Вернулась из больницы Марина, в Доме культуры возобновились репетиции. Нужно было к седьмому ноября подготовить праздничный концерт. Поэтому в пятницу и субботу Катя помимо занятий в школе вечером спешила в Дом культуры. Однажды на такую репетицию заглянул Егор.
— Ой кто к нам пожаловал, Егор, да свет Гаврилович. Что Егорушка, решил к культурной жизни приобщиться, — пошутила его одноклассницу, Нина Крутоярова.
— Да просто, интересно стало чем вы тут занимаетесь, — отшутился Егор.
— Послушай Егор, а может действительно спел бы, у тебя голос замечательный, я знаю у вас все в семье поют, — подступилась к нему Марина, — Катерина Семёновна тебе подыграет, у тебя получится, я в этом уверена.
— Послушай Марин, отстань, тоже мне артиста нашла, — отказался он.
А после репетиции, когда Катя с Ариной направилась домой, догнал её в конце улицы и предложил проводить.
— Да мы уже привыкли с Аришкой сами до дома ходить, здесь идти то всего ничего, и почти кругом фонари горят — попыталась отказаться Катя.
— Везде да не везде, в вашем переулке темнота, уже сколько раз говорили главному энергетику колхоза, чтобы там освещение наладил, а ему всё некогда. А вокруг сами видите, лес, так что лучше я вас провожу, — привёл весомый аргумент Егор.
С этого вечера, в Доме культуры он больше не появлялся, а в те дни когда бывали репетиции, поджидал Катю на улице и провожал до калитки дома.
— Кать, а что у тебя с Егором Прохоровым, — спросила однажды Марина.
— Ничего, просто провожает иногда до дома, вот и всё. А почему ты спросила?
— Да разговоры пошли, что он под тебя клинья подбивает. Поэтому предупредить хочу. Ты на него внимания то сильно не обращай, он конечно мужик красивый, видный, но бабник каких свет не видывал. Здесь в округе уже деревень не осталось, где бы у него зазнобы не было. Не нужен он тебе. Не для семейной жизни такие мужики. Ты уже один раз обожглась, а второй вдвойне больнее будет.
— Да не собиралась я на него обращать внимания, Марин. Он просто провожает и всё, мы с ним по дороге говорим о всякой ничего не значащей ерунде. И вообще, знаешь, мне сейчас никто не нужен, кроме дочки. По секрету признаюсь, я всё ещё Эдуарда люблю. Знаю что он подло поступил со мной, а в душе теплится надежда на то что он одумается, узнает у отца адрес, приедет и заберёт нас с Ариной.
— Нет, так дело тоже не пойдёт, — возразила ей подруга, — прощать предательства нельзя. И одной в твоём возрасте оставаться тоже не выход. Ты присмотрись лучше к вашему учителю физкультуры. Мировой мужик, бывший военный, ни пьёт ни курит, за таким будешь как за каменной стеной.
— Марин, для жизни человек нужен, а не стена. Сергей Павлович хороший, только он мне совсем не нравится. Да и я ему похоже тоже, он вокруг нашей географички, Елизаветы Андреевны, круги наворачивает, и кажется у них это взаимно, только и слышим от неё, ах Сергей Павлович, да Сергей Павлович. Нет подруга, никто мне сейчас не нужен, пусто у меня сейчас вот тут, — Катя приложила руку к груди, — и похоже, пустота эта исчезнет нескоро.
Саша Куприянова, совсем извелась за последние месяцы. Муж её Иван, настолько ей опостылел, что она на него уже смотреть не могла. Все мысли были только о соседе, Егоре Прохорове. Как только заслышит шум его грузовика, тут же пулей выбегает на улицу: “Хоть вот так, хоть издали погляжу на него”, говорила она сама себе, в очередной раз провожая взглядом машину.
— Ты что на улицу раз за разом выбегаешь, как будто ждёшь кого? — спросил однажды её муж Иван.
— Да письмо от сестры должны принести, Лариса в больницу с операцией на почки попала, волнуюсь я за неё. Только письма вот всё нет, почтальона я выглядываю, — соврала она ему.
Иван подозрительно посмотрел на Сашку, но промолчал, предпочёл поверить. А когда бабы у колодца стали говорить о том что Егор, вечерами провожает новую учительницу, не смогла совладать с собой и перехватив по дороге к дому Елену, невестку Прохоровых, зазвала её к себе. А дома, угощая пирогами с чаем стала осторожно расспрашивать.
— Лен, а правда говорят, что Егор ваш вроде как к новой учительнице стал захаживать?
— Да говорят вроде как провожает он её, — уминая пирог с брусникой, отвечала Ленка.
— А родители, как на это смотря, у неё ведь ребёночек?
— Да как всегда сквозь пальцы. Мужа то у неё нет, так что свекруха особо не волнуется. Жениться всё равно не позволят, они себе в голову вбили, что этому жеребцу непременно девушка невинная должна достаться. Так что погуляет, погуляет, и на этом всё закончится. А ты для чего это спрашиваешь, — Ленка с подозрением посмотрела на Сашу.
— Да так, просто из любопытства, — пряча глаза ответила она.
— Ой ли, а я слышала что любовь ты с ним крутила. Его за это свекровь даже вожжами отходила. Признавайся Сашка, было чего?
— Ну было, — потупив взгляд ответила Саша, — только после того как Иван с сессии домой приехал, он в мою сторону даже не смотрит, как отрезало всё. А я без него не могу, сердце совсем изболелось.
— Вот дурёха, ну скажи на милость, зачем тебе этот бык производитель сдался? Ведь ничего путного у вас не будет, погулял вон, удовольствие получил, и поминай как звали, а ты с ума тут сходишь. Да к тому же отец с матерью тебя не примут, если даже Егор решит на тебе жениться, они поперёк дороги костьми лягут.
— Ну ему не семнадцать лет, чтобы за мамкину юбку держаться. Если что выгорит у нас с ним, к Прохоровым жить не пойдём.
— А куда?
— А что, кроме Воробьёвки мест на земле больше нет? Уехать можно, или на центральной усадьбе домик купить, я узнавала, там сейчас три дома продаются, старики умерли, а дети из города уезжать не желают, вот и продают.
— О подруга, да ты совсем плохая. Опомнись, что ты творишь, у тебя Иван не мужик ,а золото, такого ещё поискать надо, а ты о каком-то Егоре мечтаешь.
— Золото, сдалось мне это золото, я его уже видеть не могу, он притронется ко мне, а меня всю коробит — передёрнула брезгливо плечами Саша.
— А замуж тогда зачем за него пошла?
— Дура была, вот и пошла, он пристал как банный лист, каждый вечер у меня под окнами караулил, подарки дарил, вот я и не устояла, подумала стерпится-слюбится, а вышло совсем наоборот. Пока с Егором у меня ничего не было, ещё как-то терпела Ивана, а теперь всё не могу больше.
— Да, дела, — проговорила Ленка, с интересом посмотрев на Сашу.
— Лен, может выручишь меня, скажи Егору, что завтра вечером, как стемнеет, буду ждать в конце улицы, у амбара деда Кузьмы Федоскина.
— Я то скажу, но боюсь из твоей затеи ничего путного не выйдет. А если Иван прознает, не боишься что поколотить может?
— Пускай только попробует, он у меня партийный, я на него быстро укорот найду.
— Вот значит как, ты гулять от мужа надумала, а его виноватым выставить хочешь, да не знала я тебя.
— А я прятаться ни от кого не стану, честно скажу что не люблю его. Но руку поднимать на меня, он права не имеет.
Ленка с удовольствием доедала третий кусок пирога и попросила Сашу.
— Сашка, пироги у тебя какие замечательные, прямо во рту тают. Дашь рецепт, а то я как ни стараюсь, всё равно не получаются такие пышные и мягкие.
— Дам, если поможешь с Егором встретиться.
— Ладно, помогу, только если у вас ничего не выйдет, меня в этом не вини.
Дня через два после того разговора, Сашка снова подкараулила Лену и спросила.
— Ну ты говорила Егору или нет? Я пол-вечера на скамейке в кустах прождала его, а он так и не появился.
— Говорила.
— И что?
— А ничего, посмотрел на меня удивлёнными глазами и сделал вид, что не понял о чём я.
Услышала ответ Саша.
(Продолжение следует)