По воскресеньям мама всегда ходит в храм на службу, чаще всего одна, но иногда Рита составляет ей компанию, особенно если хочет к ней подмазаться.
Поэтому в ближайшее воскресенье она надела свою самую приличную одежду и с наигранным энтузиазмом, который даже Сергей разгадал, направилась с мамой.
Я знала, что она по дороге обратно воспользуется маминым просветленным состоянием и настроит ее против меня.
Обсудив предложение сестры с Элен, я решила отказаться от этой затеи – я же не шпионка из фильма, чтобы проворачивать такое!
Рита была в бешенстве.
Сначала она пыталась меня подкупить – обещала мне новые вещи, духи и все, что я пожелаю. Это было, конечно, соблазнительно, но мне было слишком страшно, что Богдан меня узнает.
Дальше Рита принялась давить на чувство вины, что было нечестно с ее стороны. Да, я была обязана Полине многим, даже если не учитывать то, что из-за меня она погибла.
Это случилось в летнем лагере. В тот раз я тоже была виновата – мне так хотелось погулять ночью! Понятно, что никто нас не отпускал на ночные прогулки, и я решила сбежать. Конечно же, я позвала с собой Риту и Полину – из-за возраста мы были в разных отрядах, и нужно было договориться, где мы встретимся. Но Рита и Полина не поддержали мою идею – им уже было неинтересно сбегать ночью, если речь шла не о свидании с мальчиками. Я тогда сильно на них обиделась и сказала, что раз они такие скучные, я пойду одна.
Не знаю, то ли Полина что-то почувствовала, то ли просто беспокоилась за меня, но она в итоге уговорила Риту пойти и проверить, удалось ли мне улизнуть, и все ли со мной в порядке.
Я, конечно же, сбежала – это было не особо сложно. Но моя закадычная ненавистница Таня Лагутина, которая спала на соседней кровати, настучала вожатой, и меня отправились искать. Поэтому и Риту с Полиной засекли, но они отговорились тем, что как раз пошли искать меня, так как очень переживают. Они звонили мне на телефон, но трубку я не брала – забыла телефон в комнате под подушкой.
Сначала они не сильно тревожились, но потом, когда нигде не могли меня найти, Полина начала переживать и позвала Риту пойти в сторону деревни – она помнила, что я там видела лошадей, которые всегда мне нравились.
Полина не ошиблась – я и правда пошла смотреть на лошадей. И очень скоро поняла, что зря это сделала – дорога была темная, а я даже фонарик с собой не взяла, и от разных незнакомых звуков быстро струсила. Но повернуть назад было не в моем характере – если уж я что-то решила, всегда доводила до конца. Поэтому я шла по этой темной просёлочной дороге, а у самой коленки тряслись и чуть ли зубы не стучали. И вот когда я почти дошла, дорогу мне преградила высокая фигура.
Учитывая, что я совсем не помню ту ночь, когда погибла Полина, это был самый страшный момент в моей жизни. Сначала он просто заговорил со мной, и по его речи я не сразу поняла, что тот человек пьян. Только когда он приблизился ко мне, я почувствовала запах перегара и испугалась.
Когда он накинулся на меня, я принялась так громко визжать, что только это меня и спасло – Полина и Рита услышали крик и побежали в мою сторону. И именно Полина не растерялась и двинула этого громилу камнем по затылку.
Это только в фильмах подобное махом вырубает преступника, этому же парню удара хватило только на то, чтобы отпустить меня. Тут я не растерялась – схватила Риту за руку, и мы втроем побежали прочь, пока он матерился и обещал прикончить нас всех.
В ту ночь, когда мы остановились возле лагерных ворот, Полина сказала:
- Давайте поклянемся, что всегда будем вместе. Если мы будем втроем, то никто не сможет принести нам вред, мы всегда будем защищать друг друга.
Даже Рита на это согласилась, и с тех пор никто из нас не нарушал этого обещания – если одна хотела в кино, все три шли в кино, если кому-то была нужна помощь, стоило только сказать, и две другие бросали все, чтобы оказать эту помощь.
Правда, после смерти Полины мы обе словно забыли об этом обещании. Точнее, это Рита делала вид, что никакого обещания не было, а я ей не напоминала. Но вот когда Рите что-то было нужно...
- Полина спасла тебя тогда! – кричала она. – А ты не можешь сделать даже такую малость для нее!
- Полине этим не поможешь, – возражала я. – Она бы не одобрила это!
- Не одобрила? Тебе повезло, что ты осталась жива, поэтому ты так говоришь! Да у тебя даже шрамов не осталось, Полина и тут взяла удар на себя! А ты трусиха, которая готова продать сестру этим богатеям. Если бы она слышала тебя сейчас, ей стало бы стыдно от того, кем ты стала!
Я чувствовала себя виноватой, хотя Рита и говорила, что мне наплевать. Мне не было наплевать, и ее ежедневные нападки и уговоры постепенно склоняли меня в ее сторону. А потом и мама еще присоединилась.
- Рита говорит, что ей нужна помощь по работе, а ты отказываешься. В чем дело?
- Мам, но я ничего не понимаю в этом!
- А там ничего и не нужно понимать – Рита тебе все объяснит. Она сказала, что там и зарплата хорошая, уж побольше, чем вы зарабатываете своими песенками.
- Мама, я не хочу этого делать!
- Отлично – тогда вообще будешь сидеть дома!
- В смысле?
- В прямом! Никаких ваших стритов и всего подобного. Я тебе запрещаю, поняла?
Мама всегда была такой – даже когда мы выросли, она считала, что может управлять.
- Ты не можешь мне запретить!
- Очень даже могу!
Ну что я могла на это сказать? Конечно, я согласилась...