В последний раз я ездила на электричке в студенческие годы, то есть несколько лет назад. Сейчас спокойно могу позволить себе комфортабельную "Ласточку" с кондиционером, биотуалетом и кофе, без тысячи мелких глухих остановок посреди поля или леса. Но так сложились обстоятельства, что мне вновь пришлось умастить своё бренное тело на пластиковом голубом сиденье пригородной электрички.
Конечно же, в выходные дни тяжело достать билеты на какой-либо транспорт, и я прошляпила свой шанс уехать на чём-то другом, хоть и искала за неделю до поездки. А тут они неограниченные, можно набиваться битком. 5 часов - конечно, долго, но, бывало, в автобусе приходилось трястись и того дольше. Так что почему бы и нет? Тем более, посадив маму с сестрой в поезд, не нужно бежать на другой вокзал или гнать на автобусную станцию. А всего-то лишь нужно перейти на другой путь.
Что ж, зловещий железный червь с надписью "Волховстрой" на голове величаво стоял в ожидании, когда же в его ненасытную утробу набьётся побольше людишек. Впрочем, пассажиров было не так много, как я опасалась. Места хватило всем. Студенты, бабульки, рабочие мужчины - все спешили домой или на дачи, коротать августовские деньки подальше от пыльного Петербурга.
Ехалось терпимо и без происшествий. Напротив меня дремал симпатичный мужичок, кучка подростков негромко щебетала сзади, да шелестели страницами сканвордов полусонные старушки.
Доехав до Волхова, я сделала пересадку. Благо следующая электричка стояла буквально на соседнем пути. Пришлось ждать ещё 20 минут до отправления.
Этот электрический зверь понравился мне намного меньше предыдущего. Не знаю, то ли дело было в робко подступающих сумерках, то ли в малом количестве пассажиров, то ли в общей обшарпанности вагона. Помимо меня там сидела семья потрёпанного вида, храпящий мужик и бабуля в панамке. Вагон освещался как-то тускло, но дневного света пока что хватало, чтобы почитать.
Мы тронулись, заскрипели колёса, равномерный гул сливался с разговорами людей в вагоне. Я воткнула в уши наушники.
Сумерки становились всё гуще, тёмно-синее небо завораживало своей глубиной, верхушки деревьев чёрными рваными силуэтами величаво красовались на этом беззвёздном полотне, как случайно сделанные мазки.
Остановки случались достаточно часто, и это раздражало. Как только электричка набирала хороший ход, и я позволяла себе слегка задремать, она уже снова замедлялась возле какого-нибудь одинокого фонаря без платформы, и гнусавая женщина уныло вещала "Сто двадцать пятый километр".
Вот на одной из таких остановок я и заметила фигуру среди деревьев. Их стволы были тёмными, и всё же просматривались в синеватом свете фонаря. А то, что стояло там, было темнее, чёрное пятно в виде человекоподобной фигуры. Мне показалось, что там стоит какой-то одинокий пассажир или встречающий, высокий и в плаще.
Ни лица, ни каких-либо подробностей одеяния нельзя было различить, но я осознавала, насколько сильно видно нас, сидящих под светом ламп в вагоне, когда вокруг густая сумеречная мгла. И я чувствовала, что нечто смотрит прямо на меня. Почти физически ощущала взгляд.
Остановка длилась не больше двух минут, и когда состав тронулся, я вздохнула с облегчением. Подумаешь, какой-то чел стоит среди деревьев да смотрит на поезда. Мы в юности тоже любили приходить на деревенскую станцию и класть монетки на рельсы. Правда, делали это в светлое время суток... Ну да мало ли.
Краем глаза я заметила какое-то шевеление. Незаметно поставила на паузу музыку в телефоне, и, не вынимая наушников, осмотрела вагон. Как-то я умудрилась пропустить момент, когда вышла семья. Видимо, и впрямь задремала на короткое время, а потом как-то не задумывалась, что людей стало меньше. Я тут я поймала на себе взгляд старушки в панаме. Она сидела на противоположном конце вагона и неотрывно следила за мной. Её губы безостановочно двигались, будто она вела оживлённую беседу.
"Ну сумасшедшая бабуля, подумаешь" - хмыкнула я и вновь уставилась в окно. Однако глаза то и дело косились в сторону зелёной панамки, которая постепенно стала подключать к своей странной беседе активную жестикуляцию. Решив, что всегда можно перейти в другой вагон, я решила просто игнорировать бабулю. Ничего плохого она не делает.
Вот и следующая остановка. Я уже автоматически стала вглядываться в деревья, высматривая человекоподобную фигуру. Головой понимала, что это абсурд, но почему-то хотелось убедиться в том, что её там нет. Эта остановка была поцивильнее и подольше. Присутствовала небольшая платформа, фонарей было несколько и они хорошо освещали местность. Чуть впереди даже виднелась табличка с названием станции.
Состав тронулся, я вперилась взглядом в окно, чтобы успеть прочесть название на табличке, так как прослушала объявление станции. И увидела под табличкой его. Ход был медленный, и я успела рассмотреть, что он был высокий, действительно в плаще, с непроницаемым лицом. Маленькие глаза, тонкие губы, крючковатый нос. Из-под длинных рукавов выглядывали белые ладони, ног видно не было.
Бабуля в панамке издала нечленораздельный крик, и снова начала активно жестикулировать. Я смотрела на неё уже с нескрываемым интересом, по спине пробежал холодок. Может, она тоже заметила этого необычного мужчину на станции? Жуть да и только. Хорошо, что город совсем скоро, и вся эта чертовщина останется позади, в глухих деревнях Ленинградской области.
Я постаралась отвлечься, придумала тысячу объяснений. Не обязательно, что эта фигура - один и тот же человек. Человек ли? Да, странный, возможно, с какими-то врождёнными деформациями, но человек. Мне вспомнились старые книги про Носферату и фильмы, где подобным образом изображались вампиры. Всегда считала их забавными, но сейчас, почему-то, мне было не до смеха.
Резкий рывок за плечо вывел меня из раздумий. Я повернула голову и вскрикнула. Бабка в панамке нависала надо мной, вращая своими безумными, вылазящими из орбит глазами.
"Он придёт, придёт, придёт!" - каким-то свистящим шепотом лепетала она, глядя в моё лицо. Вдруг она резко затихла и подняла палец вверх. "Он там, там, там" - совсем тихо прошептала бабка, имея в виду то ли небо, то ли... крышу электрички?
Страшная догадка мелькнула в моей голове. Вместо того, чтобы отмахнуться от старушки, списав всё на её воспалённое сознание, я взяла её сухую ладонь в свою руку и тихо спросила: "Вы хотите сказать, что оно забралось на крышу?". Не думала, что её глаза могут выпучиться ещё больше. Теперь уже сумасшедшей себя чувствовала я. Она уставилась на меня, не моргая, а потом выдернула свою руку из моей резким движением. Её губы растянулись в жуткой улыбке, под глазами углубились морщины.
"Он поест, поест, поест" - сквозь улыбку проговорила она. "Ты видела, видела, видела. Теперь ты его, его, его" - она захлебнулась шуршащим смехом, в то время, как я, оцепенев, взирала на упавшую с её головы панаму.
Моргнул свет, став ещё тусклее. По крыше что-то скребануло. Предпочитаю думать, что это была ветка какого-то раскидистого дерева. Мужик в углу издал оглушительный храп. Бабка стояла надо мной и заливалась беззубым смехом. Не в силах больше находиться в этом вагоне, я схватила рюкзак и побежала, нет, в два прыжка выскочила в тамбур. Проскользнула в следующий вагон, в котором пассажиров не было вообще.
Немного успокоившись, то и дело оборачиваясь назад, пошла дальше, в конец состава. В следующем вагоне сидело несколько людей. Свет тут был ярче и теплее, пахло вокзальными беляшами и журчали тихие разговоры. Гнусавый голос объявил следующую остановку. К сожалению, это был ещё не город. Я села с противоположной от платформы стороны и подальше от окна. Заткнула наушниками уши и уставилась в книгу. Терпеть осталось минут 20.
Когда за окнами замелькали огни домов, я испытала огромное облегчение. Сойдя на своей остановке, на большую ярко освещённую платформу, по которой прогуливались полицейские, я совсем расслабилась. Но взгляд мой то и дело метался на крышу электрички. Я немного постояла и посмотрела на железного зверя, который медленно трогался с места. Поплыли окна вагонов, и в одном из них мелькнула знакомая зелёная панамка. При виде меня сумасшедшая бабка расплылась в своей жуткой улыбке и стала бить кулаком в стекло. Я показала ей неприличный жест и пошла домой. Как хорошо, что она живёт не здесь.
Дома я окончательно успокоилась, поездка превратилась в воспоминание, событие прошлого. Конечно, всё ещё было не по себе, я много думала и о том высоком человеке, и о бабульке, и об их связи. Упорно искала логические объяснения, игнорировала сребление по крыше электрички (она же в целом много звуков издаёт, правильно?). С горем пополам я смогла погрузиться в тревожный рваный сон.
...Мне снилось, что это я в зелёной панаме, молодая и красивая, гуляю в
поле неподалёку от своей крохотной деревеньки на границе с Карелией.
Вдали виднеется небольшая остановка у железнодорожных путей. Я иду туда, хотя уже смеркается. Скоро пойдёт электричка, и можно будет помахать пассажирам. Я очень люблю это, дарить свою улыбку и получать в ответ. Сажусь на куцую лавку под фонарём и жду. Слышу, как сзади меня хрустит ветка и резко оборачиваюсь. Тёмная фигура стоит среди ветвей. Я смотрю на неё, как загипнотизированная, а дальше... Дальше пустота и мрак. "Он поел, поел, поел" - это слетает с моих дрожащих губ, когда я возвращаюсь домой. Матери дома нет. Я спускаюсь в подпол и нахожу бутыль мутного самогона...
Я просыпаюсь резко. Тяжело дышу. Слышу звук. Кто-то скребётся в моё окно. Громко и настойчиво.
"Ты видела, видела, видела. Теперь ты его, его, его" - успевает пронестись в моей голове свистящий шёпот, прежде, чем пространство взрывается звоном разбитого стекла. Он поест, поест, поест...