Хороши летние денечки! Надя встала раненько, вышла в огород, вдохнула свежесть солнечного утра. Прошла в сад, к гулянке. Смородина нынче рясная уродилась. Черные кисти, красные. Сорввала девушка горсточку тех, других. Хороши ягодки прямо с кустика, сладкие. Начинали наливаться яблочки, груши. А вот сливы да вишни нынче не урожай. Где -где ягодка вишни темнеется, а сливу так вообще в зелени листвы не видно.
За завтраком Надя спросила
- А что вы ягоды-то не собираете, скоро сохнуть уж смородина начнет.
Дарья покачала головой.
- Смородины насушили. Варенье варить из смороды - сахару нет. Да и много его на смородину надо. Вот уж из малины сварю. Да насушу ее побольше. При простуде малина первое дело. Тебе с собой дам. Говорят, после дождика грибы в Бардинском лесу пошли. Мальчишек надо послать проведать. Грибы лишними никогда не будут. Хоть соленые, хоть сухие.
Надя задумалась. Как давно она в лесу не бывала. Пожалуй надо с мальчишками сходить, да и Нину с собой взять. Так и сделали. Собраться недолго. Этим же утром и пошли. А грибы-то и вправду есть. Белых только совсем не встретилось, а подберезовики, красноголовики, маслята. Еще и на соленье сыроежек да волнушек набрали. Пошли обратно домой, наткнулись на черничную полянку. Никто видно здесь еще не был. Весь черничник ягодами усыпан.
- Смотрите, да запоминайте где. Завтра за черникой сходите. - дала Надя наказ братьям.
- А ба! Грибов-то сколько набрали - удивилась Дарья. - Надо разобрать, да прибрать сразу.
Ближе к вечеру все было сделано В горячую еще печь поставили противни с грибами сушиться, в деревянную кадушечку сложили грибы для соления. Да и сразу как себя не побаловать. Поставили жариться на керосинке большую сковороду нарезанных грибов. Как раз к ужину.
Дарья собирала на стол. Достала из печи картошку, водрузила жареные грибы прямо в сковороде посреди стола. Семья уже собралась есть, как отворилась дверь и в дом вошла Наталья, а за ней Никита.
- Батюшки светы, гости-то какие к нам пожаловали. Никита, ты когда приехал?
Начались расспросы, обнимания. Никита поздравил Надю с окончанием института. Как всегда поставил на стол сумку с подарками. Пока он раздавал подарки каждому, пришла пора Дарье бежать на работу. Она оставила гостей на Надю, посетовала, что те поздно пришли. Пообещала, что завтра днем зайдет к Наталье.
- Да не переживай, я еще надоем вам. В отпуск приехал на месяц. Только вот у Наташи решил остановиться. У вас и без меня народу хватает -улыбнулся брат.
- Мама, дак ты и поесть не успела. Я сейчас хоть картошки с грибами тебе положу в банку. На работе поешь. - Надя проворно собрала матери тормозок.
Дарья убежала. Она уже опаздывала, поэтому и торопилась. Остальные домочадцы вместе с гостями продолжили ужин. Никита рассказывал о свой жизни в городе. Жена его, Маруся, летом продавала газированную воду на набережной. Работа не пыльная. Сиди целый день под зонтиком, да наливай водичку, кому с сиропом, кому без. А как осень придет, непогода, перевозили ее торговую точку в кинотеатр или на вокзал. На вокзале продажа шустрее шла, зарплата побольше выходила. А сам он на заводе работает. Зарплата хорошая. Им вдвоем хватает деньжат. Только вот Бог детишек не дал. Поэтому и любил Никита приезжать сюда, привозить племянникам подарки, видеть, как загораются их глаза от счастья. Много ли малышне надо для этого. Стёпке вон привез машинку с кузовом, так он толком и есть не стал. Весь вечер катает ее, какие-то камушки в кузов складывает, грузит, выгружает.
После ужина Нина рассказала, как она ходит в трестовский клуб, что взяли ее туда, потому что она хорошо поет. Никита оживился. Он сам любил петь при случае, знал, что это у него хорошо получалось.
- А давай споем чего-нибудь вместе - предложил он Нине. Та с радостью согласилась. И вот уже они поют дуэтом про ночку темную, про несчастную любовь .Остальные сидели и слушали затаив дыхание. Как же красиво у них получалось.
- Нина, да у тебя талант. Тебе в артистки надо идти. Эх, мое время прошло. Я ведь тоже всегда хотел выступать, как и ты. Да время тогда другое было, не до выступлений. Я вот поговорю с матерью. Пусть тебя учиться отдаст.
Никита просто загорелся мыслью, что Ниночке надо учиться на певицу. На другой день, когда Дарья с Надей пришли к Наталье, он сразу завел разговор про Ниночку. Дарья же, как только услышала, что девочку надо отдать учиться на певицу, ощетинилась, выпустила иголки, словно ежик.
- Да ты что, Никита, с ума сошел? Ты чего хоть говоришь. Какая певица. В артистки идти. Вот уж придумал так придумал. Да что это за работа, людей тешить да забавлять. Ладно пока молоденькая девчонка. Пусть покрасуется. А потом замуж выйдет. Муж то что скажет. Чтоб мужики на нее пялились. И не говори мне даже про это. И девчонке голову не забивай. Вот уж не ожидала никогда от тебя такого. У тебя у самого детей нет. Вот ты так и говоришь. А как подумал бы, что родное дитя на потеху отдать, так бы не говорил.
Дарья аж раскраснелась вся. Никита не знал, как ее успокоить. Ругаться с сестрой ему совсем не хотелось. Он решил спустить все на тормозах.
- Да ладно, что ты так взвилась вся. Я ведь только подумал. Я сам всю жизнь хотел артистом стать, да не получилось, война помешала. Теперь уж что про это говорить.
- Ты мужик, ты совсем другое. А это девчонка. - Дарья говорила уже спокойнее.
- Ну вот, сцепились. Хватит вам ругаться. - Наталья постаралась погасить конфликт - давайте за стол садитесь. Я вот киселек сварила с ягодами. Саечек купила сегодня. Масло сливочное у меня есть. Сейчас намажу вам сайки с маслом.
Она принесла из сеней банку с маслом, залитую холодной водой. Подцепила ножом кусочек, стряхнула с него капельки воды, аккуратно намазала хлеб. Разлила в стаканы душистый кисель, в котором плавали ягоды малины и смородины. Еще раз позвала всех к столу.
Надя только сидела и хлопала глазами. Она даже представить не могла, что мать может с кем-то так ругаться. А уж с любимым братом тем более. Поэтому и молчала, чтоб не сказать чего лишнего и не раззадорить ее еще сильнее. Сама идея ей нравилась. Действительно Ниночка так красиво поет, почему бы и не поступить учиться в этом направлении. Да видно это будут только мечты.
Все уселись за стол. Некоторое время стояла гнетущая всех тишина. Только спустя несколько минут потихоньку, осторожно начался разговор. Больную тему больше никто не задевал.