Евгения Васильевна Иванова имела в 1943 году звание старшего лейтенанта административной службы и служила "военпереводчиком" в 19 гвардейском стрелковом полку 8 гвардейской стрелковой дивизии.
Девушка совершала поистине героические поступки. Она трижды ходила в тыл противника и там "опрашивала захваченных пленных и сведения передавала по радио". В четвёртый (последний) раз при прохождении линии обороны противника она "принимала участие в бою как боец-разведчик". Принимала непосредственное участие в захвате двух пленных, затем "произвела их опрос и передала сведения о двух немецких пехотных дивизиях (218 и 93)". При обратном переходе линии фронта "нашла проход и совместно с разведчиками вывела группу".
В тексте представления мне бросилось в глаза одно слово "произвела". Слово "провела" вроде бы короче, но оно, полагаю, не отражала всего комплекса действий, которые нужно было именно произвести, чтобы получить от пленных интересующие сведения. Так что, думаю, это "описка по Фрейду".
И ещё одно. Наверное всем понятно, что захваченных группой пленных с собой за линию фронта не брали... Орден Красного Знамени был первой наградой храброй и мужественной девушки.
Напомню также уважаемым читателям, что 8 гвардейская - это бывшая 316 стрелковая дивизия, получившая звание гвардейской и имя своего погибшего командира генерал-майора И.В.Панфилова ещё в ноябре 1941 года.
Вот наградной лист на Зинаиду Арсеньевну Иванову, капитана административной службы. В преамбуле указано, что в марте 1945 года она работала бухгалтером отдела артснабжения Земляндской группы войск.
Девушка добровольно пошла служить в Красную Армию в марте 1942 года. В 1943 году она была награждена медалью "За боевые заслуги".
Из текста этого представления мы узнаем, что девушка работает в должности завделопроизводством и бухгалтером в отделе боеприпасов. При её добросовестной работе "документальный учёт не отстаёт от оперативного учёта". Она составляет так же основной отчётный документ - "донесение в ГАУ КА". К тому же она "овладела машинописью и полностью выполняет оббязанности машинистки отдела". Орден Красной Звезды.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Письмо от дяди Прохора Степке вдумчиво и не торопясь удалось прочитать только тогда, когда в палате наконец все угомонились. Любопытство соседеней относительно того, "за что же теперь такие ордена дают", младший сержант вроде бы удовлетворил следующей фразой:
- На складе патронного завода немецкого шпиона поймал.
Если не придираться к деталям, то это было "в целом" правдой. Но из присутствующих в палате придираться к деталям было некому. От освещения подробностей "поимки шпиона" Степка отказался, сославшись на то, что "подписку о неразглашении давал". После его упоминания о подписке интерес соседей по палате узнать подробности "этого дела" сразу пропал.
Степка, прочитав письмо от деди Прохора в первый раз, несколько намёков в тексте не понял. К тому же, в одном месте текста три слова, в через несколько строк два слова были вымараны чёрной тушью военным цензором. Адресат стал перечитывать письмо заново, одновременно вспоминая события прошлой весны. Дядя Прохор базировал свои намёки, в основном, на эпизоде, происшедшем во время неудачных боёв за Харьков. Его "шифр" Степка (так ему, по крайней мере, показалось), смог расшифровать только к середине ночи после пятого прочтения письма.
Теперь общая картина, состоящая из фактов, изложенных в письме "открытым текстом", и завуалированых намёками, в голове у Степки сложилась и выглядела без особых "лагун" и противоречий. Представлялась эта картина следующим образом. Ранение в той стычке "с красными погонами" в лесу дядя Прохор получил действительно лёгкое, но в госпитале у него открылась какая-то из старых ран. На долечивание его перевезли в другой госпиталь, к северу от Москвы. Об этом в письме было написано, что сейчас в окно палаты он видит только сосны и ели. Дядя Прохор получил звание младшего лейтенанта. В письме по этому поводу была фраза "уже второй раз в своей жизни ношу прапор". Как понял Степка, награждён был дядя Прохор за операцию с немецкими шпионами ( в письме было написано "за мероприятия последних трёх месяцев") орденом Отечественной войны 1-й степени. Об этом в письме было написано так: "получил сразу две соединённых звезды, одна из которых золотая".
Намёк на то, что отправитель письма может в скором времени увидеть свою семью, можно было истолковать двояко. Но вместе с фразой о том, что он никак не может запомнить, как произносятся несколько букв какого-то алфавита (в этой фразе три слова были замараны тушью), можно было сделать вывод, что дядя Прохор учит сейчас какой-то иностранный язык, скорее всего один из скандинавских. Этот вывод адресат письма сделал, честно говоря, не ночью, а уже днем, когда выяснил у своего лечащего врача, что Григ, упомянутый дедей Прохором в своем письме, был норвежским композитором.
А ночью Степка мысленно порадовался за дядю Прохора и после этого быстро заснул. Рано утром его разбудил "прорвавшийся" в госпиталь Трофим Иванович. Посланный за ним вчера вечером парнишка, как признал сам старшина, нашёл его "не в лучшей форме". "Депешу" от Степки приняла Марфа Ипатьевна, выступив в роли связной. Сейчас от старшины "выхлоп" ощущался на расстоянии около метра.
Старшина торопился, его на улице ждал грузовик. Узнав у Степки интересующие подробности его предстоящего визита к полковнику Аралову, Трофим Иванович обнял вестника таких новостей и торжественным шепотом пообещал младшему сержанту на ухо:
- Если всё сложится, брошу пить эту гадость!
Степка в ответ одобрительно кивнул и посоветовал старшине с "таким выхлопом" к полковнику "на приём всё-таки не проситься".
В следующий раз старшина посетил Степку через два дня , когда тот уже в команде выздоравливающих пилил, колол и носил дрова на госпитальном дворе. Старшина был гладко выбрит, от него пахло одеколоном "Шипр". Визитер гордо сообщил Степке, что направляется к новому месту службы, на склад трофейного имущества. Помимо большого вещмешка за спиной, старшина держал в руках вещмешок полегче "с благодарностью" Степке. Это вещмешок "одариваемый" сперва брать отказался, но его сосед по палате, высокий старший сержант железнодорожных войск по имени Семён, полувший осколочное ранение от разрыва немецкой бомбы на той же железнодорожной станции и в тот же день, что и Степка, решил этот вопрос ко всеобщему удовлетворению:
- Вот и будет, чем младшОму свой новый орден обмыть, а то всё "зажимает"... Да и новый год уже не за горами!
Садясь в машину Трофим Иванович, успел сообщить Степке, что на его место к Марфе Ипатьевне уже вселилась "новая жиличка с одной ногой, очень большая и добрая". Спать она будет в одной комнате с хозяйкой, так что Степке теперь ночевать "придётся тише одному" и не надо будет кидаться ни в кого по ночам "шапкой от храпа".
Помимо прочих "гостинцев" в вещмешке Степка нашёл пакетик с кофе и банку сгущёнки. Это было очень кстати, потому что от подобного гостинца полковника Аралова остались только лишь воспоминания. Полученные продукты общим голосованием честно разделили на "два раза": на обмывку Степкиноно ордена и на празднование наступающего уже через полторы недели 1944 года. В Степкино индивидуальное пользование выделили "почти единогласно при одном воздержавшемся" только всё (или всё-таки "весь"?) кофе и полбанки сгущёнки.
Через пару дней Степку выписали из госпиталя и он смог лично познакомиться с "тётушкой Пепе". Первым делом она спросила, проинформировал ли "Семен Иванович, как меня звали раньше близкие и товарищи". Степка признался, что этой информацией владеет, но если так будет можно, то называть Пелагею Петровну он будет "тётя Пепе" с учётом того, что она годится ему в бабушки. Она в ответ рассмеялась, назвала Степку "нежданным внучатым племянничком", но разрешила её так называть. В первый вечер тётушка Пепе после ужина (жареной картошки на сале) "за чаем" провела Степке трехчасовой "опрос по теме нашей задачи". На утро после завтрака (пшенной каши, сваренной в печке и стакана молока) младший сержант получил "список вопросов №1", написанный очень красивым женским почерком "с завитушками".
Степка проверил в своём "цундаппе" масло, залил полный бак бензина и отправился за ответами на вопросы из полученного списка. "По пути" он заехал в отдел, представился полковнику "по случаю прибытия из госпиталя для дальнейшего прохождения службы", получил командировочное удостверение, аттестат на "сухпаёк" и двинул далее на склад, где уже почти неделю проходил службу Трофим Иванович.
Поговорить со старшиной накоротке удалось только через час (тот был на выезде). От старшины пахло только машинным маслом. Увидев, что Степка принюхивается к нему, старшина усмехнулся:
- Я же тебе обещал!..
Узнав, что часть "исходных данных" для решения вопросов из списка тётушки Пепе, предстоит "обеспечить" ему, старшина загрустил и не удержался от комментария:
- Да, видать попал я как кур в ощип!.. Из огня да в полЫмя!.. Везде у нас что-ли одно и тоже?..
Степка спокойно и рассудительно постарался утешить старшину:
- Размеры воровства в государстве больше зависят от умения власти бороться с ворами, а меньше от наличия самих воров...
Старшина покрутил головой, докурил папироску, вздохнул, махнул рукой и пробурчал:
- Я завтра ночью дежурю, так что послезавтра утром приезжай...
Через несколько дней стол в "горнинце", в которой спал Степка, ставшей теперь "дневным кабинетом" тётушки Пепе, был завален бумагами. Через пару дней бумагами стал завален сундук. После этого Степка вместе с Трофимом Ивановичем притащили из разрушенной школы большую парту, а потом ещё выписанный со склада "ундервуд" с русским шрифтом с "ятями".
Теперь тетушка Пепе проводила большую часть времени, сидя за партой, а Марфа Ипатьевна выполняла роль "переносчицы документов между столом, сундуком и документом. Счёты, которые потребовались тетушке Ппе, Степка с трудом нашел на местной барахолке, но легко выменял их на полбуханки хлеба.
Во второй уже вечер, после того, как тетушка Пепе провела очередную "черту" в своём "гроссбухе" (толстой тетради большого формата), Степка понял, что имел ввиду полковник под фразой "за ней пригляд нужен". "Черта" на самом деле была нарисованной в конце очередной (не полностью заполненной страницы в "гроссбухе") латинской буквой Z с горизонтальной палочкой-тире в середине. Список очередных вопросов уже на тот момент лежал у Степки в нагрудном кармане. Информация, которую "нарыл" Трофим Иванович на складе, оказалась, по выражению тетушки Пепе, очень перспективной. Пожилая женщина весь вечер вообще пребывала в приподнятом настроении.
В конце последовавшего затем ужина, состоящего из гречневой каши с молоком, на столе вдруг появилась чекушка, наполненная на две трети мутноватой жидкостью. Откуда была извлечена эта бутылка расслабившийся Степка даже не заметил. В ответ на его вопрос, адресованный хозяйке дома, он услышал:
- Так ишо давеча Петровна денег дала и на базар отправила... Опосля пробу сняла, похвалила. Я подумала ишо, может праздник сегодня какой у человека...
Степка огорчился и попытался предотвратить "надвигающееся мероприятие". Но его попытки не увенчались успехом. Тётушка Пепе строго сказала в ответ::
- Нужно мне это, понимаешь... Организм требует!.. А сколько времени ему ещё осталось требовать-то?..
Степка в строгости тона уловил уловил и другие нотки. Тогда начинающий "собутыльник" решил принять чисто символическое участие в распитии самогона. Напиток ему не понравился ни на вкус, ни по "механизму действия на организм". От первого глотка его даже передёрнуло. В голове зашумело и мысли стали двигаться медленнее. В Степкином стакане к концу вечера так и осталось "на палец" мутноватой жидкости, налитой туда изначально. Зато тетушка Пепе перешла "на самообслуживания" вскоре за первой же просьбой налить ей "огненной воды":
- Ну-с, молодой человек, поухаживайте за дамой!..
После того, как "чекушка" опустела, Степка, вернувшись за стол с чашками и пачкой галет "чай пить" обнаружил, что остатки самогона исчезли и из его стакана. Тетушка Пепе только немного смутившись от "вскрывшихся фактов", но с выступившим румянцем на щеках и с заблестевшими глазами пообещала ему рассказать "какую-нибудь занимательную историю из своей жизни в порядке компенсации". Убедившись, что спиртого в доме всё равно больше нет Степка налил чая в обе чашки и приготовился слушать. Подперев рукой подбородок, начала тётушка Пепе так:
- Произошла эта история весной двадцать второго года... Тогда у меня были ещё две ноги и я могла нравится мужчинам... Но сейчас не об этом... Да, и тогда мне ещё никакая "чекушка" ни до, ни после ужина была не нужна... А Семён... свет-Иванович за пару месяцев до этого был назначен послом в Турции... Так вот, отплыли мы из Севастополя в Трапезунд, как раз накануне Восьмого марта, женского дня... Семён Иванович должен был отплывать вместе с нами, но что-то его задержало в Москве или в Киеве... Уже не помню точно... А я, горячую завивку тогда впервые сделала... Волосы мне сожгли... Переживала, старая перечница...
Степке стало интересно и он решил уточнить:
- А на чем отплыли-то, тётя Пепе?..
Его собеседница строго взглянула на младшего сержанта и заметила:
- Вообще-то моряки говорят не "отплыли", а... Ну, не важно!.. На подводной лодке, на чём же ещё?.. А Трапезунд-то знаешь где?
Степка не знал, но "включил логику":
- В Турции, наверное...
Тетушка Пепе показала ему большой палец:
- Молодец!.. Соображаешь!.. Ладно, спать я хочу... Потом дорасскажу. Помоги мне до кровати добраться!..
Степка передал "с рук на руки сильно уставшую" тетушку Пепе как всегда вовремя появившейся хозяйке дома. Утром, уходя "на задание" с очередным списком вопросов в кармане, младший сержант строго-настрого приказал Марфе Ипатьевне больше ни на какие уговоры "про чекушку" не поддаваться и проследить, чтобы укол инсулина больной был сделан вовремя.
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
