Резкий рывок, и он с силой ударился о стекло. Больно. Андрей потёр ушибленное место на голове и посмотрел по сторонам. Никто ничего не видел. Ну и хорошо. Он снова закрыл глаза, надеясь опять погрузиться в дремоту. Она спасает. Ото всего. От мыслей, давящих своей тяжестью, от реальности, которая едва ли уступает тяжёлым мыслям. Да, она спасает. но вот именно сейчас, как назло, ну никак не получалось провалиться в забытье. А потому мысли со всей присущей им тяжестью обрушились на него. Что он здесь делает? Куда его везут? Для чего? Вопросы, на которые, безусловно, есть ответы. И ответы простые. Но в то же время эти вопросы имеют особое значение, если их рассматривать с точки зрения жизни или философии жизни, тут уж как угодно. Но обо всём по порядку.
Был обычный день. И ему, жителю Одессы, которому едва исполнилось 19 лет, предстояло событие, которое он так ждал. Они с друзьями по сети должны были сразиться в компьютерной игре с очень сильной командой. Как никак те двукратные чемпионы Украины. Они периодически сражаются с любителями, такими как он. Та команда профи, чего уж. Вся дружеская компания была в ожидании. Сколько они тренировались. Раз за разом отрабатывали всевозможные приёмы. Казалось, были готовы. Да готовы, конечно. Тут и сомнений нет. Оставалось дождаться этого знаменательного момента. Но... Андрей шёл домой, когда рядом затормозила большая машина, и оттуда выскочили несколько человек в военной форме. Посыпались какие-то вопросы, говорили что-то про войну, про долг. Говорили быстро и были настойчивы. Андрей ни сразу понял, о чём речь. Его внимание не могло ни на чём конкретном сфокусироваться. Он хлопал глазами и отвечал совершенно нечленораздельно. Но когда всё же до него дошло, что к чему, было уже поздно. Его неожиданно схватили и буквально поволокли к машине. Андрей кричал, пытаясь донести мысль, что его нельзя забирать, ведь он учится и вообще у них с друзьями должно состояться сражение по сети с чемпионами, а они столько готовились, потом звал маму(отца не было), но всё тщетно. Никому не было дела. Кто-то снимал всё действие на камеру, чтобы потом выложить в интернет весь этот произвол военкомов, после чего непременно забыть и жить дальше. А Андрей... А Андрей покатил вместе с неизвестными мужиками куда-то прочь. Он теребил свою сумку и боялся достать телефон. Но в какой-то момент не выдержал и позвонил маме. Ему не мешали. Даже когда перешёл на крик и плачь, никто не издал ни звука. Мама засуетилась и обещала помочь. Сказала, что подключит все свои связи. Не прошло и трёх дней, где он за день прошёл медкомиссию, даже смешно, задали пару вопросов да внешне осмотрели. Годен. Потом выдали форму, чем-то грузили, говорили о злостных русских и долге по защите Родины. И вот его отправили на фронт. С мамой успел попрощаться. В части, куда его привезли, его и ещё человек десять, вообще мрак. Огромное количество военных, танков, пушек, машин и прочего. Голова шла кругом. Выдали шлем. А там... дырка, отверстие. Кто-то сказал, сняли с двухсотого. С кого сняли? Кто такой дву...двух... ну как его там? Почему его с него сняли? А ему он зачем? Хотел было сказать об этом, да осёкся. Его приметил самый настоящий бугай. Здоровый, лысый, весь в татуировках. Да каких. Фашистская символика. Этот самый бугай даже и не скрывал интерес к молодому парню. Его безумная улыбка большого во всё лицо рта вселяла просто ужас. Андрей ни на шутку испугался. И невольно жался к солдатам, на вид гораздо старше его самого. Те оказались обычными мужиками, занимающиеся до призыва кто чем, работяги, одним словом. Они также заметили этот интерес и старались держать молодого парня подальше от извращенца. И несколько раз прямо-таки спасали Андрея. Бугай тем временем дал прозвище, ну или позывной своей жертве. "Цирик". Когда его так называл, ржал в голос. На вопрос, почему "Цирик" и что это такое, отвечал, ничего, смешно. И снова ржал. Но война есть война. Подобные вольности со стороны неадеквата сводились к нулю, когда на передний план выходила подготовка личного состава, особенно вновь прибывшего. Тогда в дело вступали инструкторы, в том числе иностранные(это определялось наличием у последних пресловутой иностранной речи.) Одновременно с этим куда-то сразу исчезал бугай. В эти часы, минуты, мгновения Андрей немного выдыхал. Что угодно, только не этот... Подготовка. Ну это что-то с чем-то. Какие-то нелепые(по мнению Андрея) перемещения по полю и...всё. Всё. Даже стрельб не было. Ничего. Просто странная ходьба туда-сюда и глубокая прокачка идеологии. Русские - это оккупанты и если что, они его убьют, а хуже, если кто-то в плен попадёт. В общем, Андрей находился как в гипнозе. Говорили иди - шёл, ползи - полз, беги - бежал. И так до ночи. Ожидалось, что утром их отправят на передний край. Им ведь выпала честь - участвовать в контрнаступлении. На гражданке Андрей что-то слышал об этом, но в суть не вникал. А теперь... А теперь ему выпала эта честь. Ночью Андрей долго не мог уснуть. Боялся, что неадекват придёт за ним. Не пришёл. И когда их подняли, он уже был очень уставший, но, вместе с тем, довольный, что не увидит больше этого извращенца. Но тот всё же умудрился кое-что сказать Андрею.
-Ну что, "Цирик", ускользнул от меня? Но если вернёшься, знай, я буду тебя ждать.
И ушёл прочь, обдав Андрея напоследок своей ужасной улыбкой. Хотя улыбкой ли. Оскалом, скорее. Андрей выдохнул. Куда угодно, только подальше отсюда. А потом за ними приехал автобус. Андрей с удивлением наблюдал за этим. Как оказалось, они находились довольно далеко от линии соприкосновения. Несколько человек буквально силой затолкали в этот автобус. С ними сел какой-то военный с автоматом. Одним автоматом на один, два, три... двенадцать человек. И автобус тронулся в путь. "Как под конвоем", - бубнил кто-то. Но Андрею было всё равно. Бессонная ночь давала о себе знать. И он провалился в забытье...
Но сейчас его посещали тяжёлые мысли. Те самые вопросы:"Что он здесь делает?", "Куда его везут?", "Для чего?". И как на них ответить? Ведь ещё совсем недавно он думал, да что там, мечтал сыграть с профессиональной командой в компьютерную игру. А сейчас? Да куда его везут? Ну какой из него солдат? Он ведь автомат даже в руках не держал.. Господи, ну какой автомат? Андрею хотелось плакать, нет, реветь. Да толку что. Едва сдерживая подступающие слёзы, Андрей вновь закрыл глаза, стараясь хоть как-то отвлечься. Уснуть бы. Да сон не шёл.
* * *
Дальше всё происходило настолько быстро, что Андрей с трудом успевал за меняющейся обстановкой. Едва остановился автобус, всех, кто там находился, ну за исключением конвоира, конечно, выгнали на улицу. Они оказались в каком-то лесу. Вокруг много народа. Невероятная суета. Все галдят. Кто-то кричит. Ругается. Слышны выстрелы. Даже взрывы. Рёв моторов просто невероятных огромных машин. Их много. Очень. Вокруг них также суетятся люди. Военные. Вон драка. Растащили. Кто-то толкнул Андрея в спину. Всех их повели в какую-то палатку. Там много народа. Видно, что все волнуются. Раскачиваются. На месте не могут устоять. Что происходит? Андрей успел запаниковать, когда рядом раздался голос.
-Не бойся, пацан. Это такой ритуал.
Что? Кто? Какой ещё ритуал? Андрей посмотрел на того, кто заговорил с ним. Какой-то мужик. Весь побитый морщинами. Надо же, прям страшный. А тот продолжал:
-Сейчас тебе дадут таблетку. Что-то вроде наркоты. Не бойся. Штука эта реально помогает. Ну страха там нет, даже боли, говорят, некоторые не чувствуют. Не знаю, кто как, я, когда меня ранило, думал сдохну от боли. Но это так. К слову. В общем, таблетку эту под язык положишь. Она там растает, и кайф начнётся. Приход, короче. А пока двигаемся к этому столу и пока ещё не находишься под кайфом, скажу кое-что. Я вот в третий раз иду в атаку. Так скажу, глупое занятие. До русских окопов не дойдёшь. А идти вроде надо. Если не пойдёшь, тебя те, что в сторонке стояли, когда нас выгружали, ну видел, наверное, так вот, они тебя расстреляют. Вот тут как раз таблетка эта в помощь. Ну в атаку идти, вроде, не так страшно. Знаешь, пробовал и так, и так, реально с ней лучше. Подходим уже. Короче, слушай. Когда нас высадят, иди, беги, но только вперёд. Если думаешь, что как в фильмах, будешь вилять, зигзагами там перемещаться, всех победишь и живой останешься, зря. Там мины повсюду. А не мины, так арта, артиллерия в смысле, всё вокруг в одно месиво смешивает. Ну ты понял. Там не от тактики зависит, а от везения. Но тебе не в бой надо, а схорониться, - мужик тем временем перешёл на шёпот. - Когда нас высадят, погонят вперёд. Ну типа чтобы путь расчистить для боевых подразделений. Это моё мнение, может и не так. Но нас погонят, поверь. Так вот, иди, беги, но только вперёд. понял, да? А-то сзади расстреляют. Ну свои, в смысле. Короче, только вперёд. Но не до тех пор, как убьют. Нет. Досчитай до ста и падай в какую-нибудь воронку от взрыва. Их там много, найдёшь. Как мин. Ну ты понял. Короче, упал и жди, когда за тобой придут.
-Кто? - также шёпотом спросил Андрей. - Наши?
-Наши, ваши... Русские, понимаешь, русские. К ним надо. Хоть жить будешь. А если обратно сюда попадёшь, потом снова бросят на мины. Или ты хочешь к тому фашисту,который тебя домогался?
-Нет, - с ужасом проговорил Андрей.
-Я тоже так думаю, - сказал мужик. - Бери таблетку.
Мужик тем временем уже засовывал таблетку в рот. Андрей подошёл к столу, за которым сидел какой-то военный, правда уже на военную форму был надет белый халат. Прямо перед ним на столе имелось множество коробочек. В этих коробочках в каждой было всего по одной таблетке.
-Живее! - рявкнул сидевший за столом. - Протягивай руку.
Андрей протянул руку, и в ладонь упала круглая таблетка довольно большого размера. Он ещё какое-то время смотрел на неё, будто находясь на грани того, что было до и будет после. Но снова раздался голос мужика.
-Давай, пацан, ложи в рот таблетку. Без неё худо будет. Вот так. Молодец. Идём провожу. По первости приход срубить может.
После чего они направились к выходу. Как только вышли из палатки, мужик сказал:
-Когда выпрыгнем из "броников", не дёргайся. Я буду рядом. Двигайся за мной... Ох, пошло. Кажись, таблеточка подействовала. Ты как? А-а, ну сейчас и тебя "торкнет". Так вот, иди за мной. Я чего о тебя так забочусь. На сына моего по-о-хо-о-о-ж-ж...
Андрея вдруг накрыло волной. Возникли ощущения, которые он до сих пор не испытывал. Перед глазами всё плыло. Вероятно, он упал бы, но его придерживал этот самый мужик. Он ему даже что-то говорил, но слова растягивались и были совершенно не различимыми. Андрей делал шаг, и нога будто бы проваливалась в пустоту. Он уже слабо понимал, что их куда-то гонят. Как не понял, как и в какой момент их погрузили в бронемашину. Каким-то образом на голове оказался шлем, который постоянно сползал на глаза. Андрей, как ему казалось, а может это было на самом деле, заторможенными движениями постоянно поправлял его. В один из таких моментов заострил внимание на своей руке. С любопытством разглядывал, как эта самая рука двоится, а то и троится. Андрей к тому же очень медленно моргал. И вдруг пространство удлинилось, а изображение стало настолько чётким, что появилось нечто вроде возбуждения. Хотелось что-то сделать, сотворить этакое. Возможно, в одиночку ворваться во вражеский окоп и всех там перебить. Андрей наклонил голову влево, потом вправо, будто готовясь к поединку. И снова поправил шлем, но уже в ускоренном, как ему казалось, темпе. Да и вообще, он будто опережал время. Круто. Классно себя чувствует. И теперь он точно готов к бою. А вот и остановка. Очень вовремя. Вперёд. Андрей рванул с места, едва дверь бронемашины начала открываться, но сильная рука всё того же мужика схватила его и удерживала.
-Куда ты, пацан, - говорил тот.
Андрей почему-то ничего не мог сказать, а просто продолжал рваться наружу. Не понимает этот старик, что он чувствует в себе силы. Наконец-то. Он всем покажет, что он воин. Вот только где оружие? Именно этот вопрос задал Андрей.
-Какое, ***, оружие, - сказал кто-то. - Там, на поле, найдёшь. Его везде разбросано.
По какой-то причине Андрея это вовсе не смутило. На поле, так на поле. Значит, с одной лопаткой в атаку пойдёт. И, усмехнувшись своим мыслям, выпрыгнул из машины. Жар внутри гнал Андрея в бой. Но вот проблема. Оказавшись снаружи бронемашины, он совершенно не понимал, в какую сторону двигаться. И не мудрено, прямо перед ним было практически открытое пространство. Но вновь на помощь пришёл мужик.
-Давай за мной, пацан! - на этот раз кричал он. - А-то сейчас нас накроет. И помни, считай до ста и падай.
После этих слов просто рванул вперёд, в поле. Андрей немного засуетился. Но видя, как другие бросились в ту же сторону, сорвался с места и побежал за толпой. И тут сзади раздался грохот. Какая-то сила толкнула его в спину, и Андрей упал лицом вниз, отчего шлем снова сполз на глаза. Поправив его, обернулся посмотреть, кто толкнул. А сзади горела та самая бронемашина, на которой они приехали. Вокруг кричали солдаты, не успевшие убежать. А Андрей смотрел и понимал, что совсем не боится. Но также понимал, что здесь оставаться нельзя. Потому встал и, опять поправив шлем, рванул за убегающими сослуживцами. Что тут началось. Взрыв. Взрыв. Взрыв. Тут. Здесь. Там. Земля дрожала и стонала. И комья, камни, дёрн - всё вразнос. На поле опустился ад. Тут что-то падает. Там взрыв. Чуть позади кричат от боли. И смерть повсюду. Впереди? А впереди бегут солдаты. И слышно свист. Осколки вьются. Срезают тех, кто мчится в бой. Там тоже крик. Ряды редеют. Но сколько точно - не поймёшь. Поле всё заволокло. Смешалось облако из пыли, земли и дыма, ну и огня. И кто-то крикнул:
-Солнцепёк в работе! Бегите, парни, кто куда!
Андрей бежит вперёд. За той спиной - ориентиром, стараясь не отстать совсем. Вокруг же что-то страшное творится. Как будто всех агония глотает, стараясь жизни отобрать. Пригибаться бесполезно. Андрей и не пытался. Всё дальше улепётывала спина мужика. Надо ведь, старый-старый, а выносливый. У него же наоборот. Едва хватало дыхания на бег. Хотя какой там бег. Так, еле ноги передвигал. Глаза слезились от дыма и копоти. Ещё этот шлем. Постоянно сползает. Андрей заметно отстал. В какой-то момент он вдруг осознал, что бежит один в огромном облаке дыма и пыли. Казалось, даже разрывы переместились куда-то далеко. Он слышал своё дыхание. При этом нельзя было сказать, что звуки совсем исчезли, просто они доносились откуда-то издалека, а потому создавалось ощущение вакуума. Андрей совершенно не понимал, куда бежит. И что будет, если он до куда-нибудь всё же добежит. Но снова про бежит сильно сказано. Сгорбившись и низко опустив руки, чуть ли не брёл вперёд. И так пока на что-то не налетел. Ослабевшие ноги не выдержали, и он куда-то полетел. Открыв глаза и снова поправив шлем, заорал так, что появилась горечь во рту. Как оказалось, он попал в нечто вроде ямы, и в этой яме лежали оторванные руки , ноги, чьё-то изуродованное туловище и голова... Андрей вытаращил глаза от ужаса. Это ведь голова того самого мужика. Карабкаясь руками и ногами, не отрывая взгляда от головы, Андрей задом пытался выбраться из ямы, но каждый раз сползал вниз. То ли действие таблетки закончилось, то ли шок от увиденного перебил всё, а может и ещё что, но он находился в шаге от безумия. И уже не обращал внимание на шлем, который съехал на глаза. Андрей застыл на месте и, задрав чуть голову, смотрел как-то сверху вниз из-под края этого шлема на открытые глаза головы, которые в свою очередь устремили на того свой безжизненный взгляд.