От того, что Общественная палата РФ разработает, как заявлено, единый стандарт по наблюдению за дистанционным электронным голосованием, будет проводить семинары и обучение наблюдателей не изменится главное.
А главное – это непроверяемость, неверифицируемость процедуры ДЭГов. Уже доказано на примере выборов с 2017 года, что дистанционное электронное голосование неконтролируемо, соответственно, обучать специалистов для контроля за ДЭГом это по определению бессмысленно.
Дистанционное электронное голосование и задумывалась как закрытое и самодостаточная система. Конечно, она открыта для тех, кто ее обслуживает и эксплуатирует, но для объективного внешнего контроля механизмов в принципе нет – и это задумывалось изначально, когда была предложена эта идея.
Сегодня нам, по сути, предлагают перейти от проверки и контроля к доверию тем, кто обслуживает и эксплуатирует систему. Но тогда давайте вообще откажемся от института наблюдателей, скажем: «Мы доверяем членам участковых избирательных комиссий, доверяем председателям УИКов, ТИКов. Мы уверены, что никаких манипуляций, фальсификаций, вбросов и подтасовок быть не может», – и с этой уверенностью, с чистым сердцем будем относиться к выборам.
Но если мы считаем, что выборы это, все-таки, механизм, который должен быть прозрачен, открыт и понятен каждому участнику процесса, то электронное голосование всегда будет помехой для реализации этих принципов.
Конечно, нам позволят проконтролировать, что столько-то человек проголосовало по процедуре ДЭГ. Но голосовали ли они, за кого голосовали, соответствует ли конечные результаты голосования действительному волеизъявлению тех, кто голосовал дистанционно – этого проверить никому не удастся. Придется всегда доверять на слово тем, кто разработал и эксплуатирует эту проблему. Это в корне противоречит идее прозрачности выборов и возможности контроля за ними со стороны общественности.
На сегодняшний день практически все страны, которые проводили эксперименты с электронным голосованием, отказались от этой практики. Это факт, который не отрицает никто. Наверное, это произошло неслучайно.
А в России ДЭГ (как и трехдневное голосование) вводился во время пандемии под предлогом необходимости дистанционных бесконтактных форм общественных публичных действий. Отменили митинги, чтобы люди не надышали друг на друга вирусом, и ввели электронное голосование. Но пандемия официально завершена, а этот бесконтрольный механизм остался, поскольку он удобен – именно своей бесконтрольностью.
Владислав Егоров, заместитель председателя Законодательного собрания Нижегородской области, глава фракции КПРФ
