Глава 33.
Зина встревожилась: "Вдруг что-то случилось в семье Васима!"
- А где Гюльматовы, хозяева дома? Кто-нибудь из них может подойти к телефону? - борясь с волнением, спросила Зина.
- Гафур и Васим в доме жениха, дочери с мужьями там же. Асия дома, она плохо себя чувствует. Я с ней осталась, - ответила Есмин.
Зина повесила трубку.
- Что это было? Зачем она там, мама? - пытала Зиночка Варвару Петровну.
- Ничего плохого нет, что девушка помогает маме Васима, дочка. Она же родственница, приехала на свадьбу. Не накручивай себя, доченька! Если ты так переживаешь за мужа, бери билет и отправляйся к нему, - в сердцах добавила мать.
- Мы договорились, что я на Новый год прилечу вместе с Алей. Юбилей проведу и уйду из школы. Надо с Васимом поговорить, хоть мне и стыдно, что я про свадьбу Амины забыла. Обещала вчера позвонить и закрутилась с этим юбилеем.
А Есмин, поговорив с Зиной, вернулась к Асие.
- Кто звонил, доченька?
- Не знаю, апа! Спрашивали Васима или Гафура. Я сказала, что они в доме Азата празднуют.
- А голос был какой? Мужской или женский?
- Мне показалось, что детский.
- Кто же это мог позвонить? Ладно, надеюсь, что перезвонят ещё раз. Ты уж тогда меня позови, дочка.
- Вам лежать нужно, апа. Как вы будете теперь управляться с хозяйством? Амина к мужу ушла, а кто будет заботиться о вас, о дядюшке Гафуре, о Васиме? Надо и еду готовить, и в доме прибираться!
- Ох, не знаю, милая Есмин! Жена Васима не приехала с ним. Я на нее надеялась. Васим говорит, что к новому году прилетят Зинат с Алией. Только до нового года ещё далеко. Да и приедут ли, никто не знает. Надо позвать какую-нибудь племянницу у нас пожить. У Ришата спросить что ли?
- А вы меня позовите. Я с радостью вам помогу, апа! Поживу, пока жена Васима с дочкой не приедут. Я все умею: и еду приготовить, и прибраться.
- Вот, спасибо, доченька! Только нужно Гафура спросить, разрешит ли. Мне-то ты очень по душе. О такой невестке можно только мечтать. Жалко, что Васиму нельзя вторую жену взять, как в старые времена.
- Мне тоже жаль. Я бы к Васиму и второй, и третьей, и четвертой женой пошла.
- Бедная моя девочка, я давно заметила, что ты неравнодушна к нашему сыну. Ты только не проговорись об этом, а то не разрешат тебе гостить здесь наши мужчины.
- Нет, апа! Не проговорюсь! Как у вас хорошо! Такие туалет с ванной красивые!
- Это нам сынок такой подарок сделал. Конечно, и для своей Зиночки с Алией тоже.
- Васим - золотой сын, апа! Не ценит его ваша невестка! Как он о семье заботится! Такая ванная бесподобная! Я ни разу не пробовала мыться в ванне, только в кино видела. А можно мне у вас в ванной помыться?
- Помойся, Есмин! Дома кроме нас с тобой никого нет. Возьми мою чистую рубаху надень, как помоешься.
- Может быть, вам подать что-нибудь, апа? Чаю не хотите?
- Не надо. У меня тут все есть, - она показала рукой на низенький столик рядом с постелью, где стояла чашка с холодным чаем.
Радостная Есмин метнулась сначала в ванную набирать воды, потом нашла в сундуке для белья просторную хлопчатобумажную рубаху и полотенце. Вода почти набралась, она с шумом текла из крана теплая, почти горячая. В ванной Гюльматовых был установлен блестящий никелированный титан. О таком Есмин даже не мечтала. Она разделась, посмотрела на себя в зеркало:
- Для кого я цвету? Сколько мне ещё ждать любимого? - спросила она себя, любуясь отражением. Потом осторожно, держась за края белоснежной ванны, забралась в воду, легла, вытянулась во весь рост, испытывая невыразимое блаженство, и закрыла глаза.
Она не помнила сколько пролежала так. Вдруг открылась дверь, и в ванную заглянул ... Васим. Он уставился на "русалку" разлегшуюся в их ванне и сверкающую ослепительной наготой. Кровь бросилась ему в голову, его холеное гладковыбритое лицо побагровело. Он отпрянул назад, хлопнув дверью.
- Мама, зачем это? Что Есмин делает у нас в ванной? Хотел умыться, а там сюрприз!
- Ой, сынок! А что это ты вернулся так рано? Так мы с Есмин еще не ждали тебя, я разрешила ей помыться. Девочка ни разу в жизни ещё не принимала ванну. Не сердись.
- Я не сержусь. Только ей не мешало бы закрыться. А если бы не я, а отец заглянул? Летела бы Есмин отсюда с космической скоростью. Я вернулся потому, что Зина должна была позвонить ещё вчера. Думал, сегодня, как с работы придёт, позвонит.
- Сынок, кто-то звонил. Есмин трубку снимала. Спрашивали тебя или Гафура.
- Ну, я влип! Зачем она к трубке подходила? Это же Зиночка звонила!
- А откуда ей знать, кто звонит. Может быть, вы с отцом что-то спросить хотели.
- Вот теперь надо будет объясняться с женой! Хорошую свинью вы мне подложили... Прости, я не о том сейчас должен говорить. Ты как себя чувствуешь, мама? Как твое сердце?
- Отпустило немного. Устала я. Всех дочерей выдали замуж, тебя женили, можно и на мазар отправляться с чистой совестью.
- О чем ты дорогая моя? Все будет хорошо. Тебе ещё внуков от сестер дождаться надо.
- Хоть бы Алию твою дождаться. Когда приедут? Хоть бы дожить, внученьку обнять!
А в Покровке в доме Денисовых весь вечер у телефона дежурила старшая дочь, не подпуская к нему желающего поговорить с товарищами про завтрашнюю контрольную Лёню. Зина гипнотизировала телефонный аппарат, мысленно приказывая ему позвонить.
Алечка гладила заматеревшего Мурзика. Когда кот, разнежившись, терял бдительность, она хватала обеими ручонками его за усы и задирала их вверх, обнажая котовьи клыки:
- Смотри, бабулечка, Мурзик смеётся! - и сама закатывалась счастливым смехом. А Мурзик с обиженной мордочкой запрыгивал от нее на печку, около которой хлопотала неугомонная Варвара Петровна, и смотрел оттуда на маленькую мучительницу с укором.
- Дождешься, Алюшка! Обдерет тебя твой Мурзик! А виновата будешь ты, - ворчала бабушка, подкладывая в печку полено. Григорий Семенович, улыбаясь в усы, откладывал газету и хлопал единственной рукой себя по колену:
- Иди сюда, внучоныш! Я тебя покатаю.
Аля срывалась с дивана, усаживалась деду на колени, обняв морщинистую шею, а тот начинал подбрасывать ее на коленке с прибаутками, которые внучка знала и повторяла вместе с дедушкой Гришей:
- Тень, тень, потетень!
Выше города плетень!
Сели звери под плетень
Похвалялися весь день!
Похвалялась лиса:
Всему свету я краса!
Похвалялся медведь:
Могу песни я петь!
Похвалялся зайка:
А ну-ка догоняй-ка!
- на последних словах Алечка спрыгивала с колен дедушки и с визгом убегала от него. А дед делал вид, что не может ее поймать. Зина смотрела на забавы родных людей и не понимала, как можно веселиться, когда отец ее дочки непонятно чем занимается там на краю света!
Продолжение:
Начало: