Села недавно смотреть "Маленькую Веру". Только потому, что узнала — снимали в Мариуполе. Не знаю, что там за производства и трубы-трубы-трубы вначале и в конце фильма встают как тяжелые грязные монстры над спальными районами и периодически мелькают в кадре. Возможно, тот самый комбинат Азовсталь.
Хотелось посмотреть, было интересно, что почувствую. В детстве я этот фильм не смотрела — был он строго 16+. Но помню ажиотаж, который поднимался из-за него. У нас "Маленькая Вера" чуть не два года крутилась в кинотеатрах. И на фильм все ходили и ходили.
Мне тоже хотелось посмотреть, но так как девочка я была вежливая и воспитанная, мне даже в голову не приходило пробраться в кинотеатр под каким-нибудь предлогом. Поэтому фильм я посмотрела уже когда стала взрослой, вышла замуж, обзавелась собственным видаком и взяла кассету в прокате. Смотрели мы с мужем. Помню, что не испытала ничего. Ну почти. Кроме тоски и безысходности.
***
Решила вот пересмотреть и опять ничего не почувствовала.
Ну, разве что опять навалилась позднесоветская грязно-алкогольная тоска, да все мелькали мысли, что же у Веркиных родителей кухня такая убогая. Зал нормальный, спальня нормальная и даже Верина комната вполне ничего. А кухня будто вынесена из коммуналки начала 70-х — покрашенные грязно-желтой масляной краской стены на высоте полтора метра, кухонный гарнитур отсутствует, такие-то ящички, столы колченогие, плита загаженная, таз для варенья небрежно прислонен к стене, холодильник пожелтевший и залапанный, вобла эта на веревках развешана.
Профессиональная деформация, что поделаешь...
Жуткая комната Сергея, и то, не вызывала такого ощущения безнадеги и тоски, как кухня в квартире Веркиных родителей. Хотя я все время задавалась вопросом:
"А душ там есть? А как они этоваются без душа? Ну блин, нельзя же так!"
А еще все время думала почему у них одновременно клубника, черешня, абрикосы и арбузы? У нас это все в разное время. Клубника в мае-июне, вишня и черешня в июне, абрикосы в июне-июле, арбузы в августе-сентябре. Ну, то есть, сейчас круглый год, если, конечно, деньги есть, но тогда все было строго сезонно. А в Мариуполе, судя по фильму, все совсем не так как у нас.
***
Родители Веры нагоняют, конечно, тоску. Маманька с этой жуткой "химией" под Анджелу Дэвис, опоздавшая со своей прической лет на десять, если не больше. И взгляд у нее тоскливый, пустой, уставший и какой-то привычно-скандальный. Бухающий папаня, как и бухающая Чистякова, тоже какие-то тоскливые — это прямо символ позднего, перестроечного СССР.
Я помню, как алкоголизм был почти повсеместным. Пили, по моим ощущениям, все, кроме моих родителей. По крайней мере, у нас, в алматинских микрах бухали и подбухивали постоянно. Райончик был пролетарский. Люди, там жившие, работали на заводах и фабриках.
И пили. Пили то ли от безнадеги, потому что изверились в стране и ее идеалах, то ли устали от пустых прилавков и журчащих из ящика и тоже пустых речей Горбачева.
Причем, такое ощущение, что именно горбачевский сухой закон и подстегнул, максимально увеличил пьянство в стране.
Все и всегда вот так. Замечали?
Рассказывают, что пошли воевать против наты, а ната пришла даже в те страны, в которые и не собиралась.
Рассказывают, что воюют с нацизмом, а сами взращивают идею про высшую нацию, великорусских богатырей.
Рассказывают, что будут уничтожать вооружение противника, а сами вызывают рост военных бюджетов и небывалый ажиотаж военщины в странах, которые объявляют врагами.
Рассказывают, что частные военные запрещены законом, а сами спускают из бюджета триллионы рублей на содержание этих самых частных военных.
Вот и с сухим законом так же. Не, ну пили люди. Но терпимо. А когда объявили сухой закон, население пошло в разнос в алкогольном угаре.
***
Сама Вера не вызывает у меня вот совсем никаких чувств. Ну разве что 25-летняя Негода никак не тянет ни лицом, ни, пардон, бюстом на 17-18-летнюю девчонку. Взрослая она, по ней прямо видно, что взрослая.
Единственный момент, где мне ее жалко, это когда ее вывезли на море ее душные родители, в этом душном камазе, пытаясь успокоить, уговорить, перетянуть на свою сторону, оторвать от Соколова, подкупить что ли таким убогим способом — "развлечь" на душном берегу такого же душного моря. И у меня возникло ощущение, что ее словно птичку в клетке держат, давят, а она все рвется, рвется и никак не может вырваться от них, привязана так, что аж дышать трудно.
А потом это ощущение прошло. И когда ее отец умер, я почти цинично подумала, что это правильно. В общем, на фоне всего остального тоскливого движняка в фильме, эта концовка воспринимается чуть ли не как единственный логичный выход.
Потому что из Сергея толстовец так себе. Фиг бы он простил отца Веры. Это противостояние все равно закончилось бы бытовухой, поножовщиной, чьей-то, из них двоих, смертью. Только насильственной. А тут вроде как естественная смерть.
Хотя, наверное, вместе с Веркиным отцом умирал СССР. Зато Сергей остался с Верой. Циничный, равнодушный, но зато такой красивый Сергей. Как символ нового мира, что ли — нового капиталистического уже государства.
***
И я совершенно забыла, что хотела посмотреть именно на Мариуполь. Зато поняла, что, наверное, в конце 80-х можно было найти такие тоскливые районы в любом городе СССР, но это не значит, что города и в самом деле были вот такие убогие, грязные, привычно-поддатые и тоскливые. Просто мода была на такие фильмы. Грязноватые, душные, разуверившиеся.
_______________________________
Не забудьте про лайк. Или дизлайк.
Еще почитать:
Как интерьеры иллюстрируют фильм "Мистер и миссис Смит"
Настенька из "Морозко" овца?
Служебный роман. Рыжова и Самохвалов. Кто главный?