Федот Иваныч вышел на крыльцо и набрал полную грудь воздуха. Прохлада сумерек приятно остужала гудевшую от тяжелых мыслей голову.
Жизнь подкидывала ему все новые заковыки. "Будто нет конца неурядицам", - грустно думал купец.
Нет, Федот Иваныч привык решать сложности, возникшие на пути. В конце концов его дело зависело от умения вовремя почувствовать опасность, знать, когда нужно пойти на риск, а когда затаиться, кому доверять, а с кем лучше не связываться. Торговля - это не просто так. Но всякий раз жизнь личная оказывалась куда сложнее работы.
Сейчас единственная и горячо любимая дочь лежала ни жива ни мертва, и все надежды на её спасение были связаны с душепогубительным ведовством.
Купец заложил руки за спину и, тяжело поскрипывая ступеньками, спустился с крыльца и направился в сторону сада.
Эти яблони и груши он сажал ещё совсем молодым. Тогда он только женился на своей Любаше, и их маленький семейный мирок был полон предвкушением чего-то большого и светлого.
Федот остановился под самым старым из деревьев. Яблоня, ветвистая, с большими плешками мха на сучках, давно уж не даёт плодов. А в те далёкие счастливые дни она была усыпана красными душистыми яблочками...
В памяти мужчины всплыл их чудесный аромат, щебетание Любаши, довольной урожаем, округлившейся, такой красивой… Как радостно им было ждать первое свое дитя, как гордился Федот, когда подарила ему Любаша сына!
"Почему судьба отобрала её у меня? Как бы хорошо состарились мы вместе, как бы правильно было встречать нам вдвоём закат жизни, отдавая всё своё детям и внукам…" - в который раз размышлял мужчина.
Годы идут, а он всё терзает себя бессмысленными вопросами и пустыми мечтами. Ничто не вернёт ему Любашу, никто более не возродит в его душе такой же заботы, нежности, любви, какую испытывал он к своей жене.
Супруга, посланная Богом, лежит в сырой земле, баюкает навечно уснувших их сыновей...
Внезапная и скорая болезнь унесла жизни Любаши и двух старших детей. Федот Иваныч до сих пор не мог простить себе, что не понял, сколь коварной оказалась внезапная хворь младшего мальчишки.
"Прошляпил, не поверил материнскому сердцу. Не послушал Любашу, а вон оно как вышло... Эх, милая моя ясынька, тяжко мне без вас", - на сердце мужчины вновь открылась старая рана потери, и боль казалась нестерпимой.
Федот дотронулся до старого ствола, будто желая навек запомнить его шероховатость.
"Из сентиментальности своей не даю срубить тебя, яблонька. Глупость, конечно, но жаль мне... Свидетель ты моего былого счастья, молодости души", - вздохнул мужчина.
Стыдно было признаться в этом даже самому себе, но в минуты отчаяния подлая мысль настойчиво стучала в висках: Федот больше тосковал по жене, чем по умершим детям. Старший Алёшка и младший Ваня были продолжением его, надеждой на будущее рода, наследниками... Федот мог бы перечислять и дальше, но среди всех этих определений не нашлось бы единственно важного: сыновья не были отражением его любви к жене.
Алёшка и Ваня уродились копиями отца, а к себе Федот Иваныч относился с большой требовательностью. Это же отношение невольно перенёс он и на мальчишек.
С дочкой всё было иначе. Марфа будто повторила свою мать. Не фигурой, но лицом: тот же овал, разрез и цвет глаз, полноватые губы... Дочка выросла красавицей похлеще матери. Любаша была ниже, пухлее, дочери. Или это Федот запомнил её такой, уже зрелой женщиной, матерью своих детей.
Заныло в груди ещё сильнее: как там Марфа? Федот не знал, правильно ли поступил, отправив дочь к ведьме, но других способов помочь своей кровинушке он не видел.
Ведунью Степаниду купец, конечно же, знал. О ней подумал в первую очередь, когда услышал про странную дочкину болезнь. Да только отогнал от себя мысли: нечего, чёртово её мастерство, диавольское угождение...
Однако дочь лежала на своей постеле, не подавая никаких признаков жизни. Бабки-травницы, городской лекарь - все оказались бессильны в беде, настигшей Федота.
Он позвал Степаниду, когда понял, что больше медлить нельзя. Однажды он уже опоздал.
Федот Иваныч пересёк сад и вышел из калитки за огород. "На зады", как любила говорить его нянюшка. Там, у самого забора, стояла совсем древняя лавочка. Побоявшись сесть на неё, купец опустился на корточки и сорвал стебелёк. Помял в руках, почувствовал запах клевера.
...И всплыл в памяти ароматный луг, куда убежали они с Любашей от всех.
"Какое счастье выпало нам, ясынька... Какое счастье я потерял!.." - глодала душу тоска.
"Не смог я, Любаша, тебя отпустить. Может, забыл бы всё - иначе пошла бы жизнь. Смог бы тогда полюбить я Глашу", - закралась мысль.
Вторую жену взял Федот Иваныч ради детей. Долго невесту не искал, чай, не в первый раз к алтарю идти.
"Не до любви тут", - подумал тогда, и так и вышла их семейная жизнь безлюбовной.
Глашу Федот Иваныч выбрал за её руки. Чудно звучит, конечно, но так и было. В первую их встречу пленили мужчину тонкие запястья девушки.
"Словно лебединые крылья", - сразу пришло в голову Каменеву.
К концу вечера решил купец обзавестись собственной лебёдушкой в доме, и утром уж стояли у крыльца невесты сваты.
Белая лебедь радовала глаз, но не душу.
"Сломал я ей крылья, не дал взлететь и найти свою судьбу", - каялся потом Федот Иваныч.
Хоть и женился второй раз Федот, да не испытывал с новой супругой и капли прежнего счастья. Смотрел на Глашу, и не находил в ней ничего от ласковой, добродушной и жаркой, словно огонь, Любаши.
Жалел ли Федот, что предал память первой супруги, разменялся на мелочь в попытках найти новое счастье? Пожалуй, нет. Без Глаши ему было бы совсем тоскливо в большом доме. Да и в первые годы он ещё надеялся, что вторая жена родит ему детей, и они навечно свяжут свою кровь.
Этого не случилось. Не раз слышал Федот Иваныч, как недоумевали знакомые и незнакомые, узнав, что такой богач живёт с бездетной женой.
"Не старик же ещё... Кому миллионы-то достанутся?" - недоумевали и будто подталкивали Федота к греху.
После этих разговоров закрадывались к Федоту Иванычу малодушные мысли: оставить Глашу, найти себе другую, но... Это всё так, фантазии. Не смог бы он сподличать и выкинуть Глашу, словно надоевшую игрушку.
"Не за тем я её брал, чтоб в трудностях выставить за порог", - так рассуждал Федот Иваныч.
И вроде жил с ней Федот, а вроде и маялся. Без любви, без детей - какое уж тут счастье?
Зато был долг. И из чувства долга и ради приличия оберегал Федот Иваныч свой брак, одергивая каждого, кто покушался на доброе имя его жены. Никогда не обвинял Глашу муж в бездетности. Отчасти происходило это из-за того, что Федот Иваныч считал себя виноватым. Мол, за его грехи Господь отказал им с Глашей в детях.
"Главное, что сердцем прикипела Глаша к моей Марфе, ровно родную дочь полюбила", - тешил себя Федот Иваныч. Не знал он, что не то любви - простого принятия - не было у его жене к падчерице. Ненавидела Глаша девушку всем сердцем, так сильно желала ей зла, что упросила ведьму навести на Марфу порчу. В этом-то и была причина неведомой болезни купеческой дочери. Но о том Федот Иваныч не ведал.
Сейчас надеялся Федот Иваныч только на одно - что придёт в себя Марфа, и заживёт его семья привычной жизнью. Подумал об этом и вспомнил, что обещались на днях приехать гости из столицы.
"Веденевы, чёрт бы их побрал, - расстроился купец. - И не откажешь от дома, и приветить как?.. Когда такое творится.."
Не просто так ведь едут. У Николая Алексеевича, давнего компаньона Федота Ивановича, двое сыновей. Старший уж женат, а вот младший…
Хотели Каменев и Веденеев объединить свои дела, семьи. Поженить детей задумали.
"Да такое случилось… Какая уж свадьба… Эх, хоть бы жива Марфа осталась", - тревожился Федот Иваныч.
Ведьме Степаниде, что обещалась помочь Марфе, купец не доверял. Давно знал он ведунью, ещё по прошлой своей счастливой жизни…
Тогда, как заболел младший сын, Любаша тайком от мужа отправляла за Степанидой.
Пришла ведьма тихо, да всё одно: Федот Иваныч прознал про гостью и учинил слугам разнос. Мол, как посмели такой приказ хозяйки без его ведома выполнить?
"Чертовщина и богохульство! - гремел он на весь дом. - За лекарем бегите, за здравие молитесь, но чтоб этой бесовщины под моей крышей не было!.."
И разогнал Степаниду.
Она посверкала черными своими глазищами, пошипела что-то себе под нос, да ушла. А к утру свалился с горячкой старший сын, потом и Любаша…
В ту роковую ночь, когда потерял он Любашу, наверное, тоже пахло травами. Федот не мог знать наверняка, только предполагал, потому что сам он в это время был не дома. Не поверив предчувствиям жены, даже высмеяв её тревогу, поехал он по делам в соседний уезд. Спешил, надеясь ухватить товар по самой выгодной цене, чтоб продать потом подороже, разжиться...
"Что мне теперь тот договор на пшеницу, деньги?.. Такая ерунда, а из-за неё не увидел последних минут сыновей, едва успел к Любаше... Да и бесполезно успел, уж замолчала ясынька..." - горевал Федот Иваныч.
Закрывает глаза - и появляется перед ними чужое от бледности и муки лицо жены. При жизни Любаша всегда была румяная, что те яблоки в саду...
Не смогла супруга вымолвить на вечное прощание ни словечка. Металась по подушке, путала расплетенные волосы, которые так любил гладить Федот Иваныч. И теперь не доставало ему их мягкости, шелковистости. Да что там - всей Любаши не доставало...
***
"Хватит мучить душу, надо идти, - и силой заставил себя развернуться в сторону дома. - Работа отвлечёт от боли, от мыслей. Бумаги, счета - всё это лучше, чем..."
Завершить тяжёлую думку было страшно. Да, Федот Иваныч ждал рассвета, ждал вести - выживет ли его дочка? Или скоро пойдёт он мимо разваливающейся лавочки по тропинке на кладбище, где лежат его родные?..
Всю ночь провел Федот Иваныч без сна. Надеялся было скрасить томительное ожидание воспоминаниями, но получилось только хуже: разбередили они душу.
Как рассвело, вышел Федот Иваныч сначала на крыльцо, а затем и за ворота. Не утерпел - отправился по улице встречать Глашу с Марфой. О плохом старался не думать. Едва не рухнул, когда вдалеке увидел, как несут Ерёма и Степана носилки.
"Неужели не вышло…" - пропустил удар сердце.
Но Глаша выбежала вперёд, замахала руками, мол, не бойся, всё хорошо.
С юности не бегал так Федот Иваныч. Припустил, аж в боку закололо.
"Жива Марфа!" - и упал камень с души.
***
Спасибо за внимание! Следующую часть истории опубликую через несколько дней.
Начало рассказа можно прочитать здесь.