Шёл 355-й день блокады. В этот день по приказу Гитлера немцы должны были войти в город. Но ленинградцы и не думали сдаваться или бояться врага. 9 августа 1942 года в зале Ленинградской филармонии была исполнена Седьмая («Ленинградская») симфония Дмитрия Шостаковича. Произведение, предрекшее победу советского народа. Музыка, которая не позволяла никому, кто её услышал, даже задуматься об отступлении. Как написал в последствие один из критиков: "Какой дьявол может победить народ, способный создавать музыку, подобную этой!"
"Над Седьмой симфонией я начал работать 19 июля, - писал композитор. - Работал я и в ночное, и в дневное время. Случалось, что во время работы били зенитки и падали бомбы. Я все-таки не прекращал писать. 25 сентября в Ленинграде я отпраздновал день своего рождения. Мне исполнилось 35 лет".
Седьмую симфонию Дмитрий Шостакович начал писать с самых первых дней Великой Отечественной войны. Вместе с тем, уже 23 июня композитор был в военкомате – просил принять его добровольцем в Красную Армию. Но получил отказ со словами: «Здесь вы нужнее». Шостакович не сдавался и после того, как Сталин выступил с призывом о создании народного ополчения. Композитор уже на следующий день был на сборном пункте завода «Полиграфмаш». И снова отказ. По просьбе друзей и знакомых он был зачислен на строительство оборонных сооружений. Работу на стройке он совмещал и с работой в консерватории. Очередные попытки попасть в ополчение привели к тому, что ему поручили возглавить музыкальную часть Ленинградского театра народного ополчения.
"В отпуск я не пошел, дневал и ночевал в консерватории... Я был зачислен заведующим музыкальной частью в театр народного ополчения... Вопреки моей воле меня хотели эвакуировать из Ленинграда".
Шостакович остался в осажденном городе и стал предпринимать новые попытки попасть в армию. В итоге Дмитрий Шостакович был принят в противовоздушную оборону. Шостакович тушил загоравшиеся дома и зажигательные бомбы, выполнял другие противопожарные функции.
Казалось бы, сил и времени не могло быть на то, чтобы писать музыкальные произведения. Но такое занятие не вытесняло из него композитора. Напротив, будучи в эпицентре событий, он стремительно переносил своё видение войны на нотный стан. Именно там, на пожарном посту №5, и родились первые три части его Ленинградской симфонии.
«В перерывах между работой я выходил на улицу и с болью и гордостью смотрел на любимый город. Он стоял опаленный пожарами, испытавший все страдания войны. Ленинград боролся. Это была мужественная борьба».
Порой между нотами появлялись буквы "в.н." - "воздушный налет". Тогда композитор оставлял ненадолго музыку и становился пожарным. Но становился он им для того, что знать, о чем дальше писать в своём музыкальном произведении.
Когда началась блокада, Шостакович возражал против эвакуации, но все же, хоть и с трудом, его убедили покинуть город. 1 октября 1941 года он с женой и детьми был вывезен в Куйбышев. С собой он вёз самую большую ценность - ноты неоконченной симфонии.
Большой зритель познакомился с Седьмой симфонией 5 марта 1942 года в Куйбышеве. В это время именно там в эвакуации находился Большой театр, оркестр которого и исполнил ее в местном театре оперы и балета. Премьера симфонии транслировалось не только на Советский Союз, но и за границу. Перед началом трансляции выступил Д. Шостакович. Следующее исполнение произошло 29 марта уже в Москве.
А вот оркестр Ленинградской филармонии под руководством Евгения Мравинского исполнил ее чуть позже в Новосибирске, поскольку находился там в эвакуации. 22 июня 1942 года премьера Седьмой симфонии состоялась в Лондоне, а 19 июля в Нью-Йорке. Но главная премьера была еще впереди. Было решено провести премьеру симфонии в блокадном Ленинграде.
2 июля 1942 года под сплошным огнем немецких зениток та самая ценность была возвращена в блокадный Ленинград - доставлены четыре объёмные нотные тетради с партитурой Седьмой симфонии, премьера которой состоялась в Куйбышеве 5 марта.
На следующий день в "Ленинградской правде" появилась коротенькая информация: "В Ленинград доставлена на самолете партитура Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича. Публичное исполнение ее состоится в Большом зале филармонии".
"Посвящается городу Ленинграду" – гласила обложка.
Когда партитура была доставлена к главному дирижеру Большого симфонического оркестра Ленинградского радиокомитета Карлу Ильичу Элиасбергу, он был озадачен. Несмотря на то, что он сам выступал инициатором проведения концерта в Ленинграде, дописанный рукой Шостаковича комментарий ввёл его в замешательство: "Участие этих инструментов в исполнении симфонии обязательно". А именно - восемь валторн, шесть труб, шесть тромбонов.
Чтобы исполнить симфонию в том виде, в котором её написал композитор, требовались около 80 человек. В оркестре же радиокомитета из 105 человек играть могли лишь 15. Остальные либо были эвакуированы, либо были неспособны передвигаться, либо уже были мертвы. Шатаясь от слабости, Элиасберг обходил госпитали в поисках исполнителей. Например, ударника Жаудата Айдарова он нашёл уже в мертвецкой, где случайно заметил, что пальцы музыканта слегка шевельнулись. "Да он же живой!" - воскликнул дирижер, и это стало вторым рождением Жаудата.
По приказу командования в Ленинград стали прибывать музыканты, отозванные с линии обороны. В документах у них значилось: "Командируется в оркестр Элиасберга".
Дата концерта была назначена на 9 августа, а это значит, что у оркестра был всего лишь месяц, чтобы подготовиться к исполнению Симфонии.
Про тот день, 9 августа, сам дирижёр впоследствии скажет: "С таким воодушевлением мы не играли еще никогда. И в этом нет ничего удивительного: величественная тема Родины, на которую находит зловещая тень нашествия, патетический реквием в честь павших героев - все это было близко, дорого каждому оркестранту, каждому, кто слушал нас в тот вечер..."
Тех, кто слушал, было много. И не только в зале. Те, кто не смогли попасть в филармонию, слушали концерт на улицах у репродукторов, в квартирах, в землянках и блиндажах фронтовой полосы. В этот день симфония транслировалась по радио и громкоговорителям городской сети.
"И когда переполненный зал взорвался аплодисментами, - вспоминал Элиасберг, - мне показалось, что я снова в мирном Ленинграде, что самая жестокая из всех войн, когда-либо бушевавших на планете, уже позади, что силы разума и добра победили".
За 80 минут, что звучала музыка Шостаковича, ни один снаряд не упал на улицы Ленинграда, ни один самолёт врага не смог взлететь с аэродромов. В это время по приказу командующего фронтом генерала Л.А. Говорова вёлся непрерывный огонь по врагу - операция называлась «Шквал».
Когда музыка окончилась музыка, Говоров прошел на сцену и поблагодарил дирижера, закончив словами: «Мы тоже исполняли симфонию, только артиллерийскую».
Слушали концерт и осаждавшие город немецкие войска. Немцы обезумели, когда услышали музыку в блокадном городе. Они были уверены, что город умер, а если и не умер, то близок к этому моменту. Ведь ещё год назад Гитлер обещал, что именно в этот день его войска пройдут торжественным маршем по Дворцовой площади.
Но Ленинград был жив – все дни блокады. Несмотря на попытки противника сломить тело и дух каждого жителя осаждённого города. И звуки Симфонии в блокадном Ленинграде стали криком жизни всех его жителей – мы живы, и мы победим!
9 августа навсегда стал Днем Шостаковича. В день его смерти "Ленинградская симфония" гремела во многих концертных залах мира, прославляя торжество жизни. На календаре было 9 августа 1975 года.
Статья подготовлена по материалам из открытых источников.
Фотоматериалы - из открытых источников.
