Ребенком я была спокойным, а потому взрослые меня часто брали с собой на деревенские посиделки. Мой дядька их называл "митингами". Там меня обычно просили спеть “Один раз в год сады цветут…” которую я выводила жалостливым детским голоском, давали ириску и забывали где-нибудь в углу, на старом диване.
В деревню меня обычно отправляли с тетушками, которые хоть и ворчали, но брали без проблем - весь “пригляд” за мной заключался в том, чтобы дать кружку молока на ночь и загнать в таз с водой мыть ноги.
Но, вернемся к взрослым (обычно чисто женским) посиделкам, на которые любили ходить вечерами тётушки. Довольно скоро взрослые начинали считать меня чем-то вроде предмета мебели и принимались обсуждать всё и всех подряд, не напрягаясь особенно в подборе формулировок.
А о чем в деревнях общаются? Как растет картошка, у кого сколько в этом году жука, сколько засолили огурцов и чья корова дает больше молока… Но, эта часть длилась примерно двадцать минут и меня интересовала мало. Зато потом начинала разворачиваться самое интересное, когда дамы начинали перебирать косточки отсутствующих соседей.
- Танька-то со своим мужиком опять разругалась, говорят он опять к Маньке ходил и всю ночь там провел, кобелина.
- Да сама то Танька какая? Дура-дурой и ленивая - до семи утра дрыхнет, а огород неполотый простаивает.
- Ну да и полы немытые - вчера зашла к ней, сидит, чаи гоняет в час-то дня! А вот Шурка-то слыхали? - говорят, аборт в город делать ездила и своему не сказала. А все врет, что грыжу вырезала…
- Ой, прям грыжу, ду.а старая, все никак не успокоиться. С Колькой никак не наиграются…
И сплоченный женский коллектив разражался хохотом.
- Да там небось и не от Кольки...
- Да ладно! А от кого?
После чего, по неписаным правилам этикета полагалось делать передышку, в которой стороны хвалили себя и друг-друга. Отдохнув и воспрянув после реверансов, дамы возобновляли перемыв костей.
И так было по кругу - сегодня мы шли к тёте Маше и “митинговали” против тёти Тани с тетей Шурой, потом к нам приходила тётя Шура и приходило время икать остальным… И так, пока кто-нибудь из мужей не разгонял митингующих.
Все эти “митинги” мне, воспитанной в марксистско-ленинской парадигме “за правду и справедливость” казались очень серьезным и я порой искренне переживала за несправедливость и легкомысленность вышеозначенных особ. Понятное дело, что про собственных тёток я ничего плохого слышать не могла, а потому они мне казались верхом совершенства и справедливости.
Пока однажды меня не забыли на диване во время одной из сходок, уж не помню у кого. В избе митинговали сразу несколько человек, а моей тётке была нужда надолго отлучиться, аккурат после этапа взаимных реверансов. Чтобы не таскать ребенка туда-обратно, меня оставили ждать родственницу на диване. А так как ребенком я была, повторюсь, тихим, почти немедленно остальное общество про меня забыло. И тут понеслось… Я внезапно выяснила, что тётки мои чуть ли не чудовища в шкуре агнцев, что “ходють как прасти госпади, что "на мужиков чужих зарются", а дети у самих олухи…” ну и прочий традиционный набор необходимых сведений.
Выждав небольшое затишье у митингующих, я пропищала с пыльного дивана что-то про неправду и что это у них всё так, как они наговаривают...
- Так-так… - тётя Таня вытащила меня из темного угла на середину избы и ласково погладив меня по головке продолжила, - ну-ка, договаривай, что я ещё плохого сотворила?
Дрожащим голосом, распираемая несправедливыми обвинениями в адрес родных, я стала выкладывать нюансы, которые слышала до этого. Все затихли…
Скандал был потом знатный. Но больше всего люлей досталось правдорубцу, то есть мне. И от кого? От родных тёток, которых и пыталась защитить. Все участники драмы довольно быстро помирились, полагаю, что “митинги” и далее не поменяли своего формата, вот только меня на них уже не брали.
Потому что, деревенский этикет нужно соблюдать, даже если тебе шесть лет.
Всем обнимашки и настрой на самое лучшее❤️
За лайки, комментарии и подписку отдельное спасибо 😻
Ещё почитать: