... Стоя в дверях и хватаясь дрожащими руками за косяки, она не решалась войти. Точно напротив неё, на проржавевшей кровати лежала она сама. Её тело вдавило металлическую сетку так, что та провисала к самому полу. Седые волосы растекались по подушке. Ладони скрестились на груди. Казалось, она спит, с той разницей, что её глаза закрылись навсегда. Агафья была мертва.
От увиденного и осознания пришедшей смерти сперло дыхание. Хватаясь за сердце, старушка с трудом добралась до кухни.
— Закрой проклятую дверь, доченька! — заплакала она, сняв с головы платок и утирая им слёзы.
Ленка замерла напротив. Теребя пальцы и потупив в пол глаза, она прошептала:
— Прости, бабушка, я не хотела, чтобы ты увидела.
— Давно я так лежу, милая?
— Пять дней назад ты как обычно не встала утром, не приготовила оладья, не разбудила меня. Зайдя в комнату, я решила, что ты спишь. Я будила тебя, кричала и просила проснуться. И когда взяла твою руку, она оказалась ледяной. А потом ты снова появилась, как ни в чем не бывало, говорила со мной. Я боялась смотреть на тебя, отвечать и сказать правду. Бабуля, ты не оставишь меня?
Леночка шмыгала курносым носиком. По её щекам стекали слезы. Губы дрожали, а глаза с надеждой смотрели на бабушку.
— Дочка, почему же ты никому не сказала? — ахнула Агафья.
— Тогда меня в детский дом заберут. А я не хочу, бабушка! Ты здесь. Мы со всем справимся! — пуще прежнего расплакалась Ленка.
— Иди ко мне, — протянув руки для объятий, позвала Агафья. — В детский дом тебе нельзя, да и здесь остаться не выйдет. Гляди бардак какой развела!
Только сейчас глаза старушки словно открылись. Пелена спала. Не замечала она ни горы скопившейся грязной посуды, ни горелой каши на плите, оставленной после очередной неудачной попытки Ленки сварить её. Пустые полки и скисшая банка молока - всё, что осталось на кухне.
— Мы что-нибудь придумаем, — проговорила Агафья. — Не бойся, родненькая! А пока иди, открой вон тот ящик. Видишь мешочек бордовый? Бери! В нём халва и конфеты.
Пока Ленка кушала угощение, сидя на табуретке и болтая ногами. Старая Агафья погрузилась в раздумья. Знать, не просто так душа её по земле ходит, а не на том свете. Дал ей время Ангел - Хранитель устроить жизнь внучки. Старушка обернулась к иконе, висящей в углу избы. Перекрестилась и попросила у Бога прощения за грехи свои.
— Ленка, поди в кладовку. Да табуретку с собой возьми. Там, на самой верхней полке увидишь банку металлическую, красную в белый горошек. Принеси мне, — приказала она.
Внучка, запихав остатки халвы в рот, поспешила исполнить указание бабушки.
— Что там, бабуль? — подавая банку, с любопытством спросила Ленка.
— Сейчас увидишь!
Открыв крышку, Агафья вынула деньги, аккуратно обернутые в платок. Затем с самого дна достала помятый листок бумаги. Развернув его, несколько раз перечитала, беззвучно жамкая губами.
Затем снова свернула и, вложив в ладонь Ленки, сказала:
— Пойдешь к тёте Маше и обо всем ей расскажешь.
— О том, что ты умерла?
— Именно!
— Не хочу, не стану! Меня заберут в детский дом. Ты ведь обещала мне! — взъерепенилась Ленка.
— Не перебивай! — пресекла слёзы Агафья. — Дослушай сначала. И так всё расскажешь и отдашь ей листок. Поняла?
— Что написано на листке?
— Адрес и телефон отца твоего.
— Того самого ирода? По вине которого мама погибла!
— Это кто же тебе такое сказал?
— Ты!
— Дурой была! — вздохнула бабушка.
— Выходит, поумнела? — без всякого сарказма, по-детски наивно спросила Ленка.
— Выходит так, — разведя руками, ответила Агафья, глядя в светлые чистые глаза внучки. — Нет его вины. Судьба такая. А если и виноват, то покаялся сполна. Приезжал к тебе, видеть хотел. Только я не позволила. Письма писал. Все сожгла. Любит он тебя, сердцем чувствую. А его, сама знаешь, не обманешь! Ты прости меня, внученька. Раньше надо было тебе сказать. В детский дом ты не попадешь, станешь жить с отцом. Он тебя не обидит, не волнуйся.
Ленка улыбнулась. Её глаза загорелись от желанной встречи с отцом. Она давно мечтала об этом, но боялась сказать бабушке. Множество раз представляла, как он обнимет её, как возьмёт за руку. Они обойдут всю деревню, а местные мальчишки, увидев их, разбегутся в разные стороны. И больше никогда и ни один из них не осмелится обозвать её безотцовщиной. Одно омрачало: расставание с бабушкой. Слёзы накатили с новой силой.
— Ты уйдёшь и уже никогда не вернёшься? — всхлипнула Ленка.
— Я уйду на небеса к твоей маме. И вместе мы будем наблюдать за тобой. Оберегать и защищать от невзгод. Не забывай меня, милая!
— Я люблю тебя, бабушка! — крикнула Ленка и прижалась к ней всем телом.
— И я тебя очень люблю, девочка моя, — погладив мягкие волосы, прошептала Агафья. — Пора, родная. Спеши!
Крепко сжав записку в кулак, Ленка накинула пальто, выскочила на улицу и побежала к дому через дорогу.
Спустя некоторое время во дворе и избе Агафии послышались крики и гам. То прибежала соседка, а за ней подтянулись и местные жители. Одни охали и сочувственно качали головой, другие причитали. Нашлись и те, кто пустил слезу по хорошей бабе Агафье. Дальше похороны и поминки. Ленку на время взяла к себе соседка Маша, а по прошествию нескольких дней приехал отец.
Невидимая мирским людям Агафья смотрела в окно. Василий грузил вещи в мотоцикл соседа, который через считанные минуты увезет их на вокзал. Леночку усадили в люльку. Местные ребятишки кружили рядом. Гордо подняв нос, Ленка выглядела счастливой.
Мотоцикл взревел и двинулся в путь. Вдруг внучка, почувствовав родной взгляд, обернулась и посмотрела точно на бабушку в окне. Она махнула ей рукой. Её губы прошептали: «Я люблю тебя! Обними за меня маму!»
Агафья помахала в ответ.
«Теперь и мне уходить пора», — прошептала старушка в пустой избе и навсегда растворилась в солнечных лучах, что озарили комнату.
