5 февраля, 1995 год
Разбудила меня сегодня Гуля Кошкина. 8 часов утра показал тогда будильник. Воскресенье!
У нас же новый дверной звонок - он поет соловьиными трелями. Пока я все трели прослушала, пока к двери подошла - уже никого и нет.
На всякий случай в окно посмотрела - вдруг это какие-нибудь воры бродят, проверяют наличие живых хозяев в квартирах. В пятницу обокрали квартиру коммерсанта Гусича в четвертом подъезде. Что-то вынесли, но Гусич никому не говорит. А на прошлой неделе - в первом. Украли телевизор и пуховик. Месяц назад - в нашей школе сперли музыкальные инструменты: баян и ложки. Такая вот тревожная обстановка.
Воров не видно. А на лавке Гуля зато сидит. И голова ее поникшая. Я форточку открыла и покричала заходить. А Гуля сидит и будто не слышит. Хотя точно слышит. Этаж у нас третий, а ору я громко. Когда бабки на лавке обсуждают длину юбки Верти - слышно и про кокотку, и про неприличные болезни у распущенных женщин, и про их случайные беременности. Мою длину, конечно, тоже обсуждают. Но мне все равно. Мама говорит, что чем разнузданнее вел себя человек в ранней молодости, тем больше он изображает святошу в старости.
И я легко представляю бабку Иванихину молодой - в сарафане, кокошнике и в кирзовых сапогах. И очень разнузданную. Потому что Иванихина громче всех кричит оскорбления молодежи. А у меня богатое воображение.
Выскочила из подъезда я тогда. А Гуля так и сидит. И плачет очень горько. И шапка на глаза съехала. И воротник из ламы - в сосульках. Я уж испугалось, что кто-то опять у них помер. Даже сердце забилось учащенно. Будто я на физре бежала километр на скорость.
Уговорила все же домой ко мне зайти. Не лето же. И извинилась, что спала. Хотя это глупость - за такое извиняться.
Гуля в прихожей на калошницу уселась и рассказала мне личные новости. У них дома со вчерашнего дня поселилась посторонняя женщина. Папа их надумал жениться. По-моему, это ужасный капец.
И эта женщина прямо со вчера уже натянула халат Ирины Владимировны! А сама толстая и выглядит колхозно. Как халат на нее налез - это неизвестно. Но натянула. Гуля с Наташей ей и кличку уже дали - Селедка. Селедка работает в рыбном магазине. И Гуля не понимает как жить ей дальше. И что тут можно вообще поделать. Я тоже не знаю.
И категорически не понимаю. Как можно после такой симпатичной жены связать судьбу с Селедкой из магазина? А ты, дорогой дневник, понимаешь? И я не могу представить чужую тетку в мамином халате. Нет, не могу. Поплакали и разошлись. Гуля с сестрой к бабушке съезжать будут.