Конечно, когда психуешь , решения принимаются моментально. Вот и я после этого суда присяжных, пока шла до дому, решила завтра идти в дом малютки. Но еще не попав туда, я стала предполагать, что там работают такие же люди, как и в опеке. И как с ними общаться? Вон, мою мать туда не пускают, хотя первое время вроде можно было договориться. Что пошло не так. Ходит, передачки носит, и то не знает, доходят они до ее внучки, или нет. Поэтому и думает, что меня допустят до Ирины, потому что никогда не видели. Я тоже на это надеюсь. Но боюсь, до трясучки. Задолбали меня эти государственные органы.
Я пришла домой, нашла то, что можно унести из одежды Ирке на сменку. Я же понимала, что это я унесу с концами. Но я не знала наверняка, когда моя дочь вернется домой. Лучше туда отнесу, все равно через пару тройку недель все это ей будет мало. Потом пошла в овощной, в надежде купить каких нибудь фруктов. Только слива. А если ее пронесет с этой сливы? Пойду к девкам в магазин, выпрошу вкусняшек. Они из загашника достали мне печенье "Юбилейное" и фруктовое пюре, двух видов. Замечательно. Хоть покормлю ее если допустят в это место. Я пришла домой, собралась, и постаралась больше об этом не думать.
На месте я была где то в десять. Сначала никак не могла найти калитку. Потом нашла какой то вход, и побрела к одноэтажному кирпичному зданию, так мама описала это строение, по зарослям травы. Это было сложно. Я постоянно спотыкалась и падала. Центральный вход был закрыт. Я постучала. Ни ответа ни привета. Пришлось идти вокруг, искать окно, в которое можно будет что нибудь увидеть. Большинство окон было закрашено. Ну помните, до половины стекла, чтобы ничего не было видно? Что делать то? Ведь я не одна сюда хожу? Или у них есть часы приема? Мама бы сказала. Значит где то люди заходят.
И тут я увидела открытую настежь дверь. Видимо на кухню. Потому что рядом стояли лотки и бачки, над которыми роились полчища мух. Интересное начало. А вовнутрь мухи что, не залетают? Они залетали. Но самые сообразительные, потому что проем двери был занавешен шторой. Постучать, позвать кого нибудь или просто зайти? Я поднялась на крылечко, приоткрыла штору. В коридоре никого не было. Я зашла и осмотрелась. Пахнет едой, значит рядом раздатка или кухня. Слышатся женские голоса, разговаривают. Коридор был квадратный . И в этот коридор выходило несколько дверей.
Я стояла и размышляла о том, что мне дальше делать. Искать начальника этого помещения, или как то обойтись? Ведь начальник может выгнать прямо сразу. А тут, пока все чем то заняты, можно поискать дочь. Может повезет и не заметят и не поймают. Ну а поймают, может и не выгонят. Ну не звери же здесь работают? Почему тогда мать мою не пускают? Короче, надо рискнуть, выгонят не выгонят , посмотрим по ходу дела. Может повезет. И я потихоньку двинула в сторону, противоположную той, со стороны которой раздавались женские голоса. До первой двери было метра два. Даже с моей летящей походкой я осилила их быстро.
Потихоньку толкнула дверь и сразу поняла, что попала не туда. Это была прачечная. Вдоль стены стояли машины и центрифуги, а на многочисленных веревках сушилось все, что могло понадобиться детям. Пеленки, распашонки, марля, ползунки, постельное белье. Много всего. Сколько же здесь детей проживает? Я закрыла дверь и пошла к следующей, она была ближе. Но на ней было написано"склад", значит мне сюда не надо, продолжаем идти дальше. А почему никого не видно? Конечно здорово, может до дочери дойду, но ведь выходит сюда может зайти кто угодно? И никто не увидит. Стырит человек, что хочет и уйдет. Может даже ребенка стырить. Интересная организация труда.
На следующей двери было написано "сестра-хозяйка", проходим мимо, она нам не нужна. Следующая дверь "группа номер один", вот это подходит. Я открыла дверь, взрослых не увидела, быстро зашла и дверь за собой прихлопнула. В этой комнате спали груднички. Кроватей двенадцать, все заняты. Большинство спит, двое плачут. Но такое ощущение, что плачут из последних сил. Надо уходить отсюда, а то сейчас сердце разорвется от жалости. Моя уже выросла из такого возраста. Я быстренько вышла в коридор. Теперь я никого не осуждала, я была знакома с органами опеки. Неизвестно по каким причинам тут оказались эти детки.