Переиздание "Крокодила" Корнея Чуковского с иллюстрациями мультипликаторов Вадима Курчевского и Николая Серебрякова, которое вышло в "АСТ", просто безупречное. Напомню вам историю этой сказки, а заодно покажу фотографии новой книги.
Ирина Лукьянова в книге "Чуковский" серии ЖЗЛ подробно рассказывает об истории этой сказки. По ее сообщению, Чуковский в дневнике (в 1955 году) вспоминал о первом появлении замысла этой сказки так:
"В Хельсинки мы ездили с ним (сыном Колей. – И. Л.) и Марией Борисовной в 1914 году до войны (или в 1913-м). Там он зазевался на улице, и на него наехал экипаж. Мы в ужасе отвезли его к хирургу, думали: он повредил ногу! Хирург (финн) с омерзением оглядел ногу русского мальчика, даже ушиба не было к его огорчению, и Коля от всех потрясений мгновенно уснул. Чтобы развлечь его дорогой в поезде, я рассказывал ему сказку о Крокодиле: «Жил да был Крокодил» под стук поезда. Импровизация была длинная, и там был «Доктор Айболит» – в качестве одного из действующих лиц; только назывался он тогда: «Ойболит», я ввел туда этого доктора, чтобы смягчить тяжелое впечатление, оставшееся у Коли от финского хирурга".
При публикации сказки в предисловии Чуковский повторяет эту историю с тем уточнением, что идею сказки ему будто бы подсказал Горький. Мирон Петровский, когда пишет об этом, предполагает, что Горького Чуковский тут упоминает, чтобы защитить свою сказку, на которую кто только не нападал. Тот же Петровский восстанавливает длительную историю крокодилиады в русской литературе: обнаруживает связь между крокодилами Достоевского и Чуковского (оба они пустые внутри и могут заглотить целого человека, оба не переносят неволю), упоминает множество крокодилов в народных городских песнях. Также Петровский отмечает, что Крокодил Чуковского знаменовал собой начало нового поэтического языка. Раньше с детьми так не разговаривали!
Также Петровский отмечал родство между "Крокодилом" Чуковского и поэмой Блока "Двенадцать". Оба текста выросли из традиций народной городской поэзии. Исследователь приводит довольно много строчек из обоих поэм, а также из народных частушек и песен, чтобы продемонстрировать их ритмическое совпадение.
То же самое родство отмечали Михаил Гаспаров и Ирина Паперно в 1975 году:
«Крокодил» представляет собой «младшую», «детскую» ветвь эпоса революции (и шире – демократического движения). В этом смысле «ирои-комическая» поэма «Крокодил» представляет собой интересную типологическую параллель к «большому» революционному эпосу – поэме Блока «Двенадцать». Последняя, как известно, также построена на цитатах и отсылках, источники которых частично совпадают с «Крокодилом»: газетные заголовки и лозунги, Пушкин, Некрасов, плясовые ритмы, вульгарно-романсная сфера…
А Тынянов обратил внимание на то, что в "Крокодиле" едва ли не впервые в русской детской литературе главным героем событий, происходящих на городских улицах, стал ребенок. До этого все дети нашей литературы сидели в своих детских или усадьбах, в городе же их сопровождали. Ребенок в этой поэме - самостоятельный субъект, он спаситель и победитель, а не лишенное субъектности существо, опекаемое взрослыми. Вот что по этому поводу пишет М. Костюхина, исследовательница русской детской литературы:
Процесс обновления детской книги, начавшийся в конце XIX века, европейские педагоги связывали с обращением литературы к городу и городскому ребенку, – пишет исследовательница детской литературы М. Костюхина. – …Новая концепция детства связывалась с городским ребенком… На рубеже XIX–XX веков городские дети становятся популярными литературными героями, а городские кварталы – привычным местом действия. Это характерно как для детских книг, так и для взрослых произведений о детях. Среди авторов произведений о городском ребенке – В. Немирович-Данченко, Д. Мамин-Сибиряк, И. Шмелев, А. Свирский, А. Куприн и многие другие. До неузнаваемости меняется поведение ребенка на улицах города. Из робкого ученика он превращается в наглого школяра, бойкого уличного торговца или бесстрашного Ваню Васильчикова, про которого сказано: „он боец, молодец, он без няни гуляет по улицам.
Чуковский сочинил детскую городскую поэму, в которой много событий и движения. Лукьянова добавляет здесь, что "Крокодил" также очень серьезная сказка, написанная на третий год Первой мировой войны. Чуковский вполне сознательно обращается к детям, на которых не могла не повлиять непростая международная обстановка. Ему было важно помочь им выстроить новые ориентиры, показать, что зло можно и нужно победить своими силами.
Чуковский читал свою поэму самым известным литераторам. Слушала ее Гиппиус, также "Крокодила" слушал Горький, с которым Чуковский обсуждал и создавал программу новой детской литературы в стране. Одни из результатов этой совместной работы Горького и Чуковского стал сборник "Елка" с иллюстрациями Добужинского. Впрочем, вернемся к "Крокодилу". Опыт с "Елкой" убедил Чуковского, что в стране прискорбно мало хороших детских писателей и поэтов, вот он и решил публиковать "Крокодила". Поэма вышла в приложении к журналу "Нива", которое называлось "Для детей", она печаталась небольшими отрывками на протяжении двенадцати номеров. Поэма стала невероятно популярной и издавалась неоднократно огромными тиражами, пока ее не начали активно запрещать как буржуазную и вредную.
Интересное свидетельство использования "Крокодила" в качестве политической агитации приводит Ирина Арзамасцева:
Чуковский говорил в одном из своих выступлений, что в 1917 году Совет депутатов конфисковал у него „Крокодила“ как произведение, необходимое рабоче-крестьянской власти. В нем усмотрели карикатуру на Керенского и напечатали сказку большим тиражом для распространения среди солдатской аудитории.
Вообще обыватели часто стараются разглядеть в стихотворениях Чуковского политическую сатиру, особенно когда речь идет о "Тараканище". Наивные читатели чего только не обнаружили в его детской поэзии: постмодернизм, видения, кровожадность, коммунистическую пропаганду и число зверя в строчках "а букашки по три чашки с молоком и крендельком". Так и Н. К. Крупская обнаружила "буржуазную муть" в "Крокодиле".
А Чуковский летом 1920 года сочинил продолжение "Крокодила".
Впрочем, довольно скоро "Крокодила" запретили, поскольку там упоминался Петроград, Ляля казалась цензорам "буржуазной девочкой" и был персонаж "городовой", которого глотал крокодил, а это все сказки и буржуазные предрассудки. Затем запретили и "Муху-цокотуху", поскольку в сказке праздновали именины и прославлялось стяжательство ("Муха денюжку нашла" и купила, как вы может быть помните, самовар). У Чуковского вообще многие книги то разрешали, то запрещали, особенно "Крокодила".
Чуковский, конечно, боролся за свои произведения и старался убедить чиновников в том, что он сочинил хорошие современные сказки, которые действительно нужны детям. Вот что он пишет в дневнике:
14 марта – «Крокодил» разрешен, 24 марта – «Книга „Крокодил“ печатается, но нужно же было так случиться, что какая-то контрольная комиссия – уже во время печатания книги – обратила внимание на ее нецензурность, очевидно, по чьему-то доносу. Произошел величайший скандал: книгу вынули из машины, составили протокол и т. д. Были почему-то уверены, что у меня нет разрешения Гублита, а когда обнаружилось, что и от Гублита, и от Главлита разрешение у меня есть, – решили сделать нагоняй этим двум учреждениям.
А вот что он писал о "Крокодиле" в письме заведующему Гублитом:
…именно с моего «Крокодила» началось полное обновление ее детской литературы ритмов, ее образов, ее словаря... Я был уверен, что если ее сюжет кое в каких местах и не отвечает тем (вполне основательным) требованиям, которые теперь предъявляются к детским стихам, то ее стиль, ее форма, ее стиховая структура, ее общее направление вполне гармонируют с тем новым ребенком, которого создала революция.
В том же письме Чуковский отмечает, что поэма написана на городском материале, в ритме уличных детских стихов, у нее героическое содержание и текст содержит призывы к миру и братству.
В 1927 году Чуковский написал письмо в защиту "Крокодила" самому Луначарскому, в котором тоже пытался объяснить, что книга полезная, ведь она повествует о героической борьбе слабого ребенка с огромным чудовищем для спасения целого города. Также в поэме содержится "протест против заточения вольных зверей в тесные клетки зверинцев" и "против несправедливых войн". Он также говорит о претензиях по поводу слов "городовой" и "Петроград": "Но кому станет легче оттого, что Крокодил будет глотать милиционеров и собак в Ленинграде". Но Луначарский не смог помочь Чуковскому, все решения по этому поводу принимала Крупская.
Отправился Чуковский и к Крупской на приём. Сообщение об этом мы находим в его дневнике:
Приняла любезно и сказала, что сам Ильич улыбался, когда его племяш читал ему моего „Мойдодыра“. Я сказал ей, что педагоги не могут быть судьями лит. произведений, что волокита с „Крок.“ показывает, что у педагогов нет твердо установленного мнения, нет устойчивых твердых критериев, и вот на основании только одних предположений и субъективных вкусов они режут книгу, которая разошлась в полумиллионе экземпляров и благодаря которой в доме кормится 9 человек. Эта речь ужаснула Крупскую. Она так далека от искусства, она такой заядлый „педагог“, что мои слова, слова литератора, показались ей наглыми. Потом я узнал, что она так и написала Венгрову записку: "Был у меня Чуковский и вел себя нагло".
Что было потом - мы знаем: статья Крупской о "Крокодила" Чуковского в газете "Правда" 1 февраля 1928 года. Что плохого обнаружила Надежда Константиновна в поэме "Крокодил"? Список вот такой:
- народ изображен неправильно и злобно;
- вторая часть поэмы изображает домашнюю обстановку Крокодила – и смех приучает ребенка не замечать мещанскую пошлость;
- речь Крокодила перед царем – пародия на Некрасова (на самом деле – на «Мцыри» Лермонтова);
Чуковский вообще ненавидит Некрасова, что Крупская подтверждает цитатами из его книги о Некрасове: «к десятилетнему возрасту из мальчика вышел умелый картежник и меткий стрелок» или «к началу пятидесятых годов благосостояние поэта упрочилось». В конце Крупская заключает, что "все это мог писать только идейный враг Некрасова".
Завершает же она свой разгром следующими словами:
Что вся эта чепуха обозначает? Какой политический смысл она имеет? Какой-то, разумеется, имеет. Но он так заботливо замаскирован, что угадать его довольно трудновато… Герой, дарующий свободу народу, чтобы выкупить Лялю, – это такой буржуазный мазок, который бесследно не пройдет для ребенка… Такая болтовня – неуважение к ребенку. Сначала его манят пряником – веселыми, невинными рифмами и комичными образами, а попутно дают глотать какую-то муть, которая не пройдет бесследно для него. Я думаю, „Крокодила“ ребятам нашим давать не надо, не потому, что это сказка, а потому, что это буржуазная муть.
Чуковский пошёл на уступки и переделал текст: вместо городового в поэме появился милиционер, вместо Петрограда - Ленинград, но это не помогло, в середине 1930-х "Крокодила" запретили окончательно и не переиздавали до середины 1950-х годов.
К счастью, мы с вами живем в те времена, когда произведения Корнея Чуковского считаются признанной детской классикой и регулярно переиздаются. Обратите внимание на это переиздание "Крокодила", мне решительно не к чему в нем придраться. Очень понравилось, как книга сделана! А в конце можно прочитать воспоминания дочери художника о том, как появились рисунки.
***
Спасибо всем, кто дочитал этот большой текст до конца! Материал я взяла из книги Ирины Лукьяновой "Корней Чуковский", которая вышла в серии "ЖЗЛ" издательства "Молодая гвардия". Книга огромная и очень подробная, но, к счастью, у меня она вся размечена закладками и пометками на полях, так что легко было собрать всю историю одного произведения из этого большого тома.
