-А конец той истории, - нараспев начала ведьма, - а конец той истории таков, что купец нажил себе благодаря ведьме несметные богатства, но счастья они ему не принесли, да? Он погиб лютой смертью, а одновременно с этим добрые и хорошие ведьмобойцы схватили эту самую ведьму, уличили в колдовстве и сожгли! А перед этим она покаялась в своих грехах и очень, очень сожалела, что стала ведьмой! Вас же на таких историях воспитывают?
Раэ смотрел в окно, на густой угрюмый ельник под луной и рваными тучами. Он услышал, как мокрым чавкающим шлепком упало платье Мурчин на ковер. Звук был приглушен, но так, как охотник его ожидал с замиранием сердца, он не мог его не услышать. И он почувствовал, как Мурчин ступает по ковру и подходит к алькову. Не оборачиваться!
-Итак, я угадала? – протянула Мурчин, - ау, ты меня слышишь?
Раэ вздрогнул, не ожидая, насколько близко к нему подобралась ведьма, сбросившая с себя всю одежду.
-Не… угадала, - услышал свои собственные слова Раэ, сказанные деревенеющими губами. Он силился собраться с мыслями, и не мог.
-Да-а? Неужели они жили долго и счастливо? – пропела Мурчин, - ничего не подозревающая о своем даре служанка и алчный купец-простец? Может, этот подлец еще и женился на ней? О нет, за такую историю чтеца бы выгнали из Авы…
Раэ почувствовал, как на его перину позади него падают тяжелые капли воды с волос Мурчин и ощутил запах мыла, волос и гардении. Он даже услышал дыхание ведьмы у себя над ухом. Его как накрыло: надо было отвлечься, подумать о чем-то другом, не о том, что ведьма, совсем нагая, склонилась над ним в темном алькове и нет ничего, совсем ничего, что могло бы увести его мысли в сторону. Даже за продолжение истории про купца нельзя было зацепиться.
Внезапно у Раэ возникло желание обернуться к ней. Мысли бешено скакали. В конце концов, он же не может так, до бесконечности, рано или поздно… Да, сейчас, сейчас, под этот стук висков он обернется, и его сопротивление кончится…
Темноту прорезал истошный протестующий визг Сардера, застрекотали его крылья, и Раэ действительно обернулся, но не на Мурчин, а для того, чтобы посмотреть на взметнувшегося поверх ее головы альва и получить от него пригоршню пыльцы в глаза…
Раэ замотал головой, заморгал, вскочил под ругань Мурчин. Быстро выпрыгнул из алькова.
-Воды! Воды! Глаза…
Все пятеро альвов взмыли в воздух и устроили гвалт. Мурчин на них только ругалась. Раэ нашарил на маленьком столике кувшин с водой, настоянной на розовых лепестках, и принялся ею промывать глаза, вымаргивая колкую пыльцу. Когда он обрел возможность видеть, Мурчин уже была в другом нижнем платье и дерганными движениями шнуровала ворот.
-Я вас удавлю на этих шнурках! – рявкнула ведьма на альвов, но при этом ничего им не сделала, а после того, как зашнуровалась, стала сматывать излишек длинны шнурков за ворот.
«Ага, - отметил про себя Раэ, - хоть ты и грозишься, но ты их не казнишь. Значит, правду сказал Рогни – ты из них силу тянешь. Наши альвы – твой запас на тот случай, если с твоими силами что-то случится. Будь ты в Кнее, ты бы их всех за такое перехлопала!»
Особенно от брани Мурчин досталось Сардеру. То ли Раэ таких ругательств не знал, то ли это были какие-то незнакомые ему этрарские выражения, но ведьма их явно адресовала этому неугомонному летуну, который летали вокруг ведьмы и надрывно, протестующе пищал.
-Все! Все, отстань! – гаркнула на него наконец Мурчин, - всех победил, вояка!
И при этом она так зло на него глянула, что в свете молочного шара ее глаза полыхнули зловещим пламенем. И у Раэ не стало сомнений, с кого Мурчин начнет, если силы у нее убудут…
-Вижу, ты их начинаешь различать, - сказал тогда Раэ. – кого-то ненавидишь больше, кого-то меньше?
-Они мне все одинаково противны, - недовольно сказала ведьма и смерила Раэ злорадным взглядом. Тот стоял посреди покоев, замотанный в простыню, и не знал, куда деваться. Альвы забрались в альков, их огоньки и глазенки посверкивали за подушками, все пятеро испытующе смотрели на Мурчин.
-Да успокойся ты! – сказала ведьма, должно быть, утешаясь забавной растерянностью охотника, - не трону я тебя! Я же знаю, как вас воспитывают. Если ты не сможешь перебороть ко мне вожделение, ты обязан откусить себе язык и выплюнуть мне в лицо, так ведь? Вас же воспитывают на таких примерах и считают, что попавшие в плен к ведьме должны себя вести именно так?
-Я… я так не смогу, наверное, - вздохнул Раэ.
-Я вообще-то пошутила, а ты, выходит, на полном серьезе такое бы смог с собой сотворить? Я, конечно, понимаю, что если я тебя затащу в постель, ты с собой что-нибудь сотворишь, но чтобы это…
-Признаться, я бы хотел так, но у меня вряд ли на такое хватит духу, - сказал Раэ, - признаться, я бы хотел умереть, лишь бы не…
-Да можешь не признаваться, – сказала Мурчин, - и я на тебя не сержусь. Я знаю, как ты наказан, и в каком аду ты живешь. Рядом со мной… и запрещаешь себе быть со мной. Мне проще. Я знаю, что дождусь. Скоро… ну, что стоишь? Иди вон, разбери свои вещи, переоденься в сухое…
Раэ поспешно направился к своим вещам, еще до конца не осознав, что получил отсрочку, стал ворошить свои узлы при свете альвов, чтобы найти белье.
Внезапно из купальни раздался странный звук, похожий не то на скрип, не то на стон. Раэ удивлено посмотрел во мрак купальни через открытую панель, затем перевел взгляд на Мурчин, которая даже бровью не повела. Пристроилась назад на софу.
-А, это принцесса Виллен, - сказала Мурчин.
-Статуя?
-Какая тебе статуя! Я же тебе сказала – принцесса Виллен!
-Статуя принцессы Виллен, - упрямо повторил про себя Раэ, чуя недобрую правду.
-Она – не статуя!
Раэ поспешно, на ходу завязывая ворот на сорочке перебежал покои, распахнул пошире панели. Альвы следовали за ним. В темноте купальни он увидел, что изваяние посреди купальни изменило позу! Девушка, все еще сидя на пятках, распрямилась, как будто окончила отжимать волосы. Альвы застрекотали, не решаясь без человека ступить в купальню – чем-то им тут не понравилось. И у Раэ вдруг резко потянуло под грудиной… творилась магия!
-Что, что это? – спросил он, забыв всякую выдержку и желание держаться подальше от Мурчин.
Та устроилась на софе и наслаждалась смятением Раэ.
-Особенная магия Дилинквара, - сказала Мурчин, - и чему тебя учили в Цитадели?
-Да не до Дилинквара мне было! – воскликнул Раэ, - ну что это, ну скажи!
-О, это не статуя, но памятник, еще один памятник глупости Дилинквара! Когда Ваграмон захватил Диодарру, принцессу Виллен ждала довольно незавидная участь. Если бы у Дилинкварцев было все порядке с головой, они просто дали бы принцессе яду, ну или прирезали бы, раз уж не хотели ей унижения… Но у них запрещено проливать кровь и вообще убивать венценосных особ. И тогда они вышли из положения вот таким вот идиотским способом. Над статуей не надругаешься…
-Так она… она живая?
-Ну да. Не живет и не умирает. Ваграмону такая магия неизвестна.
-Но… почему ее тут держат?
-Это ее покои, - сказала Мурчин.
-А нас тогда почему сюда поселили?
-Чтоб меня развлекать. Это особые покои, особое место. Почетные гости должны тут побывать.
-И ты развлекаешься?
-Как и многие знатные дамы в Ваграмоне. Надо же посмотреть на такую диковину.
-Да ты.. да ты… в своем уме вообще?
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Ведьмин лес. 153 глава.