«Архиерейский собор вынес решение о прославлении доктора Евгения Боткина. Я думаю, это давно желанное решение, потому что это один из святых, который почитается не только в Русской зарубежной церкви, но и во многих епархиях Русской православной церкви, в том числе в медицинском сообществе»
- прокомментировал решение об общецерковном прославлении врача Евгения Боткина митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев), оно было принято в феврале 2016 года. Как врач, Боткин исполнил высшее предназначение по отношению к своим пациентам, отдав им свою жизнь.
Детство и образование
Профессия Евгения Боткина была, в некоторой степени, предопределена — он был сыном доктора Сергея Боткина, профессора, патолога, лейб-медика императоров Александра II и Александра III. Мальчик получил отличное домашнее образование, обучался в Петербургской классической гимназии, после чего поступил в Петербургский университет. Выбранное изначально, физико-математическое направление, Боткин изменил, и отправился в Военно-Медицинскую академию.
Специалист
Окончив обучение с отличием, Боткин начал профессиональную деятельность в больнице для бедных. Поскольку его интересовала наука, исследовал работу европейских больниц, написал докторскую диссертацию, за границей обучался у лучших специалистов своего времени — Мунка, Эрнста, Френкеля.
После Русско-японской войны, во время которой был добровольцем, получил ордена Святого Владимира, Святой Анны, Святого Станислава, болгарскую награду «За гражданские заслуги» и сербский орден Святого Саввы. О войне Боткин писал жене — эти письма позже превратились в «Записки о русско-японской войне».
Лейб-медик
Некоторое время преподавал, а в 1908 году получил высочайшую должность — лейб-медика императора Николая II. На должность Боткина пригласила императрица Александра Федоровна.
Почему она сделала такой выбор? Евгений был отличником учебы, успешно занимался наукой, имел немало отличий после войны, но ничего невероятного в нем не было. Были и другие кандидаты.
Императрица пригласила Боткина на аудиенцию, после которой он получил должность. О чем говорилось за закрытыми дверями — не знает никто. Скорее всего, императрица рассмотрела нечто, вне профессионализма — самоотверженность, особое чувство долга, ответственность. Она не ошиблась.
Перемены
Конечно, лейб-медик должен быть жить хорошо — он получил отличный дом, семья находилась на содержании государства, но он больше не принадлежал себе — только тем, кому служил.
Супруга, на которой он женился еще перед русско-японской войной, из семьи ушла, но дети выбрали отца. Дочери Татьяне пришлось занять положение хозяйки дома в 14 лет, ведь отец появлялся редко — он постоянно был при императоре и его семье. Дети Евгения Сергеевича очень любили его, интересно, что и наследники императора относились к нему, как к родному.
Лейб-медику завидовали бывшие коллеги, знакомые — высокая должность привлекала многих, но сам Боткин относился к ней не как к возможности обогатиться.
О Распутине
Его Боткин терпеть не мог.
Одной из вероятных причин, по которой Евгений Сергеевич получил приглашение к императрице, была болезнь наследника. Когда при дворе появился Распутин, состояние мальчика улучшилось. Правду открыла дочь Боткина — она писала о том, что тогда ее отец уже начал лечение. Видимо, довольно успешно.
1917
В марте 1917 года монархия пала. Лейб-медик был при императорской семье в Царском Селе. Император должен был отправиться в ссылку. Сопровождать их согласился только один генерал и слуги, среди которых был Боткин.
В ссылке он помогал местному населению, учил, поддерживал духовно. Жители Тобольска получили в лице Боткина заботливого и профессионального специалиста, который приходил на помощь всем абсолютно бесплатно. Удивительно ведь получить помощь от личного врача императора! Он же даже пешком по огромным сугробам добирался до больных.
Деньги доктор не брал, но не отказывался от гостинцев — то пласта сала, то меда, то мешочка с орехами. В ссылке царская семья содержалась в бедности и голоде. Дети, последовавшие за отцом, чувствовали себя не лучше, и видели его по несколько часов в день.
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге семья императора была уничтожена. Лейб-медик принял смерть с ними.
Почему?
Многое объясняет последнее, незавершенное, письмо Боткина, найденное накануне казни:
«Я делаю последнюю попытку написать настоящее письмо — по крайней мере, отсюда… Мое добровольное заточение здесь настолько временем не ограничено, насколько ограничено мое земное существование. В сущности, я умер, умер для своих детей, для друзей, для дела… Я умер, но еще не похоронен, или заживо погребен — все равно, последствия практически одинаковы…
Надеждой себя не балую, иллюзиями не убаюкиваюсь и неприкрашенной действительности смотрю прямо в глаза… Меня поддерживает убеждение, что «претерпевший до конца спасется» и сознание, что я остаюсь верным принципам выпуска 1889-го года. Если вера без дел мертва, то дела без веры могут существовать, и если кому из нас к делам присоединится и вера, то это лишь по особой к нему милости Божьей…
Это оправдывает и последнее мое решение, когда я не поколебался покинуть своих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца, как Авраам не поколебался по требованию Бога принести ему в жертву своего единственного сына».
Вера и долг — это то, что двигало Евгением Боткиным всю его жизнь.