Найти тему
7,1K подписчиков

Одинокая волчица, часть 11

1,2K прочитали
Фото: открытые источники
Фото: открытые источники

Объективности ради, следует заметить, времени на беспечное щебетание особо не имелось. Каждая минута была заполнена трудом, порой казалось, день никогда не закончится. Просветление наступало лишь, когда определялся дальнейший путь рабыни, волей случая оказавшейся во дворце повелителя Османской империи.

Попавшие в категорию «уста», именно у них была перспектива попасть в покои султана, разрешалось немного времени уделять своей внешности. Особенно тщательно наложницы следили за тем, чтобы на теле не оставалось волос и постоянно продергивали, порой и без того уже гладкую кожу, шелковыми нитками. Махпейкер всегда с нескрываемым удивлением за этим наблюдала. В отличии от всех этих красавиц кожа у нее была совершенно гладкой и шелковистой.

Все остальные обитательницы гарема откровенно завидовали:

— Какая ты счастливая, Махпейкер! А тут только брови почистила, за ноги надо взяться! С ногами разобралась, руки следует приводить в порядок! О главной части тела и вовсе говорить не приходится!

Луноликая в ответ улыбалась. Не станешь же объяснять всем, что у всех женщин в их семье имелась такая особенность… Эх, теперь никогда и ни с кем из родных не встретится. С трудом сдерживая вздох и слезы, девушка позволила себе немного воспоминаний. Мать еще при ее жизни в родительском доме сильно болела. Никак не могла оправиться от последних родов, да и братишка родился слабенький. При существующей детской смертности вряд ли до года дожил. Второго брата, как и ее, пираты украли; что с отцом стало, не ведает. Скорее всего, матушка тоже умерла...

Ах, как порой хочется хотя бы на миг попасть в родной дом, который снится ночами. Так и кажется, что бежит по родным комнатам с веселым криком, полной грудью вдыхает родной запах и смеется. Просыпается радостная, кажется, вся светится, но оглядывается по сторонам и тут же угасает. Перед взором предстает серая комната на десять человек, сопящие девочки во сне и строгая калфа, возникающая утром на пороге. Всем им требуется уже быть на ногах до ее прихода. Если не успеваешь, ждет дополнительная работа.

Однако куда сильнее бесконечных хозяйственных дел, донимали разговоры наложниц о будущей жизни. Было бы о чем мечтать! Вот глупые! Никогда не забудет, как гордилась красотка Гюльназ-хатун, что на нее пал выбор шехзаде Махмуда! Как радовалась, что теперь у нее будут отдельные покои, пусть не большие, но только ее. И рядом никто не спит на тоненьком матрасе! Опять же, теперь к не1, как полагается, две служанки будут приставлены! А если все хорошо пойдет, вообще целым штатом обзаведется. Не говоря уже о подарках, нарядах, драгоценностях! Чем все закончилось? Шехзаде казнили, а Гюльназ-хатун, как, впрочем, и еще две девушки, побывавшие в его покоях, исчезли бесследно. Никто даже имен не помнит!

А матушка принца Халиме-султан? Махпейкер приходилось несколько раз ей утром прислуживать. Первый раз приносила воду для умывания, второй раз одежду подавала. Очень противная особа оказалась! Вначале вода слишком горячей показалась, потом ароматическое масло, которое не нравится, добавили, за что девушку по щекам отхлестала. Затем стала кричать, что матери наследника и любимой женщине султана не полагается умываться из такого бедного кувшина, хотя прекрасно знала, практически точно таким же валиде пользовалась. В заключении принялась возмущаться качеством полотенца, которым вытиралась. Просто язык чесался спросить:

— А в вашей деревне вообще мылись? Или только в гареме этому научились?

Похожая история повторилась, когда отправили помогать одеваться. Только ногами не топала. Видите ли, ей хотелось оранжевый кафтан, т. к. настроение с утра было плохим, хотелось его поднять. А ей принесли зеленый! Перебрав пять кафтанов, остановилась на цветастом, вышитом жемчугом. При этом кричала, что с ней никто в этом дворце не считается. А с чего спрашиваться считаться, когда вести себя не умеет?..

Сейчас, надо полагать, ничего, кроме черного одеяния не носит. Своими глазами видела, как вся в трауре с рыданиями усаживалась в повозку и отправилась в Старый дворец. Небось, всю дорогу Аллаху молилась, что жива осталась… Интересно, а так уж эта женщина виновата в гибели сына? Или все-таки верно говорят, виновата во всем валиде?

Публикация по теме: Одинокая волчица, часть 10

Начало по ссылке

Продолжение по ссылке