Первая часть про Яна Виткевича здесь
К середине 1830-х годов в Великобритании во всё большей степени полагали необходимым серьёзно относиться к любым действиям России в Персии, которые могли представлять угрозу английским интересам в регионе. Посол Англии в Тегеран Джон Макнил полагал, что Англия должна приложить все усилия для того, чтобы не допустить сближения России и Персии. Он полагал, что Великобритания не только сможет устранить таким образом угрозу для своих колониальных владений, но и вытеснить Россию с персидского рынка. Для оказания необходимого давления на Россию Макнил предлагал заключение союза между Персией и Великобританией.
Одновременно с этим Англия вынашивала планы агрессивных действий в отношении афганского правителя Дост-Мохаммада. В идеале результатом этой политики Англии должно было стать создание в Средней Азии коалиции ряда мусульманских государств, направленной против России. Англия рассчитывала на противостояние эмира Кабула с другими афганскими правителями, в частности с Кандагаром.
Россия также преследовала свои интересы в регионе, стремясь обеспечить себе поддержку, как Персии, так и Афганистана. Скорее всего, в России не вынашивали планы, непосредственно угрожающие английским владениям в Индии. Для реализации подобных намерений у России не было необходимых ресурсов. Однако усиление давления на Великобританию в Средней Азии должно было помочь реализации российских интересов на Ближнем Востоке. В первую очередь, Россия была заинтересована в выгодном для себя решении Восточного вопроса, то есть в получении контроля за турецкими черноморскими проливами.
Столкновение интересов множества держав нашло выражение в событиях Гератского кризиса. Город Герат занимал важное стратегическое положение на перекрёстке коммуникаций в центре Азиатского континента. Некогда Герат был частью Персидского государства, однако потом стал независим. Быть полностью суверенным Герат не мог, продолжая оставаться объектом спора между Персией и Афганистаном.
Значительной была роль этого государства и в экономическом плане. Англия планировала, взяв Герат под контроль, усилить своё торговое присутствие в Афганистане. Российские купцы к тому времени активно поставляли в Афганистан различные металлы, торговля велась преимущественно через каспийское море и Персию. Присутствие англичан угрожало этой торговле.
Россия рассчитывала удержать Персию от активных действий, опасаясь, что начало войны создаст опасность укрепления отношений между Англией и Афганистаном. Однако осенью 1837 г. войска шаха Мухаммада осадили Герат. Это, естественно, вызвало недовольство со стороны Афганистана, который готов был согласиться на наличие в Герате независимого правителя, но не переход его под власть Персии. Шах планировал взять Герат за несколько месяцев, однако его войска оказались не настолько подготовлены, чтобы захватить хорошо укреплённый город. Тем более правитель Герата понимал, что Англия не захочет допустить такого укрепления Персии.
Именно в это время и началась новая дипломатическая миссия Яна Виткевича. Перед российским дипломатом стояло несколько конкретных задач. Он должен был убедить афганскую элиту в необходимости консолидации. Помимо этого он должен был убедить афганского правителя пойти на примирение с Персией. Окончательным итогом этих действий должно было стать оформление тройственного афганско-персидско-российского союза, который создал бы новую геополитическую реальность, откровенно невыгодную для Великобритании. Виткевич также должен был заинтересовать афганского правителя материальной помощью со стороны России. Для борьбы с Англией из русской казны планировалось отпустить около 2 миллионов рублей. На такую же сумму планировалось поставить в Афганистан различных товаров.
В столице Персии Виткевич был принят российским посланником графом Симоничем, который активно выступал за заключение Россией союза с афганским эмиром против англичан. Из Тегерана в сопровождении отряда казаков Виткевич отправился в Кабул. По пути он сумел встретиться с правителем Кандагара Кокендиль-ханом и убедить того в необходимости консолидации перед лицом внешних противников.
Естественно, что Англия не собиралась уступать в этом противостоянии без борьбы. Благодаря случайной встрече русского дипломата с английским офицером Г. Роулинсоном, английские спецслужбы знали о миссии Виткевича и готовы были ей воспрепятствовать. Роулинсон, описывая эту встречу, рассказывал, что Виткевич притворялся человеком, не знающим английского и французского. Он сообщил англичанину, что его задачей является всего лишь вручение подарков новому персидскому шаху от императора Николая. Выглядела эта версия довольно правдоподобно, но Роулинсона не убедила, он начал подозревать, что конечным пунктом путешествия Виткевича является Кабул.
Главную роль в борьбе с дипломатической деятельностью Виткевича должен был сыграть английский представитель в Кабуле А. Бёрнс. Он должен был повлиять на Дост-Мохаммада и не допустить создания коалиции, которая бы объединила всех потенциальных противников Англии в регионе.
Помимо воздействия непосредственно на правителя Кабула, Бёрнс пытался повлиять и на других афганских эмиров. Он рассылал своих людей в Вахан, Кандагар, Кундуз. Ситуация в регионе была достаточно неустойчивой. Дост-Мохаммад радушно встретил персидского посланника. Но изначально он не готов был к столь активным действиям, которые ему готова была предложить Россия.
Именно в это время в декабре 1837 г. в кабул и прибыл Ян Виткевич, доставивший афганскому правителю официальное письмо от российского министра иностранных дел Нессельроде, а заодно и предложение о мире и союзе со стороны эмира Кандагара.
Бёрнс продолжал вести переговоры с кабульским эмиром. Стремясь склонить его к союзу с Великобританией. Он готов был обещать в этом случае Дост-Мохаммаду контроль за Пешаваром. Недостатком британской дипломатии в данном случае было отсутствие системы единого руководства. Позиция Бёрнса, которую он озвучивал эмиру, не во всём совпадала с проектами руководства Британской Индии в Калькутте.
В этих условиях Ян Виткевич решил придерживаться выжидательной тактики, которая принесла к конечном итоге свои плоды. К началу 1838 г. началось дипломатическое сближение между Кабулом и Кандагаром. Они обменялись дипломатическими миссиями, что отвечало интересам России.
Сыграло свою роль и то, что как раз в это время Бёрнс получил очередное послание из Калькутты. В нём от афганского эмира требовали отказаться от всех претензий на Пещавар. Также от Дост-Мохаммада требовали сократить дипломатическое взаимодействие, как с Персией, так и с Россией. Понятно, что после этого эмир уже не мог доверять тому, что ему мог предлагать от лица Англии Бёрнс. Вряд ли афганскому правителю пришлись по душе и фактические претензии Англии на то, чтобы ограничить его суверенитет и указывать на то, с какими государствами он должен или не должен поддерживать отношения. Сам Бёрнс был возмущён бескомпромиссным тоном письма, которое фактически угрожало Дост-Мохаммаду свержением, если он будет вести самостоятельную политику.
В этой ситуации, чувствуя возможность опереться на поддержку России, Дост-Мохаммад готов был пойти на обострение отношений с Великобританией. Сохранились слова, с которым и эмир Кабула обратился к английскому посланнику. Он говорил о своём разочаровании в политике Англии, на которую он изначально надеялся в укреплении своей власти и расширении сферы влияния. Дост-Мохаммад утверждал:
«Я вижу, что Англия не дорожит моей дружбою. Я стучался к вам в дверь, но вы меня отвергли. Правда, Россия слишком далеко: но через Персию... может мне помочь».
После этого эмир с гораздо большим вниманием готов был выслушать те предложения, с которыми к нему от лица России обращался Виткевич. Он принял предложение мира со стороны Кандагара. Также в Афганистане начали рассматривать предложение Персии о заключении совместного союза, результатом которого должны были стать уже совместные действия против правителя Герата.
Виткевич обещал афганскому правителю российское покровительство, если тот согласится с признанием претензий Персии на Герат, при этом в самом городе должен был по-прежнему находиться формально независимый хан. Большое впечатление произвели на Дост-Мохаммада подарки от российского императора, которые передал Виткевич.
Кабульский эмир предпринял шаги, направленные на то, чтобы не допустить переход под контроль Англии других афганских правителей. Он отправил своих посланников в Кандагар и другие города, требуя провести совещание для координации возможных военных действий против Англии. Согласился признать Дост-Мохаммад и формальное подчинение персидскому шаху, если тот выделил бы ему 100 тысяч рупий.
Перспектива создания мощного антианглийского союза становилась всё более очевидной. Виткевич мог чувствовать себя полностью исполнившим свою миссию, однако изменения в общем политическом раскладе в дальнейшем во многом обнулили достигнутые им результаты.
В апреле 1838 г. Виткевич покинул Кабул вскоре после своего английского визави. Однако это вовсе не означало прекращения дипломатической войны. В Англии продолжали обвинять Россию в провокации конфликта Кабула и Пенджаба, а также в нападении Персии на Герат. Одновременно с этим в Великобритании шла подготовка к возможности силового противостояния, как с Персией, так и с Афганистаном.
Английский посол из Тегерана лично прибыл в осадный лагерь персидских войск под Гератом. Это показывает, насколько серьёзно был воспринята угроза усиления российского влияния в регионе. Герат англичане считали наиболее уязвимым звеном, которое могло дать возможность русским войскам достичь Индии. Соответственно, Англия была заинтересована в том, чтобы персидской армии не удалось взять этот город.
Английские дипломаты готовы были использовать для этого различные средства. Они убеждали персидского шаха в необходимости проведения переговоров. Одновременно с этим английский посол Макнил сам лично пробрался в Герат и старался убедить местного правителя Камран-Мирзу продержаться ещё несколько месяцев, пока Англия не сможет оказать необходимого давления на Персию.
Под Герат в июне 1838 г. прибыл и Виткевич, где он вновь встретился с российским послом графом Симоничем и передал ему все собранные им дипломатические материалы. Они должны были стать основой для текста договора между Персией, Кандагаром и Афганистаном, в котором активное участие принимала бы и Россия.
Англия тем временем занималась формированием собственной коалиции в регионе. Было подготовлено Лахорское соглашение, в котором наряду с Британской Индией приняли участие Пенджаб, а также брат афганского эмира Шуджу-уль-Мульк. По условиям этого соглашения британские владения несколько расширялись, Пенджаб должен был получить контроль над Пешаваром и некоторыми другими афганскими территориями. Герат формально должен был стать свободной нейтральной зоной, но под контролем британской администрации. Все местные правительства в этом случае должны были утверждаться в британской Калькутте. Реализация этого плана могла серьёзно усилить английские позиции в Средней Азии.
Военная подготовка была проведена весьма активно. Англия и её союзники готовы были выставить армию приблизительно в 60 тысяч человек, тогда как Кабул и Кандагар не больше 17 тысяч. Однако Англия нуждалась в том, чтобы нейтрализовать опасность со стороны России и Ирана.
Против Ирана Англия решилась на открытую агрессию. Летом 1838 г. был захвачен иранский остров Харг в Персидском заливе, а также прибрежный город Бендер-Бушир. Английский военный атташе одновременно с этим прибыл под Герат и предъявил ноту, в которой военные действия против Герата объявлялись агрессией в отношении Британской Индии. Персии предъявлялся ультиматум с требованием немедленного отвода войск. Россия в данном случае не предприняла столь же активных военных действий, видимо рассчитывая на возможность уладить всё дипломатическим путём.
Тем временем завершилась подготовка окончательного текста соглашения, и Ян Виткевич вновь отправился в Кандагар и Кабул, чтобы получить подписи всех потенциальных союзников. Тем временем МИД России продолжал попытки убедить Англию в том, что его действия не являются агрессией. В этих условиях Персия начала отвод своих войск от Герата. Очевидно, что в Персии понимали бесплодность дальнейшего продолжения осады, особенно в условиях, когда Англия начала активные действия непосредственно на персидской территории. Рассчитывать на военную помощь со стороны России Персия не могла.
Впрочем, снятие осады во многом снимало повод для взаимных претензий со стороны Персии и Афганистана, заключение соглашения продолжало оставаться актуальным. Англии необходимо было продолжать активные дипломатические и военные действия для предотвращения этой угрозы.
К процессу подключился губернатор Британской Индии Окленд. Он выпустил декларацию, в которой предъявлял кабульскому эмиру обвинения в антибританской политике. Соответственно, Англия заявляла о необходимости восстановить на престоле Шуджа-уль-Мулька, который объявлялся законным правителем.
Россия продолжала придерживаться при этом курса на мирное урегулирование конфликта, предлагая Англии предпринять совместно все действия, чтобы предотвратить широкомасштабную войну в регионе. В определённой степени Англия готова была идти на уступки, которые касались её отношений с Персией. Английский посол в Санкт-Петербурге заявил о согласии с необходимостью вывести британские военные корабли из Персидского залива и освободить те территории, которые были захвачены во время кризиса.
В таких условиях Россия не пожелала идти на дальнейшее обострение отношений. Посол в Персии Симонич и Виткевич были отозваны на родину. Хотя текст соглашения и был подписан всеми его участниками, однако отсутствие российской визы превращало его во многом в пустую формальность.
Несмотря на то, что после прекращения осады Герата формально причин для начала войны с Афганистаном не было, Англия всё же решилась на военные действия, рассчитывая заменить кабульского эмира на более лояльную фигуру. Поход англичан на Кабул изначально был успешен. Им удалось практически без сопротивления захватить Кандагар и штурмом взять город Газни.
Дост-Мохаммад изначально планировал дать англичанам сражение, но понял, что не может рассчитывать на верность своей армии. Какое-то время он скрывался, а затем сдался в плен. На престол был возведён новый шах, однако английские воинские части всё равно остались в стране. Это стало причиной недовольства новой властью, тем более что англичане не скрывали своего намерения вмешиваться во внутренние дела страны. В Афганистане начало распространяться повстанческое движение против английской власти.
После всеобщего восстания многие английские отряды были окружены и уничтожены. Среди погибших во время резни в Кабуле был и соперник Виткевича по дипломатическому противостоянию А. Бёрнс. Англичанам удалось отомстить и подвергнуть разорению Кабул. Однако после им вновь пришлось отступать, причём отступление было похоже на бегство. Англии пришлось согласиться на возвращение трона Дост-Мохаммаду. Репутация английских войск в Азии во многом была подорвана. Однако военное присутствие Англии на территории Афганистана всё же усилилось, несмотря на отказ от попытки полного подчинения страны.
Таким образом, можно сказать, что этот раунд Большой игры завершился ничейным результатом. Обеим странам удалось усилить своё присутствие в Средней Азии, однако они не смогли реализовать все намеченные планы и тем более не смогли обеспечить себе глобальное преимущество над главным геополитическим соперником. Соответственно, Большая игра должна была скоро возобновиться, чему и служит подтверждением дальнейший ход истории.
Что же касается одного из участников этой игры Яна Виткевича, то его судьба оказалась весьма трагичной. Если верить воспоминаниям современников, то Виткевич имел все основания быть довольным своей судьбой. Хотя заключённый при его посредстве договор не был воплощён в жизнь, однако это не мешало властям отметить талантливые действия российского дипломата.
Тем более таинственно выглядят на этом фоне дальнейшие события. Утром 8 мая 1839 г. Виткевич был найден в своей гостиничной комнате с простреленным виском. Все подробности указывали на самоубийство. Мотивы его остаются весьма неопределёнными. Выдвигалось предположение, что Виткевич поступил так после визита одного из своих прежних знакомых из числа поляков, который обвинил его в том, что он работает на Россию, которая по-прежнему угнетает Польшу. Конечно, нельзя полностью опровергнуть возможность такого варианта. Однако Виткевич уже давно находился на российской службе и вряд ли можно представить, что до момента самоубийства не осознавал этого факта.
Конечно, возникли и версии об убийстве. Тем более в предсмертной записке Виткевича говорилось, что все бумаги, касающиеся его последнего путешествия, были им сожжены. Не могло не возникнуть предположение, что за этой таинственной смертью стоит Англия. Однако особых причин ликвидировать Виткевича на тот момент у англичан просто не было. Его миссия закончилась, он уже никак не мог повлиять на происходящее в Афганистане. Соответственно, его бумаги вряд ли могли представлять такой уж сильный интерес для английской разведки. Смерть Яна Виткевича вплоть до наших дней остаётся во многом загадкой.