувствую.
Иван тоже не мог понять, что с Татьяной происходит? Почему она вдруг повеселела и стала чертовски привлекательна. Он подошёл к жене и поспешил произнести комплимент:
— Зайка моя! Ты прелесть.
— Да неужто? — кокетливо переспросила она и одарила его голливудской улыбкой.
Муж ошалел и лишь кивал как китайский болванчик*, подтверждая, словно боясь, что ему это снится и он может проснуться в любую секунду.
— Ванечка, с тобой всё нормально? — обеспокоилась Татьяна, глядя на него. — Ты как будто не в себе, счастье моё.
— Так, конечно, — Иван опять мотнул несколько раз подряд, — у меня жена враз стала ангелом во плоти. Да я уже и забыл, когда ты такой была, Зайка моя! Любимая Зайка! — он чмокнул её несколько раз.
— Да что с тобой, Ванечка? Не муж, а золото! — опасаясь, что она его сглазит, на всякий случай сплюнула трижды через левое плечо. То же самое, для верности, проделал и он. — А ты-то чего плюёшься?
— Так тоже сглазить тебя боюсь, счастье моё! — искренне признался он.
— Кому скажу — не поверят! — от счастья глаза у Татьяны заблестели.
— Ага-а! — согласился с ней супруг.
— Наваждение какое-то! — Ширяева смахнула рукой пот со лба. — Как будто я — это не я! А ты не ты, — сказала она мужу.
— Да мы это! Мы, Зай! — Иван, светясь от счастья взглянул на дочь и попросил: — Ленка подтверди!
— Подтверждаю! — Лена не сдержалась и засмеялась, мысленно удивляясь происходящему: — Вот их колбасит так колбасит. Тумблер переключила и откуда только любовь взялась.
— Ну что мы дурака-то валяем? — вдруг очнулась Татьяна. — Мясо купила, готовить надо, а мы с тобой, Ванечка, воркуем как голубки.
— Зайка моя, да я готов голодать, но лишь бы только это счастье длилось вечно!
— Ванечка, а архаровцев-то кто будет кормить, а? — с улыбкой спросила она и дала указание дочери: — Доченька, ты давай-ка, мясом займись!
— Хорошо, мам! — улыбнулась Лена. Ей приятно было слышать, что мать опять назвала её доченькой.
— Косточки на суп оставь, а кусочки, что получше на мясо по-французски пойдут, а остальное на фарш пустим.
— Как скажешь, мамуля!
— Мамуля?! Это что-то новое. Ой, Ленка. Ленка-а, — Татьяна мечтательно вздохнула, — всегда бы ты была такой покладистой, и мы бы с тобой душа в душу жили!
— Я постараюсь, мамочка.
— Да уж постарайся! — смеясь воскликнула мать. Выглянув в окно, она увидела соседок и не сдержалась: — Сидят, старые перечницы. Ну я им сейчас задам. Запомнят они меня на всю жизнь! Это же надо, такое про мою любимую доченьку сказануть.
— А может ну их, Зай? — с нескрываемой любовью Иван заглянул ей в глаза. — Главное, что у нас всё хорошо! С Ленкой всё выяснили, сейчас мяса наедимся.
— Нет, Ваня. Такое на самотёк пускать нельзя. Оговорили Ленку, так пусть свои слова назад забирают.
Иван посмотрел на мясо, которое купила жена и заметил:
— Удачно ты мясо отхватила!
— А-то! — довольная собой ответила Татьяна. — Нам на отдел мясо выделили, и начальница-то конструкторского бюро, — она посмотрела на дочь и тараторя пояснила, — Соньки Сухоруковой мать, к нам обратилась. Говорит: «Девчата, надо бы человека два-три толковых выбрать, чтобы могли мясо разделить на всех, взвесить и посчитать». Ну я сразу руку-то и подняла. Я же привычная к этому делу: на рынке-то картошку с детства продавала и продаю. Копейке счёт знаю. А она посмотрела на меня с недоверием, но так как желающих-то кроме меня и моей Савицкой не было, согласилась. Весы нам дали и кабинет освободили. Я со списком по отделу пробежалась: сайгача́тину-то** не каждый ест. И давай мы с Галиной Владимировной мясо делить. Себя-то мы, естественно, не обидели. А потом куски взвесили, я грамм так на десять-двадцать прибавила для верности, чтобы себе не в убыток и дело-то пошло. Да так пошло, что я двадцать пять рублей с лишним на этом ещё и подзаработала. А Савицкая-то даже и не заметила. Вот я как всё провернула-то и с наваром осталась и с мясом.
— Ну ты даёшь, Зай! — удивился Иван. — А я бы не смог так.
— Хочешь жить — умей вертеться!
— Мамочка, но это же нечестно, — дочь разочарованно посмотрела на Татьяну.
— А честности в нашей жизни не жди. Тут кто кого объегорит. Вот поживёшь с моё и сама точно так же делать будешь.
— Не буду.
— Доченька, а ты не зарекайся! Я ведь тоже такой раньше не была, а жизнь-то заставила. Для вас же стараюсь!
— Но ты же партийная, мама! — напомнила ей Лена.
— И что с того? — мать повела плечами. — Партийные, что, по-твоему, не люди что ли? Это только по молодости кажется, что они честь и совесть нашей эпохи, а поглубже-то копнёшь и за головушку возьмёшься. Да они точно такие же, как и все: грешат, каются, детей ро́стят и готовы за них в доску разбиться, чтобы они жили лучше, чем мы. Посмотрела я на партийных-то: вся власть в их руках. А где власть, там и порок. Так всегда было, есть и будет. Вот вырастешь, в партию вступишь, тогда поймёшь.
— Не хочу я этого понимать. Без партии обойдусь.
— Это партия без тебя обойдётся, а ты нет! — решительно заявила Татьяна, словно находясь на партийном собрании. — Если бы я в партию не вступила, то мне бы до сих пор ни одной квартиры не дали, а я уже сколько их поменяла, помнишь? — Она стала перечислять и загибать пальцы: — Сначала комнату в коммуналке дали, потом я её на однокомнатную поменяла; архаровцев родила и почти сразу же в двушку перешла; а из двушки в трёшку, через год как Прошка родился. А без партии так бы и скиталась по частным комнатушкам. Вон, — она кивнула на Ивана, — отец не даст соврать.
Но Иван промолчал, зная, что не только партия поспособствовала улучшению их жилищных условий, но и шашни жены с нужными людьми.
Татьяна толкнула речь, рванула на улицу разбираться с Петровной и её подружа́йками. Вскоре послышались крики и Татьяна, гордо размахивая доказательствами невинности дочери, прокричала:
— А вот это вот видели?
— Теперь видим, но век бы не видать! — смеясь ответила ей Петровна. — И чё ты теперь трясёшь-то этой тряпкой как флагом?
— Так я же мать! Дочь свою в обиду никому не дам.
— А нам-то это зачем? Мы поговорили и тут же забыли. А ты концерт на всю улицу устроила. Теперь на весь город свою дочь сама же и ославила.
— С чего это вдруг?
— А с того: сайгача́тины** купила, мазнула на тряпицу и здрасте-пожалуйста: доказательство готово!
— Какой ещё сайгача́тины? Я и слыхом про неё не слыхала. Говядину я взяла.
— Ну да. Ну да-а, — всему заводу сайгача́тину сегодня давали, а тебе персонально говядину привезли.
— А хоть бы и так! Завидуйте молча! — Татьяна гордо подняла голову и продолжила: — Но не дай Бог ещё про дочь свою подобное услышу, то пеняйте на себя: по судам за клевету затаскаю. Вы меня знаете. Экспертизу недолго сделать, чтобы честь дочки подтвердить. Я вас предупредила!
Иван стоял у окна и восхищался женой при дочери:
— Мамка-то за тебя горой, Ленка! С такой не пропадёшь.
— Да, мама молодец!
Пояснение:
китайский болванчик* — статуэтка с качающейся головой
сайгача́тину ** — мясо сайгака, сайгак — парнокопытное млекопитающее из подсемейства настоящих антилоп
© 19.08.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 206 часть 10 Порадуй старуху будет опубликовано 20 августа 2023 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓