Андрей Воронин

-Знаешь, Петька, - говорил, пыхтя и глотая слова, мальчишка со вздёрнутым носом. - Вот кто-то боится чего-то, а это вовсе не то, чем кажется... Он замолчал. Вместе с другом Петькой они тащили деревянные "салазки". Разделив одну верёвку на двоих, упрямо шли по улице в своей родной деревне. Мороз стоял самый что ни на есть настоящий. Такой, что обжигало щёки. И хотя друзья были укутаны как надо, лицо всё же было открыто. Впрочем, эти неудобства совсем не смущали мальчишек. Путь их пролегал среди деревенских домов по обе стороны...

Он смотрел вперёд. Ни на кого-то конкретно. Хотя перед ним было довольно много народа. Взгляд, устремлённый буквально на всех, тонул в пустоте. Не знал обладатель этого отрешённого взгляда, что ему делать. И кого винить в сложившейся ситуации. Да и винить ли вообще. Ведь всё с ним произошедшее, скорее, игра судьбы, некий вираж фортуны. Но не вдаваясь в философские изречения, стоило всё же понять суть происходящего. Стоя в плети скамьи подсудимых, и дожидаясь того, что должен был вот-вот огласить судья, он будто бы по щелчку пальцев отключился ото всего мира...

Туф. Глухой звук от приземления на землю ног, обутых в берцы. Ни секунды на раздумье. Ноги срываются с места и переступами удаляются. И тут же на их место туф. Вторая пара ног в берцах. Лишь маленькое облако пыли. И вновь нет времени на раздумье. Вперёд. Вторая пара ног последовала за первой. Вовремя. Снова туф. Это третья пара. Но эта не уходит. Нога подгибается и упирается коленом в землю. Боли или неудобства нет. Наколенник. Для этого и нужен. И вот, стоя на колене и выставив перед собой автомат, замер боец...

Звук закрывшейся двери, хоть и максимально тихий, будто кто-то нарочно пытался минимизировать шум, правда то бесполезно ввиду скрипучести двери, но факт оставался фактом, кто-то старался не шуметь, застал Лидию Васильевну за очередным кулинарным творением. Женщина и раньше любила готовить, а с выходом на заслуженную пенсию стала больше времени тратить на это действие. Порою подобное увлечение выручало. Дети нет-нет да заскочат, внуки и внучки могут забежать. Когда и без предупреждения. Впрочем, ни к чему это...

Облокотившись на клюшку, мужчина в годах наблюдал, как перед ним туда-сюда перемещаются две женщины. То были его дочери. Одна, высокая и некогда очень привлекательная, однажды уйдя от мужа в поисках чего-то гораздо лучшего, так и не нашла своего счастья. И даже более того. Меняя партнёров опять же в поиске лучшего из лучших, заметно в итоге отдалилась от уже своей дочери. Или та от неё. Здесь уж кому как. А дочь её, Настя, проводила большую часть времени с бабушкой и дедушкой. И вот сидевший ровно посередине комнаты пожилой мужчина как раз и был тем самым дедушкой...

Сергей, чуть наклонившись над тарелкой, с удовольствием уплетал суп. Всё-таки могла Светик готовить это блюдо. Также за столом сидела девушка и, сложив руки и облокотившись на этот самый стол, смотрела на молодого человека. Тот, видя этот взгляд, несколько раз улыбнулся, но есть не переставал. В конце концов он спросил: -Что? -Ничего, - ответила девушка. - Просто смотрю. -А-а, - протянул Сергей и продолжил есть. Молодой человек сидел за столом в форме охраны. Вроде бы ничего особенного, но форма удивительно шла ему...

Резкий рывок, и он с силой ударился о стекло. Больно. Андрей потёр ушибленное место на голове и посмотрел по сторонам. Никто ничего не видел. Ну и хорошо. Он снова закрыл глаза, надеясь опять погрузиться в дремоту. Она спасает. Ото всего. От мыслей, давящих своей тяжестью, от реальности, которая едва ли уступает тяжёлым мыслям. Да, она спасает. но вот именно сейчас, как назло, ну никак не получалось провалиться в забытье. А потому мысли со всей присущей им тяжестью обрушились на него. Что он здесь делает? Куда его везут? Для чего? Вопросы, на которые, безусловно, есть ответы...

Ирина помешивала трубочкой в бокале, где был налит коктейл, и смотрела на танцпол. Там Светка, подруга, отжигала. Иначе не скажешь. С каким-то, прости Господи, мачо. Ну типичный субботнего вечера в кафе под шафэ мачо. Ну знаете, такой...на работе с понедельника по пятницу, скорее всего на заводе, злой, неопрятный, изо рта льётся ежедневно помойка, дома, если женат, самый настоящий абьюзер или наоборот, зануда, каких свет не видывал, а в субботу вечером само совершенство. Галантный, стильный(как ему кажется), и чертовски сексуальный(как ему кажется)...

Раздавались безумные раскаты. Наверху будто ходуном всё ходило. А на голову сыпалась земля. В небольшом блиндаже находилось несколько человек. Когда начался артобстрел, солдаты рванули в такие вот места, которые могли сохранить жизни и которые располагались по всей линии окопных сооружений. Эти блиндажи делались именно для таких случаев. Когда организовывали оборонную систему, конечно, учитывали все исходы боя. И делали всё, надо сказать, по уму. Уже давно ждали наступление противника, а потому на все вероятные повороты боя имелись свои ответы...

Сергей сидел на диване и смотрел в телефон, равнодушно листая ленту новостей. Также прямо перед ним работал телевизор, но все эти звуки он отодвинул на задний план. Сделав их второстепенными, Сергей направил всё своё внимание на то, что происходило в соседней комнате. Точнее сказать, на кухне. А на кухне суетилась Марина. Девушка Сергея что-то готовила, мыла, чистила. Всё это разнообразие звуков : льётся вода из крана, потрескивание масла на сковородке, звук постукивания ножа о деревянную подставку,...

Для него всё происходило, как в тумане. А как иначе? Всё шло как шло и вдруг пришли какие-то люди, взрослые люди, и дома началось нечто невообразимое. Крики, ругань, непонятные разговоры. Незнакомых взрослых было так много, что кружилась голова. И хотя он не знал, что происходит, понимал, что происходит что-то плохое. Вот только почему это происходит? Ведь обычный день. Всё как всегда. Он играл у себя в углу, никому не мешал. И вдруг заходит целая толпа взрослых. Две тёти бросились к нему, другие к маме...

Игорь сидел за столом, опустив голову. Ольга, жена, ходила от стены к стене, вне себя от злости. Она даже не могла как-то унять эти эмоции, настолько они её переполняли. Наконец, так и не найдя себе место, просто села за тот же стол ровно напротив мужа. Перед ней сидел худощавый мужчина с немного впалыми глазами и на удивление большим лбом, который, казалось, переходил уже сразу в череп ввиду практически полного отсутствия волос и лишь сохранившимися,в смысле волосами, на боках и затылке. Узкие плечи и едва ли не тоньше, чем у жены, руки...