"И только Виктор хотел «послать» взбешенного брата отборным матом и вернуть «крепкую ответочку» ему в челюсть, как услышал угрожающее и тихое:
- Не здесь. Выходи во двор. Мне там удобнее будет выбить из тебя всю дурь. В доме не шуми – твоя дочь спит совсем рядом – можешь напугать. Вставай. Пошли."
Люба, понимая, что вырваться и убежать у нее все равно не хватит сил, замерла, чувствуя резкую боль в лопатках от грубого соприкосновения с дверью. Виктор же, не почувствовав ожидаемого сопротивления или возмущения со стороны Любы, радостно принял такое поведение за ее покорность и согласие.
- Пошли в кроватку, родная. Нам там будет удобнее.
Подхватив жену под ягодицы, Виктор поднял свою ношу над полом, и направился в сторону кровати. Но не успел он сделать и пары шагов, как «настроение» Любы в его руках резко изменилось…
Не говоря ни единого слова, (так сказать: «без объявления войны») Люба, процарапав продольными полосками кожу на носу и под глазами своими ногтями, как огород граблями, вцепилась, со всей силы и злости, всеми пальцами в его ухоженную и горячо любимую бороду.
Замычав глухо, Виктор, совсем не нежно и не деликатно, швырнул Любу на кровать, ощутив в этот же момент, как его щеки лишились многих драгоценных волосков, которые покинули его густую бороду вместе с пальцами жены. Боль от царапин на лице, и вырванных волос была щиплющей и острой, но желание затащить жену в постель не уменьшила, а, наоборот, только разожгла еще сильнее.
Вновь навалившись на Любу всем своим весом, и прижав ее ноги к простыням своими, Виктор произнес горячим шепотом, уткнувшись губами и носом в женскую шею:
- Любашка! Обалдеть! Если бы я знал, что ты стала такой горячей штучкой, я бы давно вернулся в нашу с тобой кровать, и не выпускал бы тебя из нее днями и ночами!
Люба же, во время этих откровенных признаний, изо всех сил пыталась сопротивляться блуждающим по ее телу рукам Виктора. Извиваясь спиной по простыне, она произнесла, испытывая нехватку воздуха в легких от тяжести мужа над собой:
- Отпусти меня! Отпусти! Я предупреждаю… если ты не прекратишь все это… я утром пойду в… полицию, и напишу на тебя…заяв (Люба пыталась увернуться теперь уже не только от рук, но и от губ Виктора, что в эту минуту хотели заглушить ее слова поцелуями)..ление! Об изнасиловании! Я тебя за решетку посажу! На… долго! Будь уверен! …ОТПУСТИ МЕНЯ сейчас же!!
Виктор, целуя кусающими и горячими поцелуями губы Любы и ее подбородок и горло, одновременно обхватил ее руки за запястья, поднял их вверх, и придавил к подушке с силой, обездвижив такими своими действиями жену под собой. И замер сам, потому что в этот момент уже бушующей в нем страсти, он вдруг осознал и понял, что Люба угрожает ему вполне серьезно!
А если, и правда, пойдет завтра и напишет заявление!
??
Виктору сейчас совсем не нужны неприятности с законом. Его женщина, за счет которой он живет сытой и безбедной жизнью, уже трижды вытаскивала его из передряг только в этом году, и сглаживала конфликты с полицией. В последний такой раз, месяц назад, Эмма предупредила, что еще будет хоть один «косяк» с его стороны - и она забудет о его существовании, и отправит его, так сказать, на волю (на все четыре стороны) и из своей спальни, и, заодно, и с места работы, а на его тепленькое место «личного водителя-любовника» хозяйки частного элитного дома для престарелых она возьмет другого парня. И даже намекнула кого: начальника охраны, с которым у Виктора давняя и жесткая конкуренция за любовь и внимание сорокапятилетней Эммочки Юрьевны.
Заглянув в полумраке комнаты в глаза Любе, Виктор произнес растерянно и удивленно, но при этом стараясь, чтобы его голос звучал угрожающе и предостерегающе:
- Тебе не поверят! Я пока еще твой законный муж. Какое изнасилование? Мы просто сейчас миримся с тобой в супружеской постели, как это делают все мужья и жены после ссоры и обид!
Люба, рассмеявшись в ответ сдавленным смехом (в ее легких очень мало воздуха из-за тяжести Виктора), произнесла зло и отрывисто в лицо мужу:
- Миримся?? Мы с тобой? Не мечтай даже! И словам МОИМ легко поверят, а не твоим, будь уверен! Потому что все соседи подтвердят, что не было у меня никакого мужа уже много лет! К тому же, еще и свидетель у меня есть этого нашего с тобой «примирения»…
И, вновь дернувшись телом под тяжестью Виктора, «прошипела» зло, пытаясь сделать глубокий вздох, и набрать в легкие воздух:
- Слезь с меня! Сейчас же!
Виктор, после слов Любы, рывком надавил на ее руки и грудь, еще больше лишив ее таким образом возможности вздохнуть полной грудью, и произнес недоверчиво:
- Что ты «несешь»? Какой еще свидетель?
И Люба, задыхаясь, и уже почти теряя сознанье от недостатка воздуха, прошептала:
- Матвей все слышал…И видел...Он сейчас здесь. С нами))
Только через пару секунд до Виктора дошло, о чем говорит Люба.
Освободив жену и скатившись с кровати, Виктор быстро нашел взглядом телефон Любы, лежащий на ковре. Подняв его с пола, он увидел, что Матвей все еще на связи!
Отключив телефон в эту же секунду, чтобы не встретиться с братом лицом к лицу, Виктор рыкнул раздосадовано в сторону кровати:
- Проваливай, давай! Чего лежишь? Тебя уже никто не держит.
И добавил, привалившись спиной к шкафу, и вытянув ноги:
- Больно надо тебя насиловать. Говорю же – я просто помириться я с тобой хотел. И все. Отношения наши наладить хотел. Я ж к тебе, как к жене… Да, согласен, грубовато. Но я ведь старался, столько дней вымаливал твое прощение до этого…К тому же соскучился я по тебе, вот и не удержался от нескольких порывистых действий. А ты трагедию здесь устроила. Еще и Матвея втянула в наши отношения за закрытыми дверями спальни… Я от тебя такой подлости не ожидал, Люба.
Люба ни слова не сказала в ответ на всю эту речь мужа. Как только головокружение прекратилось, она поспешила встать с постели, вырвала свой телефон из рук Виктора, и выбежала из комнаты.
----
Виктор, после того, как Люба выбежала из комнаты, поднялся с пола и лег на кровать, широко раскинув руки в стороны. В его голове сейчас крутилась лишь одна неприятная и раздражающая мысль:
Матвей все слышал. А может быть даже и что-то видел…
Но уже через пару минут душевных терзаний, Витя цокнул языком, и произнес вслух:
- Да ну и ладно! Хоть слышал, хоть даже и видел - ничего страшного, по факту, не произошло. Подумаешь, зажал муж жену разок в спальне.
Успокоив себя этими словами, Виктор вздохнул шумно, и прикрыл глаза. Стараясь мысленно погасить остатки возбуждения, гуляющего по крови, подумал, стараясь при этом дышать глубоко и ровно:
Как пить дать, утром прикатит Матвей. С разборками…Эх…Не хотелось бы …покалечить брата… ненароком…Любка того не стоит…
---
Через сорок минут
Матвей нарушал скоростной режим с того момента, как сел за руль своего автомобиля с включенным телефоном в руке. Он не смог ничего увидеть после того, как Люба выронила телефон, но при этом слышал все, что происходит в комнате между Виктором и Любой.
Его губы сомкнуты в сплошную линию, брови нахмурены.
Он зол.
Зол на мать. Зол на брата. Кровь кипит в его жилах от обиды и возмущения:
Почему родственники решили, что они могут влезать в жизнь его самого и Любы? Почему? Почему чувства Любы и Матвея они ни во что не ставят? Одна командует, и выставляет какие-то глупые условия, а второй просто берет силой то, в чем ему отказывают!
Это уже выше терпения и понимания Матвея.
Хоть Люба и сказала ему позже, что все уже хорошо, и она находится в своей постели, в детской комнате, но это ничуть не уменьшило гнева Матвея.
---
Доехав до родительского дома за рекордно короткое время, мужчина зашел в дом.
Не разуваясь, и не включая в прихожей свет, Матвей зашагал сразу к спальне Любы (в данный момент Виктора). Открыв двери, и не мешкая ни секунды, он подошел и ухватил спящего поперек кровати Виктора за грудки, хорошенько встряхнув сонное тело.
Виктор, открыв резко глаза, увидел перед собой лицо старшего брата, и уже в следующее мгновение почувствовал сильный и резкий удар кулаком в челюсть.
И только Виктор хотел «послать» взбешенного брата отборным матом и вернуть «крепкую ответочку» ему в челюсть, как услышал угрожающее и тихое:
- Не здесь.Выходи во двор. Мне там удобнее будет выбить из тебя всю дурь. В доме не шуми – твоя дочь спит совсем рядом – можешь напугать. Вставай. Пошли.
Но Виктор, увидев свирепое выражение на лице Матвея (раньше он ни разу не видел старшего брата таким злым) прохрипел обиженно:
- Пошел ты! Больно надо разборки с тобой устраивать. Чтобы вы мне с Любой потом еще и нападение приписали к попытке изнасилования? Спасибо. Не надо. Называется, приехал к жене домой на побывку…
Матвей ничего не ответил Виктору. Круто развернувшись, он вышел из комнаты и отправился прямиком в детскую.
---
Ровно через пятнадцать минут Матвей вынес на руках из дома спящую Светланку, укутанную в одеяло. Следом за ним из дома вышла Люба, держа в руках большой пакет с книжками-тетрадками, и школьный рюкзак дочери.
Усадив Любу с дочерью в свою машину, Матвей вновь вернулся в дом, и вышел уже через пару минут с двумя тюками вещей, завязанных в простыни, как в парашюты.
Виктор все это время, пока родственники покидали дом, провел в ванной комнате, прикладывая прохладное мокрое полотенце к челюсти, и горестно разглядывая в зеркальном отражении пострадавшие от удара кулака Матвея зубы.
----
Утро
Мария зашла во двор собственного дома в прекрасном настроении. От сегодняшнего утра она ждет только хороших новостей, веря всей душой, что Виктор и Люба все же помирились за эту прошедшую ночь.
Заглянув по пути в летнюю кухню (вдруг Виктор и Люба сейчас там завтракают?), обнаружила в помещении лишь полный порядок и пустоту.
Улыбнувшись, чуть раздосадовано, Мария пошла к дому.
---
Что это такое???
Ее сердце ухнуло в груди куда-то вниз, от вида белого листка бумаги, сложенного вчетверо, и подоткнутого под дверную ручку. Осторожно взяв листок в руки, Мария развернула его, и прочла:
«Мама. Я уехал. Срочные дела. Приеду, как смогу»
Мария, дочитав послание от сына, почувствовала, как ее ноги теряют силу, а руки дрожат, с трудом удерживая бумажный лист. В ее голове билась испуганной птицей горькая, убивающая всю надежду на хорошее, мысль:
Уехал…Уехал…Витя опять УЕХАЛ! И даже не попрощался со мной!!
Взвыв тонко и протяжно, Мария зло дернула входную дверь, и поспешила зайти в дом.
Видимо, Люба была в доме, и не видела, когда уехал Виктор, так как записка была с наружной стороны двери.
- Люба! Люба, ты где? Люба!
Мария заглянула в каждую комнату, но Любу нигде не нашла. Когда же она открыла двери в детскую, ее взору открылась такая картина: расправленные кровати, «голые» книжные полки, и…совершенно пустой комод с выдвинутыми ящиками…
Ничего не понимаю…
Мария стояла в растерянных чувствах посреди разворошенной детской.
А где же Люба и Света? Уехали с Виктором?
В это момент сумочке Марии зазвонил телефон. Достав его, и нажав на кнопку, Мария приложила телефон к уху, увидев прежде надпись на экране: «Матвей».
- Алё! Матвей! Витя уехал!
Как только Мария произнесла имя младшего сына вслух, из ее глаз полились горячие слезы.
В ответ старший сын произнес спокойным голосом:
- Скатертью ему дорога.
А потом добавил, не обращая никакого внимания на рыдания Марии:
- Мама. Любу и Свету не жди и не ищи. Я их забрал к себе.
Мария, вытирая ладонью слезы с щек, произнесла сквозь сдавливающие горло рыдания:
- ПОЧЕМУ ЗАБРАЛ? КАК ЭТО –ЗАБРАЛ? НОЧЬЮ???!! ЧТО У ВАС СЛУЧИЛОСЬ, ПОКА МЕНЯ НЕ БЫЛО?
Мария, чувствуя, что может упасть от таких утренних новостей, поспешила сесть на кровать внучки.
-Что случилось? Это ты у меня спрашиваешь, мама? Ну ладно, я тебе отвечу, раз ты не догадываешься: Виктор хотел насильно переспать с Любой. Я думаю, ты, мама, специально для этого и уехала из дома на ночь. Интриганка из тебя получилась отличная на старость лет. Я аж диву даюсь, честное слово! Только вот ничего не вышло. Все. Любаша больше не в твоей власти.
Мария сидела на кровати, слушала злой голос сына в трубке, и никак не могла взять в толк:
Это все правда? Получается …ВСЕ УЕХАЛИ из дома за одну ночь? И Виктор, и Люба, и Светочка…??
Голос Матвея все еще продолжал звучать в трубке:
- Мама. Послушай меня внимательно:
Я теперь буду приезжать к тебе раз или два в месяц. Если будет нужно купить лекарство или продукты – пиши заранее список. В остальное время привыкай обходиться своими силами. На помощь Любы больше не надейся. И в гости нас не жди. Мы прекрасно поняли, что ты против нашей любви, и нашей семьи. Вот, в общем-то и все, что я хотел тебе сказать. Деньги я тебе оставил в нижнем ящике стола Светланки. На месяц тебе должно хватить. Не хватит – звони, перечислю на карточку еще. Все, мам. Пока. Мне пора на работу уже уходить.
Мария смогла, в эту минуту, в ответ произнести лишь одно слово:
-Пока…
Сын закончил разговор и отключился.
Посидев еще несколько минут в пустой и тихой комнате, Мария утерла слезы, что так и лились по ее щекам все это время, и вновь поднесла телефон к уху. Через минуту ей ответил приятный женский голос. Шмыгнув носом, Мария произнесла жалобным голосом:
- Скорая? Примите вызов – мне плохо с сердцем.
Через какое-то время, уже в машине скорой помощи, она обратилась к доктору, со слезами на глазах:
- Скажите пожалуйста, не могли бы вы сообщить моему сыну и невестке, что меня госпитализируют?
И мужчина ответил Марии успокаивающим голосом:
- Обязательно сообщим. Лежите спокойно и не волнуйтесь. Все будет хорошо.
----
Прошла осень. Наступила зима.
Мария прошлась по дому с тряпкой в руке. Смахнув все пылинки со всех поверхностей, она вновь села на диван, и сложила руки на коленях.
Сегодня 1 января. Везде и всюду по улице светятся фонарики в окнах домов и на фасадах, не выключаясь даже в светлое время суток. С улицы, сквозь оконные стекла, доносится смех детворы, катающихся на санках. Уже дважды за утро прибегали к дому Марии подружки Светы и Полины, и спрашивали Марию:
«Когда приедут девочки? Ведь зимние каникулы уже наступили!»
А Марии и ответить детям нечего. Она сама не видела внучек с сентября месяца. И невестку Любу не видела. И от сына Виктора не получала ни одной весточки. Только Матвей ее и навещает. Иногда. Но никогда не задерживается больше, чем на час в ее доме.
Мария вздохнула тяжко.
Страдает ее душа от одиночества. Кажется, даже усыхает.
Так нестерпимо хочется ей вновь услышать веселый смех внучек, и ставший родным за прожитые вместе годы голос Любы. И хочется Марии увидеть Матвея в хорошем настроении (к ней он теперь приезжает только хмурым и серьезным, и ни слова не говорит о своей семье).
И, конечно, ей хочется увидеть Витеньку. Своего непутевого сыночка-бродяжку.
Где его опять по свету носит??... Хоть бы жив был, да здоров, Помоги, Спаси. Сохрани, Господи…
Но пока все ее новогодние желания остаются не выполненными. Лишь кот Марсик, и телевизор помогают коротать Марии долгие дни и вечера своей жизни.
---
- Бабушка!
- Бабушка! Мы приехали!
Мария встрепенулась, и вынырнула из дремотного состояния, услышав знакомые детские голоса.
- Господи…Неужели?
Мария поднялась с дивана, и поспешила на негнущихся ногах в прихожую.
- Бабушка! С Новым годом!
- Мы тебе сладкие подарки привезли!
- И не сладкие тоже привезли!
Девочки, увидев Марию, кинулись обнимать ее руками, без остановки весело рассказывая, и перебивая друг друга.
Мария, не веря своему нечаянному счастью, расцеловывала внучек в щечки, удивляясь тому, как подросли девочки с прошлого лета.
Подняв взгляд от внучек, все еще обнимающих ее за талию, Мария увидела Матвея и Любу.
Сын и невестка стояли очень близко друг к другу, и наблюдали за встречей бабушки и внучек.
- Здравствуйте, мама.
Сдержанно поздоровалась Люба со свекровью, и протянула подарок (коробка, перевязанная яркой лентой).
- С Новым годом, мама.
Добавил к приветствию Любы Матвей, и демонстративно обнял жену рукой за плечи (если бы не его сердобольная Любушка-жалейка, он бы и не подумал приехать к матери сегодня. Навестил бы ее позже, числа десятого января, а этот праздничный день провел бы в кругу своей семьи).
И Мария, глубоко в душе зная все, о чем думает сейчас старший сын, не удержавшись, расплакалась, не заботясь о мимике на своем лице в этот момент. Ее слова были искренними, а голос тихим и подавленным:
- Простите меня, дети… Спасибо, что вы все же приехали. Я вас так ждала…Простите…
-----
Потом были теплые объятья, и успокаивающие слова Любы. И вручение подарков. И смех. И праздничное застолье (Люба и Матвей привезли с собой салаты, и мясо, и разные новогодние вкусности).
И только вечером семья Матвея уедет домой, вновь оставив Марию в одиночестве в большом доме.
Но с этого новогоднего дня женщине стало гораздо легче дышать, и жить. Потому что она теперь точно знает: скоро (может быть на 8 марта?) Матвей, Любаша и девочки вновь навестят ее. И ради этой будущей встречи Марии хочется жить на этом свете, и надеяться:
Может быть…когда-нибудь…взрослые дети забудут обиды, и пожалеют свою мать…
И Мария вновь станет близкой и родной для них…
Как раньше…
----
Послесловие
Люба и Матвей никогда не расстанутся. Через три года Люба родит Матвею сына. Назовут мальчика Никитой.
Яна будет тоже счастлива во втором браке.
Виктор не вернется домой. Еще раз он приедет навестить мать через четыре года, а затем вновь исчезнет из ее жизни. Уже навсегда.
Со временем, отношения Матвея и мамы (Люба уже давно простила свекровь) наладятся, обиды забудутся. Но Матвей никогда больше не согласится на совместное проживание с мамой, оберегая таким образом свою любимую жену от лишних волнений и забот. И как только Люба (иногда) предлагала (по привычке жалея женщину), забрать Марию к ним жить, Матвей, в ответ, предлагал Любе родить еще одного ребенка, намекая на то, что если ей мало забот – можно добавить их таким… более приятным способом))
На этом споры между супругами заканчивались))
Конец истории.
Спасибо за прочтение!!
