Предыдущая часть:
Эта статья была ошибочно удалена на Дзене, но потом восстановлена. Поэтому часть материала из этой статьи, когда она была заблокирована, я опубликовал в 12-й части.
Что ж, уважаемые читатели, а теперь - на основе уже проведенного нами анализа - попробуем восстановить весь процесс фальсификации Ивановым и чекистами фотопленок дятловцев. То есть попробуем понять, как, когда и в какой последовательности Иванов изготавливал и печатал свои фальшивки. И с какой целью он все это делал.
Изготовление Фотопленки X
Чекисты, как мы установили ранее, в первый раз появились на месте гибели дятловцев вскоре после трагедии - 4-6 февраля. И тогда они вывезли с перевала в Серов тела всех дятловцев, их палатку, рюкзаки и прочие вещи. И, естественно, первое, что они стали искать в вещах дятловцев - это их документы. А второе? А второе, что их заинтересовало более всего - это, конечно, фотопленки дятловцев и их дневники.
Когда Партия приняла решение скрыть подлинные обстоятельства этой трагедии (что все дятловцы были жестоко убиты) и инсценировать на перевале "картину замерзания" дятловцев (это решение Хрущев и Партия приняли практически сразу после того, как им доложили об этом убийстве), чекисты получают указание от партийных органов разработать соответствующую версию и подготовиться к инсценировке соответствующей "картины трагедии". И уже тогда чекисты начали изучать фотопленки дятловцев и их дневники, чтобы понять, как можно использовать эти материалы для последующей фальсификации всего "расследования" и уголовного дела.
И я уверен, что уже в этот начальный период - еще до того, как чекисты поехали на перевал во второй раз (в середине февраля) для инсценирования "картины трагедии" (для установки палатки на склоне горы Холатчахль и для раскладывания/закапывания тел дятловцев в тех местах и позах, в которых их позднее "найдут" поисковики) - чекисты привлекли к этому делу Иванова. И у него уже в начале февраля появилась возможность изучить фотопленки дятловцев, а затем отпечатать одну-две фотопленки с кадрами с фотопленок дятловцев.
Письма следователя Иванова
Александра Львовна, дочь Иванова, после смерти своего отца передала в Фонд Кунцевича не только несколько фотопленок из личного архива Иванова, но и некоторые документы. Среди них - письма (или, скорее, черновики писем), которые Иванов в начале 1990-х отправлял журналистам различных изданий и телевидения, интересовавшимся этой трагедией. И некоторые из этих документов были опубликованы "Комсомольской правдой" (см. ссылку ниже). И там очень много интересного - если не об обстоятельствах самой этой трагедии, то о том, как безбожно Иванов врал всем подряд в эти годы об этом деле.
Например, в одном своем письме он пишет следующее:
«На Урале до сих пор помнят гибель большой группы студентов первого набора физико-технического факультета Уральского политехнического института. В 50-х годах об этой трагедии говорил весь Урал, а мне пришлось расследовать дело, выяснять причины обстоятельства гибели людей.
События разыгрались в Заполярье на самой северной точке Уральского хребта. Туда проникла группа, очень большая группа студентов, самодеятельных туристов, и когда они не вышли на контрольную точку, и прошли все сроки их возврата, областным комитетом партии и Свердловским облисполкомом была организована экспедиция по поиску людей».
Неужели у Иванова было так плохо с географией, что он Северный Урал путает с Приполярным Уралом и называет место трагедии "самой северной точкой Уральского хребта"? Или он здесь снова просто сознательно врет, в надежде, что журналисты, которым он пишет это письмо, совсем ничего не знают об этой трагедии 1959 года - даже в точности, где она произошла? И почему Иванов называет дятловцев "самодеятельными туристами", которые "проникли" в это место? Они шли по заранее разработанному и утвержденному маршруту и никуда они не "проникали". Может быть, Иванов уже в этом письме подумывает о том, чтобы свалить всю ответственность за гибель дятловцев на них самих?
Продолжает Иванов врать (и врать совершенно безбожно) и дальше, в других своих письмах и черновиках. Так, о том, как ему поручили вести "расследование" этого дела, он пишет следующее:
«Неладное я почувствовал с того момента, когда зашел в кабинет прокурора области и получил приглашение сесть. Садиться при обычных посещениях у прокурора области у нас не было принято по той простой причине, что в кабинете задерживаться не приходилось. Среди 60 человек областного аппарата ежедневно было много желающих попасть на прием лично к прокурору области.
На сборы мне было дано 30 минут. Новые валенки, шапка-ушанка и такой же новенький полушубок тут же в кабинете прокурора области мне вручил начальник АХО, а еще через 30 минут я сидел в самолете, который через несколько часов доставил меня спецрейсом в город Ивдель. Здесь было решено создать базу снабжения поисковой группы.
А что оставалась делать мне? Идти. Посылая меня в это дело, прокурор области объяснил мне, что он надеется на способность расследовать дело и на закалку фронтовика. Ты, говорит, десантник? – Да. – Тебе я и поручаю трудное дело. Доверие надо было оправдывать».
Странно, что Иванов не написал о том, что прокурор области тут же, в своем кабинете, торжественно выдал ему парашют - чтобы, не теряя времени, забросить его на парашюте прямо с самолета прямо на перевал. Продолжает Иванов врать и дальше, рассказывая, что он чуть ли не безвылазно сидел на перевале целых четыре месяца, героически перенося все трудности и неудобства: на перевал он прилетел 1 марта, а уже 3 марта оттуда улетел, а во второй раз он там появился уже только в мае, когда была "найдена" в ручье последняя четверка дятловцев.
Для чего Иванов врет? Для чего он пытается представить свое назначение по расследованию этого дела как нечто неожиданное, срочное и экстремальное? Я полагаю, что именно для того, чтобы скрыть тот факт, что он начал работать по этому делу гораздо раньше - еще в первой половине февраля. И когда он появился в Ивделе в конце февраля, он уже прекрасно знал все обстоятельства дела и прекрасно знал, в каком направлении ему нужно вести "расследование". И я уверен, что приехал он уже не с пустыми руками, а с одной-двумя изготовленными и отпечатанными им фотопленками с кадрами из похода дятловцев.
Привлечение студентов
И именно такую фотопленку (назовем ее Фотопленкой X) - которую Иванов изготовил и отпечатал еще в Свердловске, еще до того, как он прибыл в Ивдель - Иванов и отправил студенту Вячеславу Биенко (уже из Ивделя). Как якобы найденную среди вещей дятловцев в палатке на склоне. Давайте вспомним еще раз, что говорил по этому поводу сам Биенко (см. ссылку ниже).
"- Известно, что вы лично работали со следователем Ивановым.
- Прокурор-криминалист Лев Никитич Иванов был молодой, умный и честный. Как только поступили первые вести о трагедии с группой Дятлова, он привлек меня к своей работе. С места трагедии Иванов прислал мне в Свердловск самолетом первую же найденную фотопленку из фотоаппарата Юрия Кривонищенко. Ее надо было срочно проявить, и я проявил ее за ночь в своей квартире и отпечатал с нее фотографии последнего дня группы - от утренних веселых сборов до вечерней установки палатки в штормовых условиях. Правда, немного поторопился, плохо промыл бумагу, и теперь фотографии пожелтели".
Из этих слов мы можем понять, какие кадры Иванов отпечатал на этой Фотопленке X - очевидно, те самые, которых нет ни на одной из шести фотопленок из архива Иванова, и которые разошлись по рукам и "личным архивам" студентов: "Утро на Ауспии", кадры, где дятловцы делают снежную яму, и некоторые другие - таких кадров совсем немного, около 10.
А что же остальные кадры? Фотопленку Биенко проявил всю, но отпечатал почему-то только фотографии с кадров "последнего дня группы". Почему же он не отпечатал другие кадры? Потому, что, скорее всего, там больше и не было других кадров - что было, то Биенко и отпечатал.
А чуть позже, вернувшись в Свердловск, Иванов стал привлекать к отпечатыванию фотографий (в его лаборатории при Свердловской прокуратуре) и других студентов - включая Евгения Чубарева, Бориса Бычкова, Юру Юдина, Ксению Свечникову, Вадима Брусницына и других. И эти фотографии потом также разошлись по рукам и по "личным архивам" студентов.
И только после того, как Иванов получил от Евгения Чубарева фотопленки из похода по Приполярному Уралу и из "агитпохода" 1958 года, Иванов изготовил и отпечатал еще шесть фотопленок - которые потом и оказались в его "личном архиве".
Сенсация! Признание Иванова!
А теперь "сенсация"! Я снова возвращаюсь к письмам и черновикам из архива Иванова. В одном из своих писем журналисту Иванов пишет:
"Мне пришлось разобрать каждую вещь каждого погибшего, провести множество самых разнообразных экспертиз, много раз пройти по тому пути, который для группы оказался роковым и только после этого удалось прояснить трагедию в ее подробностях. Еще удалось проявить все пленки, экспонированные туристами. Как всегда бывает многое дает личное присутствие при вскрытии трупов. Все это помогло установить истину".
Далее Иванов почему-то пишет о том, что дятловцев раскидало по склону сильной бурей - то есть озвучивают самую первую версию, которую придумали чекисты (см. ссылку ниже). Иванов уже забыл, что по его "официальной версии" дятловцев не раскидывало бурей, а они сами, стройной шеренгой, побежали от палатки вниз к Кедру? Или снова рассчитывает на то, что журналист совсем не знает ни обстоятельств этой трагедии, ни деталей расследования? Но сейчас нам важно зафиксировать, что Иванов признает, что все фотопленки дятловцев были проявлены.
А вот дальше совсем интересное. Вот что пишет Иванов:
"Это было рядовое дело. Даже не об убийстве, а о несчастном случае. Поэтому не надо удивляться, что пленки туристов и другие их документы не сохранились. Пленки самих туристов были проявлены, изучены. По ним, кстати говоря, я исчислил время начала последней стоянки – последний кадр в одном фотоаппарате был сделан уже в условиях сильнейшего бурана и неудовлетворительной видимости. Если известна чувствительность пленки (а коробочки сохранились), установлена диафрагма и выдержки, плотность негатива, долгота дня, то нетрудно определить время, когда был сделан снимок".
Итак, Иванов в одном из своих писем журналистам сообщил, что фотопленки дятловцев не сохранились. При это у него в это же время (и, возможно, даже в том же столе, за которым он писал это письмо журналистам), в его "личном архиве", находятся шесть фотопленок с кадрами из похода дятловцев.
Как это можно объяснить? Иванов забыл, что у него в архиве есть эти фотопленки? Или он признает, что настоящие фотопленки дятловцев "не сохранились", а в его архиве лежат фотопленки, которые он же сам изготовил и отпечатал? Или Иванов присвоил себе настоящие пленки дятловцев, и чтобы скрыть этот факт, пишет журналисту, что "ничего не сохранилось"?
Я полагаю, что все же второе: Иванов прекрасно знает, что настоящие фотопленки были изъяты чекистами еще в начале февраля, а сам Иванов в дальнейшем работал только с их копиями и со своими же фальшивками, изготовленными и отпечатанными им самим. И он прекрасно знал, что в его архиве находятся не фотопленки дятловцев, а именно такие изготовленные им фальшивки.