Витины выходные и мой день рождения прошли ровно, без скандала. Потому что Витя еще не осознал, насколько тяжела борьба с зависимостью, а я была занята своим институтом, потому что впереди были еще две задачи, кроме института. Это визит к Ирке в дом малютки, которого я очень боялась, и визит в управление дороги за адресами перспективных квартир. Кроме меня это делать никто не будет, поэтому надо набираться сил и моральных и физических. Витюша уехал через неделю, сообщив, о том, что нам надо серьезно поговорить, а я перекрестилась, все таки он отвлекал меня своим присутствием от всяких дел.
Я тогда еще не знала, какая будет перемена в его поведении в связи с тем, что он отказался от алкоголя, и как мне это аукнется, но тихо начала понимать, что замуж меня никто не позовет и что Витя мне мешает. С годами я пойму, что Витя, это реальные кандалы, которые тормозят меня везде. В жизни, в развитии, в процветании. Но в то время мне такое даже в голову не могло прийти. Как может он меня тормозить? А ему просто не надо было, чтобы я хорошо жила, процветала, развивалась для себя. Ему нужно было, чтобы я развивалась для того, чтобы его жизнь стала процветающей. Он был старше меня и по жизни был рыбой прилипалой. А у меня не было способности это понять.
Витя исчез в бурятских краях, сказал , что на две недели. Слава тебе господи. А я побежала искать преподавателей. При Витюшке то все время надо посвящать его персоне. Даже с учетом того, что моя учеба была для него важна. Конечно контрольные, рефераты, курсовые я пооставляла на кафедрах, но надо же было еще как то выловить преподавателей, и как то хоть что то прочитать в учебниках. Уже во всю шли специализации. Оленеводство, звероводство, кинология, и надо было хоть что то знать в этом направлении. Поэтому вечером, положив Ольгу спать, я читала учебники. И должна отметить, что это было интересно.
В итоге процесс сдачи экзаменов сдвинулся с места, и хоть со скрипом, но пошел вперед. Преподаватели были разные . Кто то спрашивал по билетам и ставил оценку, кто то рыл вглубь, некоторые могли поставить зачет или экзамен по результату письменной работы. Как всегда роль играл человеческий фактор. Но еще тогда я начала замечать, что если у человека все хорошо в жизни, он не будеть пить тебе кровь. Поставит столько сколько ты заработал и вы расстанетесь , после первой встречи. Ведь, согласитесь, преподаватели нас насквозь видят. И самый противный был дяденька Каморников, если я не ошибаюсь. Старый хрыч, которые вел товароведение пушно мехового сырья. А я ведь на этом собиралась защищаться!
Вот к нему я сходила раз семь. Нет, не из за того, что я уж совсем ничего не знала, просто он был человек какашка. В то время ему было года семьдесят два, а он все никак не мог покинуть свой пост, потому что без студентов его жизнь была скучной. А студенты, как могли, разнообразили ее, эту жизнь. И редко кто сдавал его интересный предмет с первого раза. А ведь он был очень интересный. Потому что на практике нам приносили шкуры. Целые вешала шкур. Допустим, сапфировая норка, представте, на круге висит сорок шкур, от самого светлого оттенка, до самого насыщенного, и все это маркируется, сортируется и выводится людьми! Разве это не интересно? Мне было интересно. А он считал, что я гоню дуру. Семь визитов. Четыре балла. Я думала мне послышалось.
Зато механизация сельского хозяйства меня вгоняла в ступор. Какой двигатель внутреннего сгорания? Какие клапана? Какие целиндры? Я до сих пор помню того дядечку со светлыми кудрявыми волосами, которого я задолбала с этой техникой.
- Дети у тебя есть, девочка моя?
- Есть. А дети то при чем? Я вообще ничего не понимаю в этих железяках!
- Детей сколько?
- Двое
- Возраст какой?
- Год и два с половиной
- Зачетку давай
- Спасибо вам большое
- Пожалуйста. Только в МТС на работу не надо устраиваться
Вот так и закончилась моя эпопея с институтом. В зачетку поставили печать , что переведен на следующий курс. Все, первый пункт был выполнен. Следующий пункт был самый противный. Опять комиссия в опеке, и надо было все таки набраться смелости и как то попасть в этот самый дом малютки. Как же я боялась, у меня все внутри тряслось. Но сначала решила пережить опеку.