- Александр! Ты доиграешься. Поверь моему слову, Анна не подходит тебе. Зоя никогда не примет ее, как мать.
- Не примет? А кого она примет, кроме твоей Софьюшки? Не хочешь ли ты, чтобы я на ней женился?
Не села в этот вечер София шить. Накормила детей и увела из дома. У нее было лишь одно место в этом селе, где она находила душевный покой. Аллея серебристых тополей. Пошли по этой аллее мать с сыном, держа с обеих сторон за руки Зоиньку, чужую девочку из чужой страны, ставшую им самой родной, самой любимой.
Дошли до лавочки, спрятавшейся в кустах сирени, сели рядышком. Зоя сразу к маме на колени, Мартин, уткнувшись матери в плечо
- Мама, почему он так не любит нас?
- Не знаю, сынок. Может он все время, пока воевал, мечтал, что вернется домой, а там его встречают мама и дочь. Не ожидал, что в его доме будут жить чужие. Он знал, конечно, но просто забывал об этом.
Зоя взяла обеими ладошками лицо Софии заглянула в глаза
- Нет, мама, вы не чужие. Ты моя мама, а Мартин мой брат. Это он нам чужой.
- Доченька, не говори так. Твой папа хороший человек. Он воевал, ему было очень и очень тяжело. Его могли уб.ть в любой момент. Твой отец еще не пришел в себя, он все еще воюет.
Мартин хмыкнул, усмехнулся
- С кем он воюет? С тобой? Со мной? Зачем?
- Это трудно объяснить, Мартин. Наверно, потому, что мы немного другие.
- Ага, мы здесь чужие. Когда нас с тобой отпустят домой? Я не хочу идти в эту школу, не хочу с этими соплястыми дружить, за одной партой сидеть, вообще здесь быть не могу, я хочу домой.
Зоя соскользнула с колен Софии, встала перед Мартином, взяла его за руки
- Мартин! А как же я? Ты же мой брат, ты хочешь с мамой вдвоем уехать, а меня оставить?
- Зоинька! Ты мне не сестра, но я всегда буду тебя любить, будто бы ты моя сестренка. Только ведь тебя с нами не отпустят. У тебя есть папа. Мам! Зою никак не отпустят?
- Мартин, сынок, об этом рано говорить. Я верю, нас когда-нибудь вернут на нашу Родину. Но это будет не скоро. Может быть к этому времени наша Зоя подрастет и уедет с нами. Поедешь с нами Зоинька?
- Бабушку возьмем с собой?
- Возьмем и бабушку, если она согласится. Тебе, сынок, придется потерпеть. Нужно подружиться с мальчишками, они привыкнут к тебе и перестанут считать чужим.
- Мину ема (мама моя с эстонского), я сам не хочу с ними дружить и не буду никогда.
София обняла сына, поцеловала в лоб.
- Не забыл, не забыл, как называл маму, когда был маленький. Бедный ты мой, как тебе трудно приходится. Зато нас война не застала, в нас не стреляли. Может быть на родине мы бы и не выжили. Все хорошо, родные! Все образуется. Пойдемте-ка домой, нас бабушка, наверно, потеряла.
В эту ночь Саша дома не ночевал. Он уехал на луга, проверить какова трава, там и остался. Запалив костер на берегу озера, Александр расстелил пиджак, прилег. Лежал, смотрел на звезды, вспоминал, как они раньше сенокосили с Машенькой, как ночевали в стогу подальше от глаз и ушей остальных. Это было счастье, жаль, оно не может повториться.
Незаметно для себя Александр задремал и едва не проспал рассвет. Явился домой весь мятый, не выспавшийся. Матрена решила, что он опять ночевал с Нюрой.
- Александр! Ты доиграешься. Поверь моему слову, Анна не подходит тебе. Зоя никогда не примет ее, как мать.
- Не примет? А кого она примет, кроме твоей Софьюшки? Не хочешь ли ты, чтобы я на ней женился?
- Хотела бы, только она за такого не пойдет.
- Можно подумать, что я этого захочу. Да я лучше на козе Елизарихи женюсь, чем на этой.
- Ну, да, лучше на козе, чем на Нюрке.
- Что ты на нее взъелась, чем она не жена для меня?
- Даже разговоров не заводи. Пока я жива, этого не будет.
Саша промолчал. Сам не очень мечтал обзаводиться семьей. Нет такой женщины, чтобы смогла вытеснить из его сердца Машеньку.
С Софией Александр сталкивается редко, но незаметно наблюдает за ней и удивляется, глядя на нее. Придет она с колхозного поля, первым делом к детям. И все с какой-то лаской к ним, с нежностью. Накормит их и сразу в огород.
Там работа никогда не заканчивается. Приходится тщательно его обихаживать, ибо выживают крестьяне только за счет личного хозяйства. В колхозе на трудодень приходятся крохи. А налоги надо платить, за овечек, за кур, за поросят, за яблони, за землю в конце концов.
Саша, как все в селе, после работы занимается личным хозяйством. Только старается держаться подальше от Софии с детьми. Устанут все, пойдут на покой, а София достает свои тряпочки, машинку ставит на стол и кроит чего-то, шьет.
Однажды Александр не удержался, остановился возле стола
- София, Вы когда спите? Может стоит немного отдохнуть?
Женщина подняла на него усталые глаза
- Не придется. В июле будет в городе ярмарка, надо нашить кое-что на продажу. Продам, одежку детям на зиму купим.
Неловко стало Александру. Совсем чужая женщина заботится о его дочке, а он и не подумал, есть ли у нее что надеть.
- Не надо, не сидите ночами, тем более сенокос начинается. Тяжело будет. Думаю, одного поросенка заколем, налог мясом отдадим, остальное на рынок снесем и ребят оденем.
- Вы хозяин, Вам и решать. Только деньги никогда не лишние. Хорошо, сегодня не буду шить, наверно, стук машины Вам мешает. Пойду спать.
Александр вышел за ворота, сел на лавку. Удивился сам себе. Это он сейчас с Софией обсуждал семейные дела. Мало того, заботу о ней выразил. А ведь на самом деле, жалко женщину, очень много работает.
Эх, этот сенокос! Женщины достают свои красивые платки, нарядные фартуки, собираются, как на праздник. Мужчины ладят инвентарь, точат косы. И ранним утром, с восходом солнца, колонна колхозников направляется на луга.
Нюра дожидалась этого дня, как из печи пирога. Не может быть, чтобы Сашенька забыл их ночь. Просто не получается им встретиться наедине. На вечерки он не ходит, на улицу вечерами не выходит. Зря Нюра с девчатами прогуливалась под окнами Александра, зря зазывно смеялась и частушки пела.
К сенокосу Нюра приготовилась. Уж тут она не растеряется, не упустит случая. Запасла шматок сала, да две поллитровки прихватила. Запрещено, конечно, но кто узнает? Главное, увести Сашеньку подальше в луга, за стога. А там она сумеет уложить его на душистое сено.
Продолжение читайте здесь: Глава 17