Нам пишет Сергей Николаéвич, журналист, литератор
Тройной портрет Олега, Людмилы и Филиппа Янковских. Продолжение. Предыдущая часть здесь⤵️
Только без фамильярностей!
Однажды я спросил Олега Ивановича про самое больное – про возраст. Как он его переживает – и вообще что такое для актера возраст. Ведь публикация планировалась к его дню рождения. Янковский задумался, но как–то изящно вышел из положения.
«Когда я попал в переплет этих в общем невеселых цифр – 55, то знающие люди меня успокоили. Они объяснили, что в соответствии с какой– то восточной наукой пятерки надо сложить – получится десятка, потом убрать ноль и начать новый этап, может быть, последний. Но все как бы с чистого листа. Впрочем, насколько он чист и под каким знаком этот этап пройдет, еще надо посмотреть. Сейчас о своем возрасте я думаю без всякого страха. Нормальный возраст».
– Есть что-то, чего вы боитесь больше всего?
– Быть в тягость.
– Значит, вы боитесь старости?
– Старости? Нет.
– Но ведь это по большей части немощь и зависимость.
– Тогда да. Но, наверное, больше всего я боюсь зависимости. Пусть уж лучше эта чаша меня минует.
– А что вы считаете своим самым большим достижением?
– Мою семью. Потому что когда она разрушается, ощущаешь всю бессмыслицу жизни. Идеальных отношений не бывает. Но я радуюсь тому, что есть.
– Что приносит радость?
– Самые элементарные вещи. Какой-нибудь весенний солнечный день на даче. Возня с внуками.
Рюмка виски и тихий вечер с трубкой у камина. Я не люблю путешествий. Не люблю открывать новые страны и города. Может быть, потому, что уже очень давно еду на четвертой скорости, ну, может быть, уже сейчас на третьей. Пять-шесть картин в год плюс театр, гастроли. Так что если от чего-то меня и бросает в дрожь, так от слова «путешествие».
…До последних дней Янковский много снимался, играл в Ленкоме. Периодически мелькал в светской хронике, держа во всех ситуациях неизменную дистанцию, но в то же время подтверждая свой статус востребованного артиста. Он знал, что участие в разных глянцевых фотосессиях есть новое условие существования в актерской профессии.
Брался только за те роли, которые не задевали его профессионального и человеческого достоинства. И даже когда приходилось «торговать лицом», делал это так стильно и артистично, что ни у кого не возникало вопросов, зачем ему это надо, да как он может… Как правило, надо это было другим. Для дела, для театра, для фестиваля, для нового фильма.
Наше общение с Олегом Ивановичем я бы назвал дружески-светским. Церемонно здоровались, обменивались какими-то малозначительными репликами – и до свидания. Помню его на мраморной лестнице в Колонном зале и как он строго предупреждал всех: «Только без фамильярностей!» В тот вечер на новогоднем балу, стилизованном под «Карнавальную ночь», он изображал начальника в габардиновом костюме и строгом галстуке в стиле 50-х годов, который приветствует приходящих гостей. И так, похоже, вжился в роль, что испугался, как бы я неосторожной репликой не сбил его: мол, что вы тут делаете, Олег Иванович? Но что-то в этой его реплике было и очень символичное для самого Янковского. «Только без фамильярностей».
Ему было важно впечатление, которое он производил, образ, над которым он не переставал трудиться до самых последних своих дней. Вечная трубка, аромат дорогого табака, красивые шарфы, ухоженные морщины, сияющая белозубая улыбка.
Окончание здесь⤵️
Подпишись на наш канал и читай:
Сергей Николаевич для "Лилит"
